Живая вода

…Если б он ведал, что все эти горы,
Все эти впадины, все ручейки,
Он обойдёт удивительно скоро –
Разве б боялся поднять он руки?!…

Прощёное воскресенье

Просить прощения – значит подняться с дивана,
Окунуть свои ноги в пушистые тапочки,
Посмотреть на часы – а вдруг ещё рано,
И ты спишь, и во сне тебе снятся бабочки.

(Впрочем, как же ты спишь, если время не лечит,
Если груз непрощенья подсел к твоему изголовью,
И моею холодной рукой твои трогает плечи,
Что-то шепчет, и «кровью» мешает с «любовью»).

Значит, так. Ты не спишь. Ты всё утро сидишь
за роялем.
Впрочем, нет никакого рояля, а есть пианино.
«Сюита».
И бемолям, диезам, мажорам, пюпитрам, педалям
Неспокойно. И мне неспокойно. Седой
композитор

Написал перед смертью симфонию номер
не помню какой,
Не оставив ремарок, «см» и «PS», ничего
не оставив.
Подойти к телефону, шесть цифр одна за другой,
На седьмой не решиться, и трубку на место
поставить.

А на улице Пушкина что-то горит, и сливаются
запахи-краски
Снега, дыма, и солнца, и кислых оладьев.
Воскресение прячется за скоморошечьей маской,
Призывая прощать и любить нелюбимых
собратьев.

«Все тянут руки и смотрят пристально…»

Все тянут руки и смотрят пристально,
А я боюсь этих глаз и рук.
А мне всё снятся аллеи мглистые,
И белым мелом – неровный круг.

И ты стоишь – по колено в омуте,
А мне тебя целовать не сметь.
И всё не проводишь меня до дома ты,
И всё мне снится медведь, медведь.

А я молчу, мне тебя не велено
Смущать речами, любить нельзя.
И ты молчишь. Но давно отмеряно
Забыть однажды, что мы друзья.

А руки тянут, и смотрят пристально,
И я боюсь этих глаз и рук.
Но ты смеёшься – и небо мглистое
Светлеет, тает, и меркнет круг.

«Ты помнишь, мы сидим на брёвнышке…»

Ты помнишь, мы сидим на брёвнышке,
И я тебя целую в шею.
И поле, и во поле зёрнышки,
А я и верю, и не верю.

А я тебя хочу на блюдечке,
А ты устало смотришь в дерево.
И мне бы к морю, в белой юбочке,
И чтобы всё-таки поверила.

А ты мои неволишь пальчики,
И улыбаешься невесело,
И всё пророчишь длинных мальчиков,
И платье белое невестино.

А я сама себе пророчица,
И я тебя целую в голову,
И больше ничего не хочется,
А только праздника соснового.

И расставаться нам не надо бы,
И расставаться всё не хочется…
Но ты твердишь, что будет радуга.
Что я сама себе пророчица.

«Всего лишь лестничный пролёт…»

Всего лишь лестничный пролёт,
И я на тонких каблучках
Спускаюсь вниз, и дождь идёт
И знает всё о червячках.

Ах, червячки!…Откуда вдруг
Они хозяйничают в сердце?
И я иду, и дождь вокруг,
И то ли рондо, то ли скерцо.