Пять веков элегантности. Женская мода от Средневековья до Belle Epoque

Это действительно переходная эпоха, мы видим, как мода нащупывается, возвращается назад и с некоторыми изменениями возвращается к забытым формам. Римский костюм, впервые видоизмененный Византией, упорядоченный, сделанный в полувосточном стиле, возвращается.

И вдруг, на заре XIII – го века, когда новые времена начинают выходить из сумерек старого варварства, появляется совершенно новая мода.

Это настоящее рождение французской моды, чисто французского костюма, французской архитектуры, очищенной от подражаний, заимствований и воспоминаний о Риме и Византии, французского искусства, зародившегося на нашей земле..

Скульптуры, витражи и гобелены средневековья являются лучшими документами этого. Эти фигуры, вылепленные в великолепных костюмах на своих могилах, являются подлинными образами дворянского сословия, чрезвычайно примечательными портретами со всеми деталями костюмов, платьями и прическами, четко обозначенными, и иногда все еще имеющими следы краски, которые дают нам информацию о модных цветах костюма.

Витражи еще более интересны, здесь представлены изображения всех слоев общества, от благородной леди до простой женщины из народа: в мемориальных витражах, в витражах величественных часовен, в больших композициях, которые так часто встречаются внизу, на окнах – знатные дамы в роскошных костюмах, стоящие на коленях перед добрыми рыцарями в доспехах, богатые буржуа перед своими мужьями-олдерменами или знатными людьми.

Гобелены иногда более склонны к тому, чтобы быть неправдивыми, поскольку художник иногда руководствуется большой долей фантазии в свои композициях. Тем не менее, и они подтверждают другие сведения и дополняют бесчисленные и замечательные иллюстрации рукописей.

На нижнее платье или юбку женщина XI – го века надевали блио – вид платья из тонкой ткани с плотным поясом. Выполненное сначала из просто тисненой ткани, блио вскоре обогатилось красивыми узорами и орнаментами.

Мы теряемся в трансформациях блио и котты. Нижнем платьем становится котта, а сюрко заменяет блио. Это нижнее платье, очень облегающее, зашнурованное сзади или спереди и хорошо прорисовывает формы и контуры тела.

Из украшений у сюрко появляется меховой лиф спереди, что придает ему дополнительную пышность. Но общая форма постоянно видоизменяется, котты и сюрко варьируются во всех смыслах, в зависимости от повседневных прихотей, особенностей вкуса, в соответствии с модой провинций или небольших княжеских или герцогских дворов, изолированных друг от друга из-за различных обстоятельств или ситуаций.

Наряд XV-го века.

Как великолепны и элегантны Средние века, с их длинными прилегающими платьями, рисунки которых регулярно повторяются, розетки, разбросанные по всей ткани, чередующиеся клетками разных цветов, образующие шахматную доску по всему телу, цветы и широкие развороты, часто сотканные из золота или серебра. Эти ткани образуют великолепные складки и естественным образом драпируются подобно скульптурам, образцы их остаются у нас в музеях и мы можем судить о том, какой эффект они должны были произвести, используемые в красивых платьях.

Благородный шатлен.

Гербы, рожденные с первыми общественными организациями, при первых главах кланов или военачальниках, но оформленные позже, появляются на платьях дам. Этот обычай развивается, эта мода берет свое, как мы бы сказали сейчас, и вскоре гербы были более широко представлены на так называемых гербовых коттах.

Давайте посмотрим на придворные и дворцовые балы, в этих огромных залах, открытых и предоставленных сегодня ветрам всех четырех сторон света, в которых теперь обитают одни вороны, последние обитатели благородных руин. Давайте посмотрим на праздничные столы между высокими каминами и музыкальными трибунами. Эти благородные дамы, одетые в расписанные сверху донизу платья и украшенные гербами своих мужей или их семей, на которых представлены животные всего геральдического зверинца: львы и леопарды, химеры и грифоны, волки и олени, лебеди и вороны, русалки и драконы, рыбы и единороги, все они выглядят фантастически, все крылатые, когтистые и рогатые, идущие, летающие, плавающие или ползущие, переливающиеся и сверкающие лазурным или золотым светом.

И платья без гербов не менее богаты и не менее ярки, украшены крупными цветами или многочисленными декоративными украшениями.

Однако формы, внешне очень разнообразные, происходят из одного и того же принципа. У сюрко нет рукавов, он более или менее широко открыт сбоку от плеча до бедра, открывая платье снизу, другого цвета, хорошо гармонирующего с верхним, и украшенного узорами, или больше, или меньше, чем сюрко, таким образом, чтобы не было одинакового орнамента.

