Сказки о Хоме и Суслике и другие истории

– Не «почти», а совсем вдвое! – не выдержал Суслик.

– Будь моя воля… – опять покосившись на него, начал было Хома. И не стал продолжать.

Мечты тех, кто любуется окружающей природой, могут завести далеко…

– А будь моя воля, – поспешно сказал Суслик, боясь, что Хома снова примется за него, – я бы ещё и комаров убрал. Такие навязчивые, кровожадные!

И звонко прихлопнул комара на Хоминой щеке.

– Ты себе много воли не давай, – невозмутимо заметил Хома. Чего это ему стоило!

– Надо же от них как-то избавляться!

– Ну, избавимся от них. А кого тогда птицы и рыбы клевать будут?

– Рыбы не птицы, они не клюют, а хватают, – возразил Суслик.

– А почему тогда рыболовы всё время жалуются, что не клюёт?

– Ну и что? Рыб я тоже убрал бы, – рубанул Суслик лапой воздух. – Лично нам они не нужны. Мы ими не питаемся.

– Не питаемся, потому что поймать не пытаемся. Не можем. Не клюёт, – повторил Хома.

– Пожалуй, – неохотно согласился Суслик.

– Оставим пока рыб. Хоть они нам и не попадаются, зато от них красивые круги по воде идут.

– От дождя они тоже идут.

На что Хома, возмечтав, произнёс:

– А вот дожди я бы убрал. Дожди, особенно затяжные, мою шерсть мочат.

– И мою!

– Нет, дожди убирать нельзя, – внезапно сожалеюще отказался Хома. – А не то ничего расти не будет. Даже горох!

– Горох надо оставить, – сурово сказал Суслик.

– Ладно. Пускай дождь идёт, но только не часто. А затяжные дожди нужно убрать вовсе.

– Пусть дождь идёт только тогда, когда мы спим, – обстоятельно уточнил Суслик. – А когда не спим, пусть лишь грибной, солнечный дождик моросит.

И давай они вгорячах всё перебирать: от погоды до ненастья, от зверей до птиц и насекомых, от деревьев до кустов и трав…

С Лисой и Волком – тут всё ясно. Хома и Суслик с ними сразу распрощались!

Пришлый Кабан также в этом мире лишним оказался. Он, дуралей, корни у дубов подкапывает. Долой его!

Затем, поглядев на плавающего в небе Коршуна, друзья стали птиц убавлять.

Начали, понятно, с того, кого первым увидели. С Коршуна. Затем убрали напрочь его меньшего приятеля Кобчика, потом – Ястреба, Филина и Сову. И ещё кого-то под горячую лапу. Всех местных пернатых хищников, дневных и ночных!

Следом и мирными птицами занялись. Аиста и Журавля убрали за слишком длинные голенастые ноги, Выпь и Луня болотного – за дурные голоса, уток – за жадность, галок – за дурь, сорок – за воровство, Кукушку – за пустозвонство…

– Кукушку давным-давно надо было убрать. Она мне однажды всего один год жизни прокуковала, а я уже два года после её пророчества живу, – пожаловался Суслик. – Врунья тёмная!

– Не будет теперь свои яйца в чужие гнёзда подкладывать! – ликовал Хома.

До того дошли, что вообще мало чего вокруг оставили. От всех разных кустов один орешник со спелыми орехами уцелел.

А вот всех разных змей они в своих мечтах извели подчистую.

Если мысленно представить себе всю живописную картину местной природы, со всеми её обитателями, то на ней одни только дыры и дырки остались – и на земле, и под водой, и в воздухе.

Устали. Утомились. Умаялись.

Тяжкая эта работа – целый мир перекраивать. Тут и неделей не обойдёшься.

– Ой! – неожиданно подскочил Хома. Его какой-то Жучок ущипнул.

– Ты чего? – напустился на него всемогущий Хома.

– А ты чего на меня сел? Я всё слышал, – угрожающе проскрипел Жучок. – Если уж и мы, жуки, начнём ненужное убирать, вас первыми выбросим!

И, с треском раскрыв свои крылышки, он сердито полетел прочь. За ним тут же погналась проворная Ласточка.

– Сейчас она его уберёт, – мстительно посмотрел Хома вслед.

Суслик неожиданно забеспокоился:

– Послушай, а что это всё мы да мы?!

– Ты что? – не понял Хома.

– А если все-все вокруг начнут кого-то навсегда убирать? Кто ж тогда останется?

Хома безмолвно зашевелил губами, подсчитывая потери.

Долго он так высчитывал.

– Спрашиваешь, кто останется? – наконец вымолвил он страшным шёпотом.

– Ну да.

– Никого тогда не останется!!!

– Э-э… – протянул Суслик. – Так дело не пойдёт. Пусть лучше всё-всё и все-все на свете будут.