Остап Бендер, князь Микеладзе, архангел Гавриил и…ОБХСС

Февраль 2015г.

Непропетая «Мурка»

1

После нескольких месяцев плена, летом 1994 года Арик с моей помощью благополучно вернулся домой…

Через неделю он со своим братом подошёл ко мне и объявил, что они режут барашка в честь его освобождения, накрывают праздничный стол и приглашают меня в качестве почётного гостя. Отказаться было крайне неудобно, я согласился.

В назначенный день и час я и мой товарищ Артур, с которым я заранее договорился, так как не хотел идти один, уже сидели у Арика дома за столом, на самом почётном месте, где собрались родственники и близкие друзья бывшего заложника. Тамадой был мужчина преклонного возраста, один из бывших руководителей нашего города во время Союза. Красивые, правильные, но короткие тосты, как у нас принято… Было весело, гости ели, пили… Раза три выпили за меня…

Тут вышел мальчик лет 8-ми и спел хорошо поставленным голосом патриотическую песню. Тишина… Потом все вдруг захлопали. Тамада встал с бокалом вина и процитировал с влажными глазами слова великого армянского поэта Ованеса Туманяна:

– «Живите дети, но не так, как мы жили…»

В уже слегка туманной моей голове пронеслась мысль: «А почему дети не должны жить так, как жил наш тамада?..»

Пока я размышлял об этом, мой друг Артур наклонился к сидящему рядом с ним мужчине и что-то тихо сказал ему. Мужчина почему-то удивлённо посмотрел на меня и в свою очередь что-то зашептал на ухо сидевшему рядом с ним человеку… Последний из гостей, сидевший рядом с тамадой, что-то сказал ему, взглядом показывая на меня. Тут я почувствовал неладное, так как тамада встал и, держа в руке бокал вина, стал удивлённо рассматривать меня. После короткой паузы он торжественно произнёс:

– Дорогие гости, наш уважаемый Альберт попросил слово и хочет для нас… спеть песню «Мурка»…

Гости с удивлением смотрели на меня, а Артур еле держался, чтобы не упасть со стула, его трясло от смеха…

Я молча встал, предварительно наступив на ногу Артура, поднял рюмку и сказал:

– Уважаемый тамада, да, я попросил слова, но не для того, чтобы спеть «Мурку», а чтобы произнести тост. Но пока мои слова дошли до вас, получился вариант испорченного телефона… Давайте выпьем за нашего Арика…

2

В прошлом году нашему другу Славе, проживающему в одном из горных районов Карабаха, исполнилось 55 лет, и эту дату он решил торжественно отметить. Пригласил меня и нашего общего друга Давида.

Когда мы с Давидом подъезжали к Дому торжеств, веселье было в полном разгаре. Тем не менее Слава вышел навстречу, радушно встретил нас и провёл к столу, как потом я понял, для почётных гостей. Шум, веселье, музыка, бодрый голос тамады… Нам было крайне неудобно, что опоздали. Устроились за столом. Рядом со мной сидел мужчина, держа в крепких руках большой кусок шашлыка – соблазнительное рёбрышко поросёнка, от которого он откусывал сосредоточенно, со знанием дела. Я наклонился к его уху и спросил, намного ли мы опоздали?

–Три тоста…– ответил мужчина.

Я не понял и спросил:

– Что «три тоста»?

Мужик негодующе посмотрел на меня, потом плотоядным взглядом на рёбрышко в руках и недовольно произнёс:

– Тамада произнёс пока три тоста…

Полуотвернувшись от меня, он продолжил своё дело, от которого я его невольно оторвал.

Нам сразу налили водки, предложили выпить «штрафную». Выпив рюмку, я начал осматриваться. Моё внимание привлёк сидящий напротив меня крупный мужчина лет 50-ти, который «обрабатывал» ляжку крупной варёной индейки. Я посмотрел на его полное лицо, на заплывшие жиром, немного навыкате глаза. Глядя на то, с каким аппетитом он вгрызается в белое мясо индейки, становилось ясно, что для него это самое ответственное, важное дело на данный момент. Для него никто и ничего не существовали вокруг… Тут я заметил, что к его верхней губе, в районе левой ноздри, прилепился небольшой кусок кожи индейки. Я понял, что все сидящие за столом это видят, но никто не рискует сказать ему. Сразу почувствовал антипатию к этому человеку…

Парни, обслуживающие наш стол, обращались к нему особо, подчёркнуто уважительно, называя его «товарищ А…ян». Тем временем кожица индейки на лице «Депутата», так я его про себя прозвал, стала меня нервировать…

