Не играй с нами, девочка

– Я притащил свою женщину по твоей прихоти! – Марк разыграл срыв крайне убедительно. – Она стоит здесь и дрожит от страха! Хватит уже.

Мужчина рассмеялся.

– Кого-то тронуло это дерьмо? – он картинно огляделся по сторонам.

– Остановись. Ты и так унизил меня.

– Мы договаривались по-другому.

Марк, сам того не заметив, до боли сжал ладонь Анны. И она вдруг поняла, к чему все идет. Еще секунда и начнется стрельба, все как он и думал. Первый вариант не сработал. Она уловила еле заметное движение его плеча, он уже готовился закрыть ее. Но он так близко, это самоубийство…

И она рискнула. Решение вспышкой родилось в ее голове. Анна, поддавшись порыву, вырвала руку из ладони Марка и быстро шагнула к мужчине.

Глава 8

Марк ничего не мог поделать. Он беспомощно смотрел, как мужчина схватил Анну и теперь уводил ее. Он рефлекторно сделал шаг за ней, но второй охранник выставил руку.

– И без погонь, – сказал он. – Не надо нервировать нас.

Больше Анна ничего не увидела, она вдруг оказалась в других руках. Ее ноги потеряли землю, кто-то поднял ее и понес, плотно прижав ее лицо к своему плечу.

Все-таки странно она устроена. Когда всё складывается наихудшим образом, ею вдруг завладевает беспросветное безразличие. Ведь допрыгались уже, чего теперь паниковать? Уже всё тут, на том самом блюдечке с той самой каемочкой. Одно хорошо, затишье помогало связно думать, не отвлекаясь на туман эмоций.

Ее посадили на заднее, где с другой стороны восседал громила в темном костюме. Всё строго по канону: крутые тачки, хмурые лица, стильные костюмы.

– Без фокусов, – бросил он, и даже голос у него звучал устрашающе.

Анна заметила водителя с наушником в правом ухе и пассажира, который не двигался, облокотившись головой на стекло, словно дремал. Он нервно встрепенулся, только когда завелся мотор, и машина тронулась.

Она оглянулась и нашла Марка. Он уже вернулся к своим и стоял в плотном кольце охраны. Стоял слишком далеко, чтобы удалось разглядеть его лицо. А ей было так важно прочитать его сейчас, поймать взгляд… Чтобы приблизиться к разгадке хоть на шаг. Все-таки она не настолько наивна, чтобы поверить его недавним словам о том, что она его женщина. Но что-то же есть? Что-то же между ними успело случиться? Хотя бы прямо сейчас?

Вот и эмоции, они вернулись. Анна накрыла рукой браслет часов, чтобы успокоить себя. И подумала об Викторе, в любом случае брат в безопасности. Его раны заживут, и будет как новенький.

– Надень, – охранник бросил ей на колени мужскую клетчатую рубашку. – Все, что на тебе, в этот пакет. Все, понятно? И белье, и украшения.

Анна нервно вцепилась в рубашку.

– Никому ты и нафиг не нужна, – славно подбодрил он. – Переодевайся. И давай быстрее.

Она скинула плащ, затем расстегнула молнию, слава богу, она была не потайная, и опустила бретельки, молниеносно накинула на себя рубашку и стянула платье через ноги. Потом осторожно подняла глаза, проверив, что никто не смотрит. Тут они отошли от канона. Злодеи вроде бы должны грязно ухмыляться и всячески претендовать на ее девичью честь.

Анна сложила вещи в прозрачный пакет и протянула его охраннику. Тот придирчиво оглядел ее и остался недоволен.

– Обувь, – указал он.

– Тут грязно.

Его аж передернуло от ее наглости.

– Можешь вытянуть ноги мне на колени.

Только его ледяной взгляд откровенно намекал, что он такого не потерпит. Анна молча сняла ботинки и закинула их в пакет. Потом поджала ноги под себя и обняла их руками.

– И часы, – заметил он.

Черт!

В конце концов, он сгреб ее вещи и выкинул в окно. Вернувшись в пульсирующий огнями город, они прошили его насквозь и запетляли по спальным районам. Они еще полчаса объезжали частный сектор, а потом нырнули на одну из его улиц. Завернули к большому кирпичному дому, ворота которого откатились в сторону, и въехали в гараж.

– Приехали, – подытожил охранник.

Дверь распахнулась, и ее за локоть вытащили наружу. Потом были бетонные полы, ступеньки, какие-то лица и душные подсобки…

Анна минуту приходила в себя, не двигаясь. Когда она огляделась, то поняла, что оказалась в небольшой почти пустой комнате. Только кровать и стул, и еще окно с опущенными пластиковыми жалюзи, которыми обычно закрывают прилавки ларьков на ночь. Она прикинула, сколько сейчас могло быть времени, они ехали сюда часа полтора… Наверное, 8–9 вечера. И как не потерять ощущение времени взаперти? Здесь каждая минута за час.

Подойдя к окну, она попробовала жалюзи на прочность. Внизу они были закрыты на ключ. Конечно, не самая крепкая конструкция, ее можно сломать, но только с большим шумом. А два охранника сторожат за дверью. Тогда она села на кровать и некоторое время пыталась хоть что-то придумать, но тщетно.

За ней пришли, когда начало рассветать. Она заметила полоску утреннего солнца на полу в коридоре. Молчаливый охранник распахнул дверь уборной и кивнул. Потом ее повели вниз. Анна осторожно оглядывалась по сторонам, стараясь запомнить дом, расположение комнат и дверей. И количество людей.

– Дайте ей обувь!

Анна узнала голос вчерашнего соседа по заднему сидению.

– Устроили тут Золушку, – он толчком придал ускорение парню, который уже где-то нашел жутковатого размера тапки.

Черные тапки бросили под ноги, Анна обулась и посмотрела на громилу.

– Пошли, – скомандовал он и указал на очередную дверь.

За ней старомодный кабинет с кожаными креслами и мебелью из темного дерева встретил потрескивающим камином.

– Сядь там, – теперь ей ткнули на стул у большого стола.

Вскоре появился хозяин, что сразу стало ясно по дорогому костюму и расслабленности в жестах. Охранник же в его присутствии, наоборот, напрягся. Босс уселся напротив, не отрывая взгляда от планшета, и Анна смогла рассмотреть его. Вчера она его точно не видела. Мужчина был молод, возраста Марка, немного за тридцать. Худое лицо и тонкие губы, коротко стриженные русые волосы.

– Так, – протянул он и посмотрел на нее.

В его взгляде читалась скука.

– Анна, Анна, – он словно пытался припомнить, что собирался сказать. – С чего же нам начать?

Он отложил планшет и закинул нога на ногу.

– Надо осмотрительнее выбирать друзей. Хотя с братом вам банально не повезло.

На вы? Серьезно?

Он положил руку на бедро и стал изучать аккуратно подстриженные ногти.