Спереди тесьма или корсаж из горностая украшает верхнюю часть сюрко. Мех спущен на плечи, чтобы хорошо и тепло обрамить верхнюю часть груди, украшенную драгоценными камнями. Как правило, особенно в парадных платьях, очень глубокое декольте.

Большое разнообразие наблюдается у форм лифов котты и сюрко, большое разнообразие в украшении плеч и в обрамлении шеи. Некоторым декольте не хватает скромности, проповедники громогласно протестуют против аморальности моды, а рассказчики старых фаблио, которые не являются ханжами, наоборот, в значительной степени очень воодушевляются этим.

Когда была изобретена льняная ткань, женщины, которым оставалось, единственное что, только раздеться, чтобы показать свои льняные горловины или верхнюю часть рубашек, придумали, чтобы немного лучше показать эту часть наряда, разрезать свои платья сбоку, делая длинные шнурованные отверстия от плеча до бедра.

Уже существовали – и всегда были – экстравагантные женщины, которые противоречили модным тенденциям. Таким образом, некоторые из них были в платьях, настолько узких и облегающих, что казалось, будто они вшиты в них. Или же сюрко были настолько длинными, что приходилось приподнимать юбку и прикреплять ее к поясу, что, в конце концов, было очень изящным и давало те восхитительные изломанные складки, которые мы видим на платьях статуй.

Маленький хеннин.

Рукава этих длинных сюрко, волочащиеся как змеиные хвосты, которые знатные дамы могли заставить носить слуг, тоже удлинились. Рукава нижнего платья спускаются до запястья, с расклешением, которое часто закрывает часть руки. Сверху рукава сюрко, более широкие, иногда открытые от плеча и опускающиеся почти до земли, иногда разрезанные от локтя до запястья или снабженные только отверстием, через которое проходит предплечье.

Существует сто различных модификаций рукавов: длинные, свободные или облегающие рукава, рукава с разрезом и пуговицами, рукава с выемками или расклешенные рукавами до локтя, мы даже видим рукава, конец которых может подниматься вверх, образуя закрытые рукавицы, и в конце концов рукава-карманы, которые закрываются на конце. Все это изящные или удобные изобретения.

Ювелирное дело тоже приобретает большое значение. Знатные дамы или буржуа, все женщины украшают свои костюмы более или менее дорогими драгоценными камнями и украшениями: ожерельями, обручами, украшенными драгоценными камнями головными уборами.

К поясу прикреплен капеллан или эскарсель из богатой ткани, отделанной золотом, с застежкой и золотыми украшениями. Богатые дамы ослепляют, они искрятся… законы на роскошь ничего не могут с этим поделать.

Филипп IV Красивый установил максимум цен на ткани для платьев в нисходящей шкале для всех сословий: в размере от 25 единиц для крупных баронов и их жен, до 7 для оруженосцев, и – что весьма примечательно и хорошо показывает даже в те далекие времена богатство городских буржуа и крупных торговцев – позволяя женам буржуа подниматься до шестнадцати единиц в год.

Филипп IV Красивый прекрасно все предусмотрел и все отрегулировал, но ничего не помогло, даже угроза штрафов. Знатные дамы и богатые буржуа выдержали нападки короля так же, как и упреки их господ мужей и увещевания, с которыми духовенство уставало обращаться к ним в церкви.

Напрасно проповедники тратили время на осуждение всевозможных частей костюма, называя вратами ада иногда весьма непристойные сюрко, оскорбляющие Творца, и особенно головные уборы: хеннины, рога или эскофьоны. Женщины невозмутимо продолжали носить свои наряды.

Шатлен, середина XV-го века.

Фактически, они полагаются только на себя и отрицают любую власть, королевскую или церковную, и даже супружеский сюзеренитет

Хеннин с вуалью.

Дамы того времени также носили пулены, знаменитые туфли с приподнятым удлиненным носиком, в которые влюблялись элегантные мужчины, и которые они часто украшали звенящими колокольчиками на конце.

Они еще не знали высоких каблуков, но они увеличивали свой рост с помощью разного количества подошв, поставленных одна на другую.

