Фейри Чернолесья

Рис, не переставая ныть и ругаться, принялся распутывать завязки на поясе. Бранных слов он знал превеликое множество: с детства наслушался от пьянчуг в таверне. Дилан старался не слушать, что там приятель бубнит себе под нос: у него было занятие поважнее.

Спустя некоторое время ему пришлось признать, что на этот раз Рис оказался прав: на нём следа ладони не было.

– Я же говорил! – не преминул укорить Рис, стуча зубами от холода. – Ха! Бывайте, неудачники! Я с вами больше знаться не желаю.

Натянув штаны и рубаху, он пошёл прочь, ускоряя шаг, а потом и вовсе припустил бегом. Дилан не стал его останавливать.

Теперь это была их с братом беда, а что делать дальше, решать предстояло старшему – Дилану.

При одной мысли о визите на мельницу у него начинали подкашиваться ноги. Седовласым и нелюдимым колдуном их пугали с детства. Мол, будешь себя плохо вести – мельник заберёт. И хотя мальчишки ни разу не видели от колдуна зла, но на мельницу без лишней надобности старались не соваться. А ну как колдун разгневается и превратит докучливых посетителей в летучих мышей? Говорят, однажды был такой случай…

– Эй, смотри, – малыш Кей тронул брата за рукав. – Видишь, по дороге парень топает, рыжий такой? Я слыхал, он новый ученик колдуна. Может, сперва у него спросим?

Весть про новых обитателей мельницы взбудоражила всю деревню пару месяцев назад. Прежде мельник жил один, а тут вдруг завёл семерых учеников сразу. Этого парня Дилан уже видал прежде: тот как-то заходил к ним в лавку за свежим хлебом.

– Давай догоним его! – Дилан схватил брата за руку и потащил к тракту, стараясь не упустить рыжего из виду.

На бегу он пытался сообразить, как лучше обратиться к ученику колдуна, чтобы не попасть впросак. Ведь чародейство – ремесло сомнительное. Да и выглядел рыжий небогато: его когда-то добротная замшевая куртка служила хозяину уже не первый год, на локтях красовались заплаты, штаны были заляпаны придорожной грязью почти до колен, а кудрявые волосы разлохматил свежий утренний ветер. Парнишка с мельницы едва ли был старше самого Дилана.

– Эй, Рыжий! Постой, слышь! – позвал Дилан и тут же понял, что начало вышло неудачным: ученик колдуна вздрогнул и ускорил шаг.

– Погоди-те! Мы по делу. Очень-очень важному, – завопил малыш Кей из-за плеча брата.

А вот это, как ни странно, сработало: Рыжий остановился, обернулся (стало видно небольшое родимое пятно, похожее на парящую птицу, на его щеке) и, нахмурившись, спросил:

– Чего вам?

– Ты колдун? – уточнил Дилан. – Нам колдун нужен.

– Тогда к мастеру Патрику идите, – Рыжий смешно наморщил веснушчатый нос. – Я простой подмастерье.

– Дык боязно, – признался Дилан, переминаясь с ноги на ногу. – Нам бы это… кого попроще.

Он опасался, что парень с мельницы поднимет их на смех или того хуже – разобидится и уйдёт, но Рыжий только вздохнул:

– Понимаю. Мастера Патрика все боятся. Так что за дело у вас?

Дилан, запоздало вспомнив о вежливости, назвался сам, представил брата, и, прочистив горло, выпалил, как на духу:

– В общем, мы тут решили поймать фейри…

Брови рыжего ученика поползли вверх, а и без того большие глаза распахнулись ещё шире.

– Поймать фейри? – он хлопнул себя по лбу. – Да вы спятили! Даже не думайте! Это очень опасно.

Пришлось Дилану рассказывать с самого начала.

* * *

Идея, как обычно, принадлежала Мэтти. Но сперва Рис-младший принёс важную весть. Сбивчиво и торопливо он поведал приятелям, что дядька Гри из Тисового Лога, тот, которого прозывали Кривым, нашёл под крыльцом горшочек с золотом и вмиг из жалкого калечного бедняка превратился в богатого и уважаемого человека. Даже жениться собрался: заслал сватов сюда, в Чернолесье, к Рисовой старшей сестре. А что, жених завидный и к тому же теперь и не кривой вовсе: фейри промыли его больной глаз волшебной утренней росой, тот и прозрел. Как именно всё случилось, дядька Гри не рассказывал, лишь усмехался в усы. Но невесте своей кое-что поведал, а Рис тишком подслушал и приятелям пересказал.

