Чудеса Дивнозёрья

– Наверное… Ну то есть, конечно, жива! Наш Водяной ни за что не стал бы!.. – Тайка вскочила так резво, что старый садовый столик, скрипнув, покачнулся. – И вообще, пойдёмте скорее к реке!

Козлёнок в ужасе попятился, мотая головой. Его жалобное «м-ме» прозвучало почти как человеческое «нет», и Тайка поспешила пояснить:

– Не к Водяному, дурачок. Говорят, наш хозяин вод если уж разгневался, то долго может злобу таить. Но, на твое счастье, я с его внучкой знакома. Она мавка, из речных. Только тс-с, не вздумай никому сболтнуть об этом родстве. Это вроде как тайна.

– Такая тайна, что даже я ничего не знал?! – Пушок надулся, отворачиваясь. – Так-то ты мне доверяешь!

– Прости, я сама случайно узнала. И обещала, что никому не скажу. Потому что Майя не хочет, чтобы другие мавки ее какой-то особенной считали.

– Ага, значит, Майя. – Коловерша потер лапкой усы. – Ну, я так и подумал. Осанка у нее уж больно царственная.

– Ты тоже смотри не раззвони новость на всю деревню.

– Обижаешь, Тая! Я ж нем, как рыба под маринадом! Кстати, мы ж ещё не обедали. Может, сперва того, перекусим?

Но Тайка уже решительно шагала к калитке, маленький белый козлёнок семенил за ней, и Пушку ничего не оставалось, кроме как, расправив крылья, полететь следом.

* * *

Чтобы выманить Майю, Тайка встала на бережку и пустила по воде нитяной браслетик. Конечно, можно было бы и просто покричать, и та все равно вынырнула бы – они же друзья! Но, во?первых, обращаться к нечисти с просьбой да без подарка невежливо, а во?вторых, мавки просто обожают простенькие украшения: фенечки, бусины, бисер. А сделать другу приятное и самому в радость.

Плюх! – из реки высунулась рука с длинными узкими пальцами, цапнула браслетик и утянула под воду. Потом послышался новый всплеск, и на корягу выбралась Майя – ещё более лохматая и уставшая, чем обычно.

– Привет, ведьма! Ну чего тебе надо?

М-да, обычно мавка намного дружелюбнее. Ей что, браслет не понравился?

– Ты чего ворчишь? Смотри, какая погода: солнышко светит! – улыбнулась Тайка.

Она помнила, что Майя ненавидит холод и слякоть и в дождь всегда бухтит, но сегодня-то небо было чистым.

– Угу… – с кислым видом отозвалась мавка.

– Что-то случилось, Майя? Ты сама на себя не похожа.

Тайкино беспокойство передалось козлёнку, и тот сочувственно мемекнул.

– А это ещё кто? – фыркнула мавка. – Твой новый питомец?

– Не совсем. И вообще мы о тебе говорили.

– Да что обо мне говорить? Я скучная…

– Это кто тебе такое сказал?! – ахнула Тайка, а Пушок, по обыкновению устроившийся на её плече, захлопал крыльями и зашептал на ухо:

– Тай, мне кажется, у нее депрессия.

– А я думаю, просто плохое настроение.

Как они ни старались говорить потише, мавка их все равно услышала и буркнула:

– Отстаньте, у меня голова болит с недосыпа. Всю ночь пришлось старичьё уговаривать не барагозить. А они знаете какие? Седина в бороду – бес в ребро. Устроили в тихом омуте гулянку, вся река ходуном. Ух, никакого сладу с ними нет!

– С кем – «с ними»? – уточнила Тайка, а коловерша запричитал:

– Ага-а-а, тут вечеринка была, оказывается! А меня не позва-а-али! Никто меня не любит!

Майя поморщилась, сорвала лист кувшинки и приложила его ко лбу.

– Да дед мой и Мокша, царь болот, вместе гуляли. Они старые приятели. В прошлом враждовали, потом помирились и теперь у них этакая дружба пополам с соперничеством. Встречаются раз в год, хвастаются друг перед другом своими успехами, угодьями да сокровищами. Иногда пари заключают. А мне приходится следить, чтобы лишку не выпили и глупости какой не сболтнули или – хуже того – кулаками махать не начали. А то бывало, что и до драк доходило. Однажды деду пришлось новый плавник отращивать, а ему такие потрясения вредны: чешуя от этого блекнет. Мокша вообще на него дурно влияет. Втемяшит в голову идею дурацкую, а дед потом кричит, мол, почему это у царя болот есть, а у меня нет?! Хочу! Вынь да положь!

– А они в этот раз не ссорились? – Тайка в задумчивости потеребила кончик чёрной косы. – Может быть так, что твой дедушка на Мокшу разозлился, а зло сорвал на ком-то другом?

Козлик опять мекнул, соглашаясь. Тут Майя поглядела на него внимательно и ахнула:

– Ой! Так это же человек заколдованный!

– Собственно, я потому к тебе и пришла. Это Борька. Ну, мы его пока так зовём. Твой дед, как видишь, накуролесил, а мне расхлебывать приходится…

Майя подплыла, вышла на берег и принялась осматривать козлёнка, поворачивая так и этак. Тот возмущённо мекал, но вырваться из мавкиных рук так и не сумел.

– Да стой, не дергайся, вреда не причиню. Надо ж глянуть, что за проклятие на тебе! – прошипела она сквозь зубы.

Пушок же усмехнулся:

– По-моему, ему просто щекотно.

– Ой, простите, привычка, – смутилась Майя.

Ну да, известное же дело: мавки любят поймать какого-нибудь запоздалого путника, затанцевать его в колдовском круге и щекотать, пока тот не запросит пощады. А Майя хоть и посерьёзнее прочих мавок, но подобных развлечений не гнушается. К счастью, по старому уговору дивнозёрские мавки уже давно никого не морят до смерти, но вот поглумиться могут запросто.

– Плохо дело… – наконец выдохнула Майя, выпустив Борьку. – Эти чары от времени не спадут, тут расколдовывать надо.

Заслышав эти слова, козлёнок задрожал, и Тайка положила руку ему на холку, чтобы успокоить.

– А как?

– Думаю, деда просить бессмысленно… Видать, он сильно обиделся, коли так проклял… – протянула Майя, и вдруг ее глаза загорелись озорным огнём. – О, знаю! Нужно попросить Мокшу! Он наверняка будет рад досадить сопернику, разрушив его чары.

– Ладно, значит, я к нему схожу и попрошу.

Тайка почувствовала некоторое облегчение. Мокша, конечно, тот ещё вздорный тип, но в последнее время они вроде неплохо ладили.

– Нельзя тебе сейчас на болота… – вздохнула мавка. – В последнее-то время дожди шли, все кочки под водой скрылись, пешему не пройти.

Ой, вот это некстати… Но выход нашёлся, стоило Тайке взглянуть на Пушка.

– Пешему, может, и не пройти, а вот крылатый долетит.