Головные уборы дам отличаются экстравагантными пропорциями. Хеннин торжествует среди всех. Есть еще эскофьон, есть чепчик в форме сердца, огромный головной убор из вышитой ткани, оплетенный тесьмой, с большим украшенным драгоценными камнями набалдашником, спускающимся на лоб. Но именно высокий рогатый эскофьон больше всех остальных возмущает проповедников, эскофьон – это

головной убор, украшенный камнями, закрывающий уши, со спадающим с каждого рога на плечи тонким развевающимся муслином.

Говорят, что эти эскофьоны были родом из Англии, как многие в те времена эксцентричные костюмы. Англомания, которая время от времени и сейчас свирепствует, как видно зародилась еще тогда. Виолле-ле-Дюк, в своем словаре, приводит пример великого эскофьона, изображенного на надгробной статуе графини Д'Арундел начала XV-го века.

Сравнивая женщин с такими прическами с сатанинскими фигурами, с рогатыми зверями, проповедники и моралисты заявляют, что только двенадцать раз неверная женщина отправляется в чистилище, но прямо и без прощения отправляют в ад тех, кто носит эти рогатые эскофьоны!

Большой хеннин – это огромный конус, надетый на лоб, полностью закрывающий волосы, коническая трубка из накрахмаленной ткани, украшенная жемчугом, с более или менее длинной вуалью на лбу, а в самом верху, на кончике всей конструкции, струится легкий спадающий муслин. Экстравагантное сооружение, то есть неудобное, но не нелепое, монументальное, но очаровательное, и которое женщины упорно носили в течение почти столетия, потому что оно было действительно очень привлекательным и придавало внешности, всей фигуре от ног до головы безупречный очень внушительный вид. И, наконец, главная причина, которую они, возможно, не осознавали, но подсознательно понимали: потому что эти великие хеннины соответствовали архитектуре того времени.

Великолепная эпоха расширения и подъема! Тонкие и высоко поднятые шпили церквей поднимаются в небо, увлекая за собой души, все линии архитектуры поднимаются и расцветают. Если подумать, что это время великолепных фасадов домов или дворцов, резных каменных украшений, тонких башенок, зубчатых гребней, время городов, ощетинившихся тысячами шпилей и тысячами шипов, появление хеннинов уже не вызывает удивления. Это все еще попытка восхождения к идеалу, поскольку эти большие хеннины с длинными развивающимися вуалями неизбежно придают осанке и походке подлинное благородство.

«Война хеннинам!» – повсюду раздавались крики монахов и проповедников. Самым жестоким из всех них был кармелит по имени брат Томас Коннект.

Большой хеннин.

Он провел в своем городе настоящую кампанию против чрезмерной роскоши, особенно против бедных хеннинов. Из Бретани он отправился в Анжу, Нормандию, Иль-де-Франс, Фландрию, Шампань, торжественно проповедуя повсюду под открытым небом на общественной площади, осыпая бранью тех, кто потворствовал изысканным туалетам, и угрожая им гневом небес.

Все несчастья, которые были связаны с миром, все пороки времени, все недостатки, все грехи, все превратности человечества, произошли по его мнению из-за экстравагантных хеннинов и демонических эскофьонов.

И в пылу своей убежденности брат Томас не сдерживался в поступках. В конце своей проповеди достойный человек, пылающий святым гневом, хватал посох и, проходя через испуганные ряды знатных дам и буржуа, пришедших послушать его, он безжалостно, несмотря на крики и толкотню, устраивал грандиозную резню хеннинов.

– Нет хеннинам! Нет хеннинам! – эти крики преследовали по улицам любую женщину, чей головной убор превосходил скромные пропорции обычного головного убора.

Тем не менее, несмотря на проповеди и нападения, хеннины не сдавались и восставали после того, как монах уходил. Из города в город этот человек, продолжая свой крестовый поход против роскоши, добрался до Рима. Но ситуация в столице христианского мира, настолько взволновала его, что он забыв любую меру и, оставив хеннины в покое, напал на кардиналов церкви. Это была более опасная игра. Беднягу, обвиненного в ереси, задержали и просто публично сожгли.

История моды это как модный роман! В анналах женского кокетства есть много любопытных эпизодов, а также романтические фигуры, проходящие через великую историю, очаровательные, привлекательные, иногда странно поэтичные, нежные цветы среди всего лома, перемешанного веками, а иногда и опасные сирены, которые дают повод таким как брат Томас Коннект!

Ажурные рукава.

История моды нашла отражение в дюжине портретов женщин, разнесенных веками друг от друга, портретов королев, великих дам и великих куртизанок.

Дама времён Карла VIII.