Гранатовый пепел

Переломив дрожащие от холода белые розы,

Перепоясанные пружинящим завитком розовой ленты.

И эмоции пряча за сладкой улыбкой Оливии Хасси,

Размахнувшись, швырнула их в форточку балкона,

Потревожила покрытые инеем спящие кусты сирени,

А вслед прошелестели страницами «Утраченные победы»,

В полёте растерявшие карты, схемы, оперативные сводки,

Чёрными галками застрявшие в хрупких дрогнувших ветках,

Кладбищенскими воронами склевавшие мою наивную веру.

Хрупкие

Мы – осенние прозрачные паутинки,
Протянутые из прошлого в будущее
Пронизывающие настоящее.
Мы – трепетные бабочки,
Летящие на пламя свечи,
На фальшивый блеск позолоты.
Мы – хрупкие.
Мы – вечные скитальцы
В поисках своего райского острова,
Утопии и Города Солнца.
Мы – персонажи тысяч книг,
Борющиеся, страдающие, побеждающие
Или в тусклой безвестности умирающие
С чувством усталости и глазами Иисуса.
Непонятые. Преждевременные. Бестолковые.
Осмеянные. И – хрупкие.
Мы – птицы весны, вестники обновления,
Живущие до первого выстрела.
Мы – память и вечность,
Мы – забвение и пустота,
Мы – гранатовый пепел,
Стучащий в сердце пробуждающихся.
Мы – призраки их беспокойных иллюзий.
Мы – хрупкие.
Мы – клавиши фортепиано,
На котором соседи наигрывают по утрам
«Аппассионату» Бетховена,
А на закате – Вторую сонату Шопена.
Мы – струны лютни,
Перебираемые ветром,
Исполняющим небрежно
Баллады Джона Доуленда,
Но в финале неизменно
Сбивающимся на Стинга…
Мы – хрупкие…

Чёрно-белое кино

Прогуляться по городу —

Вспомнить старые военные фильмы.

Комендантский час, патруль, хрип рации.

«Halt! Ausweis! H?nde Hoch, schweine!»

Schutzpolizei прячет лицо за маской.

Щелчок пальцев и вокруг не Родина

А рейхскомиссариат под

Тотальным видеоконтролем.

Sicherheitsdienst круглосуточно

Мониторит социальные сети,

Выискивает паникёров и вместолевых,

Подрывающих основы по указке

Коварного, вездесущего, всевидящего

Госдепа.

Работы нет, но налоги никто не отменит

Они спасут цвет нации —

Сечина, Миллера, Роттенберга,

И этого… как его… самого конституционного,

Ну, того, у которого бояре вечно плохие,

А самого его недавно космонавт

Обнулила.