С любовью INVIVO

– Будут появляться вопросы, обращайся ко мне, не стесняйся, или к девчонкам.

И мой тебе совет, ты только не будь такой робкой. У нас много акул, сожрут и не заметишь. А, чуть не забыла, – она достала из стола небольшой гаджет и протянула мне его. – Это твой пейджер. Если будет что-то срочное с твоими пациентами или тебя будут вызывать, ты это узнаешь. Где бы ты не находилась.

Через несколько минут, я уже забрала с поста истории новых пациентов и пошла в ординаторскую, знакомиться с историями моих пациентов.

В ординаторской сидели Санек и Катя. Они ждали меня, как позже выяснилось.

– Мы подумали, что тебе может понадобиться помощь, – не характерно мягко сказала Саша. – Садись, показывай, что тебе дала босс.

Я взяла чужой стул, и мы сели втроём, после чего мы принялись рассматривать содержимое папки.

– О, это мой больной. Я его всю ту неделю вела. Тебе его еще два дня понаблюдать и выпустить на волю, – сказала Катя. – Короче, Симонов Григорий Иванович, 67 лет, дачник. Капал картошку или, что-то там еще, появилась боль за грудиной, по скорой был доставлен. Раманян поставил ему стент, дед чувствует себя прекрасно. Раманян – это один из наших кардиохирургов. Артур Саркисович.

– А это мой, – держа в руке тоненькую историю болезни, сказала Санек. – Тут все предельно просто, бабуля 73х лет, плановое лечение сердечной недостаточности, отеки мы убрали, самочувствие нормализовалось, надо понаблюдать одышку еще недельку и в пятницу можешь выписывать.

Еще с двумя пациентами мне помогли разобраться коллеги. Всего получилось у меня 4 пациента и два новеньких.

Еще немного обсудив больных, я взяла свой фонендоскоп, выданный мне накануне тонометр, блокнот, ручку и пошла в свои палаты.

В палате 315 меня ждали два пациента: тот самый Симонов Григорий Иванович оказался таким добродушным дедушкой, мы с ним быстро поладили, он мне рассказал про сорта яблонь, которые растут на его огороде, про морковку и капусту.

Узнав о его самочувствии, я немного решила откорректировать его лечение, что-то добавлю, что-то уберу. Пациент со мной согласился.

Соратник Григория Ивановича по палате был 54-х летний мужчина, капризный, требующий к своей персоне внимания, но благодаря моему характеру, мы и с ним быстро нашли общий язык. Якимов Дмитрий Александрович 7 дней назад планово поступил в больницу подлечить свою гипертензию. Жалоб он не предъявлял, и мы вместе решили, что пора ему выписываться.

Фух, вздохнула я, выйдя из первой палаты. Вроде все прошло замечательно. Дальше меня ждут четыре женщины, две из них новенькие и еще про одну мне рассказала Санек, про четвертую только прочитала историю болезни. Сейчас будем знакомиться и все выяснять.

– Доброе утро! – сказала я, войдя в палату. – Меня зовут Купцова Маргарита Павловна – я ваш новый врач.

Пациентки со мной вежливо поздоровались, кто-то из них сказал «приятно познакомиться». Обход в этой палате я начала с больной на крайней левой кровати у двери, решила пойти по часовой стрелке.

Пациентка оказалась новенькой. Сафронова Екатерина Сергеевна, 48 лет, поступила с жалобами на одышку, сердцебиение, чувство жара и повышение давления до 190/120 мм. рт. ст.. Жалобы ее беспокоят около полугода и эти пол года она лечится безуспешно у врачей своей больницы в Кировске. К нам она попала по направлению и напутствию знакомых, которым довелось здесь лечиться.

– А у гинеколога вы были? – спросила я у Екатерины Сергеевны?

– Была, – ответила мне пациентка. – Гинеколог мне сказала, что все нормально, наступает климакс.

– А таблетки она вам назначила?

– Нет, доктор, – немного расстроено ответила Сафронова. – Врач сказала, что само все нормализуется.