Мол, есть такие существа: зовутся Красные Ладошки. Это дети, которым не суждено было вырасти, которых фейри похитили за мгновение до смерти. В любом селении такие есть, но не всякому дано их увидеть. Обычно Красные Ладошки недобрые создания – они губят взрослых людей, зато детей не трогают, потому что знают, каково жить без материнской заботы.

Красные Ладошки непременно выбирают одну из женщин деревни себе в приёмные матушки. Причём она сама может о том даже не подозревать. Но если хорошенько присмотреться, ее можно отыскать: эта женщина будет думать, что оставляет молоко для котов-мышеловов или кормит зерном перелётных птиц, хотя на самом деле всё угощение достаётся Красным Ладошкам. Она может считать, что потеряла в полях платок или шаль, но нет: просто маленьким фейри потребовался новый наряд. Если же эта женщина сама не чужда колдовства и научится видеть своих волшебных детей, станет причёсывать их спутанные волосы, говорить ласковые слова и петь им колыбельные под крышей своего дома, то проживёт долгую жизнь и не будет ни в чём нуждаться. Правда, ни мужа, ни собственных детей у неё никогда не будет: Красные Ладошки за этим присмотрят.

Вот и вышло, что Кривой Гри нашёл такую матушку, заметив, как женщина будто бы причёсывает дитя, только никого рядом не видать, лишь гребень в её руках мелькает быстро-быстро. А ведьма, решив откупиться, велела Красным Ладошкам принести Гри горшок с золотом и исцелить его глаз в оплату за молчание.

Выслушав Риса очень внимательно, Мэтти решил, что они непременно должны отыскать матушку Красных Ладошек в родной деревне, а полученное золото разделить поровну: каждому по четверти горшка.

Дело оказалось не таким уж и простым, как думалось вначале: одиноких женщин в Чернолесье было немало и каждая из них годилась в матушки. Мальчишкам пришлось следить за ними долгие-долгие дни… И вот однажды, когда терпение было уже на исходе, и все, кроме жадного Риса, уже были готовы расстаться с мыслью о золоте, Мэтти прибежал с важным известием.

– Это старая Мэринэн! Из дома на окраине, больше некому.

Все согласились, потому что не привыкли спорить с Мэтти: тот действительно редко ошибался.

Старухе было лет сто, но, казалось, возраст ничуть не тяготил её. Она никогда не просила о помощи, одна ухаживала за своим садом, а ещё вязала шали и пледы на продажу. Руки её даже в старости оставались ловкими, а взор – ясным, как у молодой девушки. Все знали, что прежде бабушка Мэринэн была замужем, но очень рано овдовела. Своих детей она не нажила, а её приёмная дочь, красавица Лилс, давным-давно пропала без вести по пути на ярмарку – и поговаривали, что без фейри не обошлось.

– Мы должны натереть глаза соком чёрной бузины, и тогда тоже сможем увидеть их, – сказал Мэтти.

– И зачем нам на них пялиться? – Рис-младший скривился, будто съел что-то очень кислое. – Говорят, страшные они.

– А я хочу увидеть фейри, – заныл малыш Кей. – Пусть покажутся.

Дилан почесал в затылке и поинтересовался:

– Как же мы бабку схватим, ежели она ведьма? Тут и бузинный сок не поможет – заколдует нас и всё.

– Не боись, не заколдует! – Мэтти вытащил из кармана когда-то белый, а ныне бурый и измятый платок. – Видишь? Это сильный оберег против любых вредных чар, я у сестры спёр, а ей аж из столицы привезли. Ты же знаешь, она помешанная на всяких сглазах-приворотах. Так что ведьма ничегошеньки не сможет нам сделать.

Платок по решению Мэтти разорвали на четыре части; каждый взял себе по одной.

К дому Мэринэн они пошли ночью. По дороге Рис не раз пытался вспомнить об очень важном деле и удрать, но Мэтти крепко держал трусишку за рукав. Если уж и идти, то всем вместе, так он считал.

Несмотря на поздний час, в доме старухи светилось окно. Дилан посадил малыша Кея к себе на плечи, и тот осторожно заглянул в комнату.

– Бабка не спит, – прошептал он. – Сидит возле печи, вяжет. Слышьте, у неё целых три свечи горит!

– Ого! И это даже не в праздник, – Дилан удивился старухиному расточительству.

У Мэтти загорелись глаза от предвкушения близкой разгадки тайны.

– Скажи, скажи, что она вяжет?

Малыш Кей потоптался на плечах у брата и даже подпрыгнул. В ответ Дилан дёрнул головой и яростно зашипел:

– Эй, танцуй полегче там!

– Она вяжет носки. Очень-очень маленькие носочки! – Кей, всё-таки потеряв равновесие, кубарем скатился вниз, оцарапавшись о шипы плетистых роз, заполонивших весь сад.