Раскол

Младенцы невинны по своей телесной слабости, а не по душе своей.

Августин Блаженный

Весь день я скучала в пыльном офисе. Делала уборку, готовила кофе, проверяла почту, бегала по разного рода поручениям.

Аманда наняла трех самых обреченных и занудных человека на всей планете: Тэда, Билла и Нэйта. Наверное, только у них получалось выносить этот постоянный напор тети и ее бурную реакцию на привередливых заказчиков.

Я совсем иначе представляла себе работу дизайнеров. Парни в моем воображении были слегка неряшливыми, постоянно в краске и полные энтузиазма и новых идей. Слово "креатив" как мантра и загадочная ухмылка в стиле "а я такооое придумал!".

Но нет, и близко нет. Подвальное помещение, мерный стук по клавиатуре, периодичные сербки кофе и летающая в свете мониторов пыль. Иногда прибегала тетя и устраивала им переполох в курятнике.

Взрослая жизнь и должна быть такой унылой? Я так ждала момента освобождения от этих "должна" и "надо" чтобы просидеть все лето здесь?

Самым интересным событием пока была Элла и мой мозг строил разные жуткие сценарии ее возможных секретов. То еще развлечение, но что поделать.

Отпросилась на десять минут раньше с работы и рванула к старому дубу. Элла сидела под ним и что-то чиркала в своем блокноте.

– Привет, я немного опоздала. Не так уж и просто найти твой дом!

– Не страшно.

– А что ты пишешь?

Девушка быстро закрыла черную тетрадь.

– Пойдем, ты вроде хотела сбежать? У меня не так много времени.

– Да, конечно. Мы проезжали с тетей мимо одного безлюдного места, думаю там неплохо.

Мы шли обходными путями потому что Элла не очень хотела показываться людям. Да и я тоже боялась напороться на Аманду или ее знакомых. Она такое общение точно не одобрит.

Мы нашли лаз в заборе и проникли на поросшую бурьяном территорию.

– Здесь был завод или фабрика, но она прогорела, а здание так никто и не выкупил. – рассказала Элла.

– Тогда пусть это будет наше тайное логово? – я улыбнулась девушке, но моя улыбка провалилась в ее бесконечную печаль.

Она говорила так монотонно и спокойно, как старая библиотекарша. И целая неделя ушла на то, чтобы Элла улыбнулась мне в ответ.

Мы украсили наше место и соорудили что-то вроде халабуды. Стали встречаться прямо там, чтобы никто не увидел нас вместе.

Как-то раз я пришла, и уставшая бросая рюкзак заявила:

– Я там со скуки сойду с ними. Как они могут так изо дня в день? Я уже хочу сбежать…

– И что тебе мешает?

– Я уже сбежала сюда. Больше некуда идти.

– От чего ты бежишь, Нора?

– С самого детства на меня спихивали домашние обязанности, потом одну сестру и через год вторую. После школы все дети играли на площадке, а я шла работать нянькой, мыть посуду и учить уроки. Мои родители помешаны на отличной учебе. Сказали вырасту должна стать юристом или аналитиком, или что там еще скучное и очень серьезное?

Элла хохотнула.

– А за что…тебя держат дома?

Девушка поникла:

– Я не знаю, правда.

– Как это так? Должна же быть причина!

– В какой-то момент меня просто перестали выпускать из дома, а потом я уже и привыкла. Сначала я плакала, сопротивлялась. А потом сдалась. Отец очень строгий, с ним сложно спорить. Легче жить, когда делаешь как он сказал.

– Но тебе уже восемнадцать! Ты можешь взять вещи и уйти.

– Да, так же, как и ты. Но вот мы обе здесь.

Тут уже я поникла. Как легко все это на словах, но как сложно реализовать.

– Нужно найти работу в другом городе и переехать! – решила не сдаваться так просто.

– Я совсем не приспособлена к жизни за пределами дома. Кто такую социопатку возьмет, сама подумай. К тому же, на первое время нужны деньги, а у меня их нет. Замкнутый круг.

– Я заработаю! Буду откладывать все лето, а осенью мы отсюда свалим, вместе! Снимем квартиру, ты всему научишься, вот увидишь. – во мне проснулся Наполеон, не меньше.

– Хм, да ты уже с ума сходишь на этой работе. Сбежишь еще до конца месяца, гарантирую!

– Вот увидишь, не сбегу! Теперь у меня есть цель! Так что, ты со мной?

– Не давай мне ложных надежд, Нора. Ты бросишь меня, и я снова останусь одна.

– Нет, что ты! Посмотри мне в глаза!

Я взяла Эллу за плечи и как можно убедительнее сказала:

– Мы убежим вместе! Обещаю. Просто потерпи еще немного.

Слезы побежали по щекам девушки, и она уткнулась в мое плечо. Я молча гладила ее по голове как маленького ребенка. Первый раз мне так хотелось кого-то защитить. Была какая-то невидимая нить между мной и Эллой. Ее история отзывалась во мне странной ноющей болью.

Не знаю почему, но я должна все исправить.

Глава 3 

Каждый ребенок – художник. Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста.

Пабло Пикассо