Не лги себе

– Здравствуйте! Меня зовут Кирилл Григорьевич, ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете? – поинтересовался мужчина. Прошел поближе к кровати и стал осматривать мою перевязку на голове. Оказывается, она там была все это время, а я даже не ощущала ее.

– У меня болит голова, ноет в груди что-то, и при подъеме правой руки, пронзает болью. А так нормально. Но я уже устала, если честно. Какая-то слабость есть.

– Вера, это нормально. У вас средней степени сотрясение, также сильный удар префронтальной коры головного мозга. Такие боли будут с вами еще пару дней, может дольше. И не смотря, на мелкие порезы по всему лицу, у вас была большая рана на голове и обильная потеря крови. Отсюда, в том числе, следует ваша слабость. Рентгенограмма не выявила у вас никаких внутренних повреждений, кроме ушиба грудной клетки и вывиха правой руки. Самая страшная ваша травма – это сильный удар по голове. Вам действительно повезло, могло быть в десятки раз хуже или вообще, упаси, Боже, летальный исход.

– Через сколько дней я могу выписаться? – спрашиваю. Да, мне, можно сказать, повезло не покалечиться сильнее в этой аварии. Моим родителям так не повезло, к сожалению. Что же это за проклятье такое с автомобилями в нашей семье?

– Мы за вами еще дня два-три понаблюдаем, а дальше, если будет положительная динамика, вернемся к разговору о выписке, – улыбнулся доктор, что-то записывая в мою карточку, закрепленную у изножья кровати.

– Вы не знаете мои вещи … мой рюкзак с документами, телефон … где они? Остались в машине, наверное? – расстраиваясь все больше, спросила я. Да как так то? Что там с моей машиной? В ней столько было нужных мне вещей. Будущее начинало смотреть на меня сквозь плотные тучи, и я сама понимала, что лишилась средства передвижения, что сильно осложнит мою жизнь.

– Не переживай, все здесь, – вклинился в разговор Самир, доставая из-за спинки кресла мой синий рюкзак.

Отлично, хоть не придется бегать по всем кругам ада, восстанавливая документы.

Самир вынул из бокового кармашка телефон и протянул мне со словами:

– Тут тебе звонили много. Раз на десятый я позволил себе ответить, всё-таки за тебя там переживают и похоже потеряли.

Посмотрела во входящих звонках: Алексей Васильевич – 5 раз, несколько неизвестных городских номеров, Алексей Васильевич – 8 раз, Олег – 3 раза, Наташка и Лариска по 2 раза каждая, и еще несколько мобильных номеров, которые у меня никак не записаны.

Бог ты мой. Похоже, Алексей Васильевич всерьез переживал, когда в течении дня я не приехала. И далее стал звонить уже либо Олегу, либо его отцу, – с умилением подумала я.

Когда ты совсем один в этом мире, то подобные переживания других людей за тебя, следует высоко ценить.

Набрала будущему начальнику, тот моментально снял трубку:

– Верочка, ну где же ты, как ты себя чувствуешь? Господи, я обзвонился уже тебе, потом Олегу и его отцу. Никто ничего не знает о том, где ты и что с тобой! Вера! – быстро и испуганно заговорил он.

– Алексей Васильевич, со мной уже все в порядке. Я вот только пришла в себя. Когда проехала Липки, попала в аварию, представляете? Сейчас я в больнице … , – вопрошающе взглянула на Самира, в ожидании подсказки, – пятнадцатой, Власова.

– Я приеду к тебе сегодня, – выдохнул мужчина, – ты не поверишь, что я уже успел себе надумать. Итак, переживал, как ты одна без Олега проедешь такой путь, а тут вон аж что случилось. К четырем часам буду, не возражай. Мне еще семье Камоловых доложить надо как ты и что с тобой. Последнее что от них слышал, так это то, что Олег выехал по твоему маршруту. Надо ему позвонить, пусть возвращается обратно.

Я с облегчением попрощалась и откинулась на подушки. Слабость и усталость накатила на меня. Уже засыпая, я услышала, как в палату вернулся Самир, выходивший до этого вслед за врачом. Зачем он сидит со мной? – подумала я, проваливаясь в царство Морфея.

Мое пробуждение через пару часов было весьма приятным. На тумбочке я заметила бананы, апельсины, печенье, воду и сок. Увидев их, мой желудок подал сигнал бедствия. Есть хотелось зверски.

В палату зашли Алексей Васильевич, Самир и еще один незнакомый мужчина восточной наружности.

Я плотоядно на них посмотрела, думая лишь о том, что придется отложить сеанс еды. Э-э-э-х!

– Вера, исхудала-то как! – воскликнул Алексей Васильевич, – я не знал что тебе можно, но принес стандартные фрукты, печенье и воду. Завтра Оксана привезет горячей еды, если врач разрешит.

Самир и незнакомый мужчина переглянулись, скривившись от чего-то.

