– Вы тоже ночевали в офисе? – срывается с моих губ.
Боже, что я несу?
Я сама не понимаю, почему задаю именно этот вопрос.
Просто догадка.
Я подумала, что он только из душа, а значит, не принял его дома. А еще стресс… Я обычный человек, который делает глупости на нервах.
– Я так понимаю, Ольга уже тут, – усмехается он.
Марков отходит в сторону, чтобы обойти меня. Он поправляет полы рубашки и начинает застегивать пуговицы. Я остаюсь стоять к нему спиной, чтобы не подглядывать. И так уже увидела лишнее. И так его косые мышцы, которые выпирают буквой V и ныряют под брюки, стоят перед глазами.
– Да, Ольга Викторовна послала меня, чтобы пригласить вас к себе.
– К себе? Это в тот кабинет, который вы захватили?
– Выбрала. Я его выбрала, Станислав Олегович. Вы же не думали, что я правда останусь работать в той кладовке, что вы мне показали?
– Я закончил. Можете перестать разглядывать стенку.
Я оборачиваюсь. Марков как раз защелкивает последнюю золотую запонку на манжете. Потом он снова подходит ко мне. Я успеваю забеспокоиться, но он минует меня и заглядывает в комнату отдыха.
Он снимает с напольной вешалки пиджак темно-синего цвета и надевает его. Марков явно проще относится к офисному дресс-коду. Кроме пиджака и белой рубашки на нем потертые черные джинсы и темные лоферы. Если нужно подобрать одно слово, чтобы описать его стиль, это будет расслабленность. А если два – дорогостоящая расслабленность.
– Она зла или предвкушает? – неожиданно спрашивает Марков.
Он оглядывается на меня через плечо и смотрит так, словно правда верит, что я буду давать ему подсказки.
– Ладно, можно по-другому, – он усмехается. – На ней юбка или брюки? Или нет, на ней точно брючный костюм. Какого цвета? Зеленый?
Правильный ответ – темно-зеленый, но я молчу.
– Я его ненавижу, – добавляет Марков, не дождавшись моего ответа. – Единственный цвет, который меня раздражает.
Он оставляет галстук на перекладине. Верхнюю пуговицу на рубашке тоже не застегивает. Он возвращается в кабинет, но не проходит к столу, а останавливается рядом со мной.
– Я вот не помню, – произносит он задумчиво. – В том кабинете, который вы заняли… Там много тяжелых предметов? Я вчера не обратил внимания. А как-то хочется вернуться живым.
– Просто выполните требования Ольги Викторовны, и всё пройдет хорошо.
– О, да вы наивны, Полина.
Он грустно улыбается.
Потом смотрит на наручные часы и показывает жестом ладони, что можно идти.
– Ладно, пойдемте. Попробуем по-хорошему.
Его поведение удивляет меня. Мне радостно, что не пришлось тащить сюда тележку, на которой мне привезли груду документов из архивов. Я уже думала использовать ее, чтобы транспортировать Маркова к моей начальнице. Да, я была готова на самые решительные меры. А он согласился даже без угрозы насилия… Он вообще в этот момент выглядит как мужик, который сотню раз пробовал по-хорошему, а добился лишь зверской усталости и разочарования.
Мы вместе выходим в коридор.
Я держусь позади Маркова, отдавая ему первенство. Я с интересом наблюдаю за тем, как он двигается. Он предельно собран, словно ему предстоят переговоры на миллиарды рублей, и в то же время он кажется отстраненным.
Я тоже стараюсь выставить защитную преграду. Я не жду ничего хорошего от предстоящего разговора и надеюсь, что мне удастся переждать хотя бы его часть за дверью.
– Вы побледнели, – вдруг произносит Марков.
Он бросает на меня короткий взгляд, а затем толкает дверь кабинета.
Его неожиданная фраза сбивает меня с толку. Я прикладываю ладони к щекам и не могу понять, он сказал правду или пошутил.
– Доброе утро, – уверенный голос Маркова уже доносится из комнаты.
Я делаю вдох поглубже и тоже вхожу внутрь.
– У тебя новый охранник? – продолжает Марков. – У него имя есть или он только команды понимает?
Он проходит мимо стола и останавливается у окна, которое открывает вид на деловой центр. Ольга Викторовна остается на месте. Она отталкивается ножкой и поворачивается во вращающемся кресле в сторону бывшего супруга. И она буквально уничтожает его взглядом. В это мгновение мне становится ясно, что все ее гневные слова в его адрес не были преувеличением. Она на самом деле презирает его. Всем сердцем и со всем желанием испортить ему жизнь.
– А у тебя новая компания, любимый, – ядовито усмехается Ольга. – Тут довольно мило. Наверное, прошлый владелец вложил в нее душу.
– Дать его телефон? – Марков оборачивается к ней через плечо. – Позвонишь и уточнишь?
– Я и так всё знаю. Я успела изучить твои методы. Ты умеешь только ломать и забирать. – Она с раздражением отпихивает от себя папки, которые рассыпаются по столу.
Я знаю, как ее раздражает беспорядок. Поэтому быстро подхожу к столу и собираю папки. Я перекладываю их на другой стол. Рядом с ним стоит охранник Ольги, с которым мы обмениваемся красноречивыми взглядами. Мы оба просто надеемся пережить эту встречу с минимальными потерями. Я прикладываю палец к губам, показывая, что главное – помалкивать. Охранник соглашается одними глазами, моргая.
– Ты забрал эту компанию, Стасик, – добавляет Ольга. – Ты залез в нее, как варвар, и выкинул ее хозяина на улицу.
Марков выставляет ладонь и кулаком упирается в стекло. Он смотрит куда-то вниз, разглядывая вид с двадцатого этажа. Он как будто ждет, когда Ольга закончит с первой атакой и можно будет поговорить по сути.
– Ничего не меняется. – Ольга откидывается на спинку кресла и закидывает ногу на ногу. – Как только тебя земля носит!
– Я подонок, мерзавец, корыстный урод, – спокойно перечисляет Марков. – С этим мы давно разобрались.
– Не смей, – вспыхивает Ольга.
Она резко реагирует на Станислава, словно он произнес больше слов, чем она в силах вытерпеть. Ее буквально подбрасывает на месте. Она вскакивает с кресла и делает слепые шаги в сторону бывшего мужа. Это выглядит довольно угрожающе. Я вновь переглядываюсь с охранником, не понимая, кого ему надо защищать. В это мгновение я больше разделяю переживания Маркова насчет тяжелых предметов в кабинете. Он не зря спрашивал об этом. Ему и правда может достаться здесь.
– Не говори при мне слово «давно», – шипит Ольга. – Вообще не смей ничего упоминать из прошлого.
Марков поворачивается к ней.
– Я не собирался. Я хочу поговорить о деле. О сейчас.
– А что сейчас? Тебе не нравится, что я здесь?