В это время рядом суетился парень-официант с горячим блюдом, я его подозвал к себе, прошептал на ухо… Парень рысцой побежал к тамаде, что-то сказал ему на ухо, взглядом показывая на «Депутата». Бровь тамады недоумённо взлетела вверх, и тем не менее он встал и, медленно подходя к нашему столу, торжественно объявил в микрофон:

– Дорогие гости, наш многоуважаемый товарищ А…ян хочет… спеть песню «Мурка»…

Произнеся эти слова, тамада протянул микрофон «Депутату»… В зале тишина… Люди замерли от удивления… Лицо «Депутата» перекосилось от злобы, он начал медленно подниматься со стула, держа в руках местами откушенную крупную ляжку индейки. В этот момент он был похож на солдата с гранатой в руке, готового бросить её под двигающийся на него танк…

Тут он медленно, зло покосился на меня, наши взгляды пересеклись…

Через полчаса я и «Депутат» пили мировую, а под утро и вовсе подружились…

Март 2015 г.

Чего только не привидится после…

Сидим вечером с соседом у меня дома на балконе, играем в нарды, пьём пиво. Решили слегка поужинать, выпили немного тутовочки, настроение, естественно, хорошее. Супруга, мило улыбаясь, напоминает мне, что завтра к нам приезжает дочка с мужем, и мне с утра надо пойти на рынок…

– Просыпайся, пора на базар, список на столе…

Открыв глаза, по привычке провожу тыльной стороной ладони по лицу и, как принято у меня с 18 лет, иду бриться. В голове гудит от вчерашнего, такое ощущение, что вместо мозгов в голове крутится центрифуга.

Завожу свою «шестёрку», направляюсь к рынку, ставлю машину на стоянку и вхожу через центральные ворота на территорию рынка. По привычке иду здороваться с тёзкой – Альбертом, хозяином «точки», где пекут женгялов ац*. Заказываю ему одну лепёшку, предупредив, что как закончу покупки, согласно составленному моей благоверной списку, посижу у него, поем женгялов ац и пропущу рюмочку тутовки.

Отойдя от навеса, где работает Альберт, я иду в направлении прилавков, и тут… меня охватывает чувство тревоги. Сразу не могу понять, в чём дело… Смотрю, вместо привычных овощей и фруктов на прилавках… жетоны. Продавцы, в основном мужчины, хорошо одеты, многие в галстуках и все незнакомые. Чувствую, кто-то тянет меня за рукав. Оборачиваюсь – мужик неопределённого возраста в зелёном костюме, с глазами разного цвета – карим и зелёным, говорит скрипучим голосом:

– Уважаемый, не хотите купить себе инвалидность, будете пенсию получать. Вот, купите жетончик, и здесь же, сразу, мы оформим документы и дадим вам группу…

Отталкивая от себя мужика, иду дальше и вижу группу людей, стоящих около другого прилавка, где написано, что продаются должности в министерствах…В результате активного торга мужчина покупает себе должность начальника отдела. Заплатив за жетон, он, довольный, идёт в сопровождении друзей к выходу.

Я стою ошарашенный. Слышу крики зазывал: «Подходите, продаются места начальников отделов, главных, ведущих специалистов…»

Выясняется, что жетоны, то есть должности, можно купить за драмы, рубли, манаты, лари, евро, американские доллары… Вокруг стоит привычный для колхозного рынка гул, слышна армянская, азербайджанская, грузинская, русская речь. Голоса, лица – всё перемешивается у меня в голове…

– Вставай, надо пойти на базар, список на столе…

Открыв глаза, по привычке провожу тыльной стороной ладони по лицу и, как принято у меня с 18 лет, иду бриться. В голове гудит от вчерашнего, такое ощущение, что вместо мозгов в голове крутится центрифуга.

Завожу свою «шестёрку», направляюсь к рынку, ставлю машину на стоянку и вхожу через центральные ворота на территорию рынка. По привычке иду здороваться с тёзкой – Альбертом, хозяином «точки», где пекут женгялов ац. Заказываю ему одну лепёшку, предупредив, что как закончу покупки, согласно составленному моей благоверной списку, посижу у него, поем женгялов ац и пропущу рюмочку тутовки…

Покупая помидоры, огурцы, баклажаны, я улыбаюсь продавцам, настроение у меня на все 100! А в голове крутится: «Прекрасно, что я живу здесь, хорошо, что у нас не продаются на базаре жетоны-должности…» В то же время в голове проносится: «В жару не стоит перемешивать пиво с тутовкой, а то и не такое может присниться…»

__________

*Женгялов ац – хлебная лепёшка с мелко нарезанной зеленью различных видов, традиционное блюдо в кухне карабахских армян.

Июль 2015г.

Аркадич

В каждом регионе есть люди, которых даже после того, как они ушли в мир иной, вспоминают добрым словом. Естественно, вспоминая человека, вспоминают его дела и след, который он оставил после себя…