– А к другому гинекологу вы не ходили?

– Нет, наша терапевт направила меня к ней.

– А приливы вас беспокоят? Ночью не просыпаетесь от того, что кровать мокрая от пота?

– Доктор, вы не представляете! Все так и есть, встаю ночью, и приходится менять постельное белье, – пациентка была очень расстроена.

И тут мне самой стало грустно. Из-за не компетенции гинеколога Екатерина Сергеевна страдает уже полгода и терапевт не взяла ситуацию под контроль.

– Екатерина Сергеевна, вам необходима гормонотерапия, – начала я рассказывать своей пациентке. – Вы не переживайте, здесь нет ничего страшного, многие боятся гормонотерапий, но в этом нет необходимости. Благодаря гормонам, которых вам сейчас не хватает, вас и беспокоят все эти жалобы. Я приглашу к вам гинеколога, и она назначит вам нужные лекарства и недельку – другую вас понаблюдаем.

Больная сразу ожила на глазах и ринулась кому-то звонить.

Следующая на очереди была бабуля, та самая 73-х лет с хронической сердечной недостаточностью. Она была довольно тучной и низкой, но при этом выглядела она минимум лет на 10 моложе.

– Чувствую себя гораздо лучше, – сказала она тихим, спокойным голосом. – Вы бы видели меня неделю назад, я думала, что умру, – в ее глазах появился страх.

– Рано еще умирать, – ответила я ей. – Мы вас еще подлечим и к пятнице на выписку.

– Спасибо всем вам огромное, – ответила она. Ее глаза заблестели от счастья.

Вот такие моменты я люблю. Хоть и не я способствовала ее «оживлению» моя душа радовалась за нее, за врачей, которые ей помогли. Раньше в больницах я видела только безразличие врачей к пациентам. Не у всех, но в большинстве случаев, а тут все живут своей работой. Так мне кажется. Есть все условия для качественного выполнения своих обязанностей.

Еще две пациентки пожилого возраста, одна из них новенькая, легли планово, подлечить свою мерцательную аритмию[6 - Мерцательная аритмия (фибрилляция предсердий) – нарушение ритма сердца.]. Ничего особенного.

Пообщавшись и осмотрев всех, я пошла в ординаторскую. На шесть больных у меня ушло два с половиной часа: я все делала не спеша, старалась вникнуть в каждого пациента, найти с больными общий язык. И у меня все получилось.

Теперь мне нужно написать дневники, листы назначений, выписку и два первичных осмотра.

В ординаторской оказалась Инга и Ксения. Меня аж передернуло, хотелось выйти вон, но я уверенно пошла к своему столу, не обращая на них никакого внимания.

Они сидели за своим двойным столом друг напротив друга, что-то печатали и разговаривали о своем. Когда я зашла в ординаторскую, на их лицах появилась раздражительность, что они не поболтают о своих делах. Ну и пофиг на них. Тоже мне царицы.

Я открыла нужную мне программу на компьютере и стала печатать дневник пациентам. Не успела я толком начать, как ко мне обратилась одна из девушек:

– Новенькая, тебя же Рита зовут? – это была Ксения, я поняла по противному писклявому голосу.

– Да, – я повернула голову в ее сторону.

– А откуда ты к нам приехала?

– С Белгорода.

– А в Белгороде работы нет? – съязвила Ксюша.

Я опешила, даже не знала, что ответить. Первое, что мне захотелось это выбежать из ординаторской в слезах. Но на мое везение, в этот момент, в ординаторскую зашла «мама». Мария Николаевна видимо поняла, что происходит и подошла ко мне.

– Все в порядке? – вежливо она спросила у меня.

– Да, вполне. Спасибо за беспокойство, – я ей улыбнулась.

– Макарова, Ефимова, – пригрозила она им пальцем. – Вы, наверное, забыли уже, как сами новенькими были?

– Ой, ну мам, ну только не начинай. Мы же шутим, – ответила ей Инга.

В этот момент зашла в ординаторскую Катя.