– Да ну, вы что! Мне, поверьте, итак очень неудобно, что вы волновались и сейчас суетитесь! Алексей Васильевич, не переживайте. Извините, что так получилось, я немного еще задержусь в больнице и выйду на работу, – начала оправдываться я. Мне было важно, чтобы этот мужчина, оказавшийся добрым ко мне, не думал, что я пытаюсь отлынивать от работы. Хоть я и понимала, что мое состояние сейчас не назовешь отлыниванием, но вот сидел во мне такой гнусный червяк, подтачивающий изнутри.

– Да прекрати, – замахал он руками, от чего его волосы на голове смешно затряслись, – глупости какие, ишь. Все будет хорошо. Как долечат, так позвони, я или Оксана тебя заберем из больницы.

Проговорив еще минут десять со мной, Алексей Васильевич убежал на встречу с клиентом. Я осталась наедине с двумя мужчинами. Один из них Самир, другой незнакомец оказался таким же симпатичным, вот только глаза смотрели жестче и прямо в душу. Я невольно покрылась мурашками от той энергетики, что исходила от него.

Моя чуйка на людей просто вопила во весь голос, что от такого надо держаться на расстоянии. Вокруг него так и витало чувство доминирования, подчинения, власти. Странное ощущение, поймала себя на мысли. Лицо очень симпатичное, выразительные карие глаза. На вид лет тридцать – тридцать пять. Но взгляд этих выразительных глаз, вместе с плотно-сжатыми губами, добавляли его лицо выражение холодного отчуждения и превосходства.

Я встряхнула головой, отгоняя этот морок из эмоций. Что уж поделать, творческая натура, которой свойственно впечатляться.

– Привет, как ты? – произнес этот мужчина, с легкой хрипотцой и акцентом.

– Привет, – я решила не церемониться, тем более эти двое тоже обращались ко мне на «ты», – вроде ничего. Сам как?

– Глупо спрашивать про меня, видишь же, что на мне ни царапины, – усмехнулся так и не представившийся мужчина.

Надо же, какой своенравный! Да ты мне сто лет не сдался, но вежливость еще никто не отменял. Хотя какая вежливость, если по его вине я лишилась машины, своих вещей и прохлаждаюсь в больнице. Кажется, я начинаю закипать от гнева.

– Что с моей машиной стало? Этот вопрос не глупый? – улыбнулась и серьезно посмотрела ему в глаза.

– Твоя машина не ходу пока. Ее достали с места аварии, отбуксировали в один из автосервисов. Я полностью оплачу тебе ее ремонт.

Ну, справедливо, – подумала я. Уж восстанавить ее своими силами я точно не смогу. Еще хорошо помню, что замена одного ремня ГРМ, обошлась мне в сумму под десять тысяч. А тут скорее всего весь перед машины с ее внутренностями смялся как бумага.

– Там в машине были ве…

– Вещи, которые там были, пока в нашем джипе. Можешь сказать, куда их отвезти, мы их туда доставим, – жестко перебил меня этот мужчина-инкогнито.

Хм, разговаривает со мной так, будто это я протаранила их машину.

Я продиктовала заученный наизусть адрес художественного центра и предупредила, как можно связаться с Оксаной или Алексеем Васильевичем. Дальше они покажут мою комнату, где можно будет оставить мои вещи.

– Эта палата и лечение оплачены мной на месяц вперед. Оставайся сколько нужно будет, не спеши выходить, – в приказном тоне, сверля меня взглядом карих глаз, проговорил он.

Я в недоумении посмотрела на Самира. Тот незаметно улыбнулся и подмигнул мне, мол все хорошо.

– Что ж, большое спасибо! – и выжидательно уставилась на него. Что еще скажешь? Может свое имя наконец-то?

– Пожалуйста, – и продолжил изучающе смотреть на меня. Не сказать, что мне было некомфортно под этим взглядом, но я не понимала логику его поведения. Или зря заморачиваюсь? Может человек привык так общаться по жизни.

– Знаете, я немного устала и хотела бы еще поспать … – мягко намекнула ему.

– Да, Вера, отдыхай, – они поднялись с кресел и пошли в сторону выхода из палаты.

Уже почти у порога Самир негромко обратился к Кариму:

– Друг, я ведь говорил … не надо так, это не та ситуация, когда .., – на этих словах дверь в палату за ними закрылась и больше я ничего не услышала.

Вот именно, это не та ситуация, ни тебе извинений, ни нормального разговора. Только спасибо огромное, что машину починит.

Глава 10.

По итогу в больнице я провела еще восемь дней. Один раз приезжал Алексей Васильевич, привез цветы и несколько штук судочков с домашней едой от Оксаны. По моей просьбе также взял план мероприятий на ближайшие три месяца. Я решила потихоньку вникать в суть работы, чтобы быть в курсе текущих и предстоящих дел.