And Then There Were None

Лёгкие, но не опасные спойлеры.Десять негритят отправились на остров,
И там дальнейшая их жизнь сложилась очень просто.
Один детей двух задавил, когда катался лихо,
И вот глоток бухла отпил — и двинул кони тихо.
Супруги-«негритята» старушку погубили,
И будет вечно спать жена, а мужа зарубили.
Одна мамзель была строга, позором дев клеймила:
Теперь же в ней торчит игла, и яд струится в жилах.
Судья, конечно, всех судил, кого-то и нечестно,
И застрелили старца вдруг, нежданно и не к месту.
Слуга народа много врал, настала тут расплата:
Его удар часов застал. Буквальнейше, ребята.
Алкаш-хирург убил мадам, прирезал на столе —
И вот его зловонный труп покоится на дне.
Один Иуда и подлец обрёк на смерть туземцев,
Ему по-честному судьба послала пулю в сердце.
Осталась дамочка одна, с бушующим гормоном,
Заелась совестью она, повесилась покорно.
И вот не стало негритят, лишь трупы подгнивают,
И кто убийца нам узнать лишь «случай» помогает.
Не буду вам я говорить, кто всех собрал на остров,
Самим вам лучше прочитать, ведь это очень просто.
И помни, друг, простую вещь, что если ты борзеешь,
У кармы древний есть закон — ты точно пожалеешь.

Агата Кристи умудрилась охватить практически все общество, охарактеризовав его не самым лестным образом. Применительно к нашей действительности, произведение чрезвычайно актуально. 1. Энтони Марстон. Подобные прецеденты в изобилии присутствуют в нашей нынешней жизни. Никого не удивляет, если владельцы авто с правительственными номерами не получают никакого наказания. Смерть двух детей под колесами Энтони Марстона наводит на мысль, что умер он слишком легко.
2. Этель Роджерс. Соучастие в неоказании помощи больной старушке возможно не заслуживает смерти. Казнь Этель Роджерс больше за компанию с мужем. Наше государство, умерщвляющее своих стариков, в таком случае тоже следует казнить.
3. Джон Макартур. Преступления на почве любви всегда требуют к себе снисхождения. Отягчающим обстоятельством является использование служебного положения, но все списывает война. Но нынче никого не удивишь любыми смертями в армии в мирное время.
4. Томас Роджерс. Может быть приравнен к многочисленным убийцам, грохнувшим старушек ради наследства. В данном случае, даже не являющимся законным наследником.
5. Эмили Брент. Женщина, безусловно, неприятная. Но это не повод, чтобы ее убивать, учитывая тот факт, что никакого преступления она не совершала.
6. Лоуренс Джон Уоргрейв. Не смотря на невиновность этого объекта, можно с уверенностью подтвердить тот факт, что судьи вершат свои суды как им самим вздумается.
7. Эдуард Армстронг. Каждый врач имеет свое персональное кладбище.
8. Уильям Генри Блор. Мент. Комментарии излишни.
9. Филипп Ломбард. Профессиональный бандит. Странно, что у такого типа не было денег. Иначе бы он не сунулся ни на какой остров.
10. Вера Клейторн. Учительницы наносят гораздо больше вреда, чем кажется на первый взгляд. Уже одним своим присутствием в чьей-то жизни они приближают к неминуемой смерти. Таким образом перед нами наиболее характерные представители общества - полицейский, врач, учитель, судья. Плюс беспредел на дорогах и черный риэлтор.

Настала ночь. Перевернута последняя страница. Усталый взгляд переносится на открытый блокнот, в который, вооружившись остро отточенным карандашом, скрупулезно занес таблицы с именами, схемы событий и связей, версии и подозреваемых.
Чувство холодного опустошения и липкого страха наполняет сознание. Животного страха перед неизведанным и непонятным, словно перед землетрясением трясутся все поджилки. Места преступления осмотрены, свидетельские показания получены и изучены, в голове оформилась четкая картина: кусочки разгадки из бесформенной кучи сложились в осознанную фигуру. Казалось бы – все ясно, тайна стала явной, можно успокоиться, расслабиться, выпить чашечку чая. Но…Госпожа Кристи снова посмеялась над тщетными усилиями раскрыть свой секрет (думаю, делает она это не в первый и не в последний раз). Всего лишь подвинув █████, она разрушила, как карточный домик, все стройно выстроенные умозаключения. Темнота прячется в углах комнаты… Тусклый свет лампы падает на страницы блокнота, отчаянно перечеркнутые и смятые…