Каменный Клык

– Ах, да! Забыл показать вам самое главное! – хохотнул Вадим. – Там служебные помещения: кабинет и кладовая, пойдемте.

Дубцов открыл дверь, и они оказались на тесном пятачке, куда выходили две узкие простенькие двери светлого дерева. В кабинетик с трудом вмещались письменный стол, стул, два кресла и шкаф для документов, кладовая была до отказа забита бельем, покрывалами, полотенцами и прочими необходимыми вещами, которые аккуратно лежали на металлических стеллажах. Еще здесь были гладильная доска и три стиральных машины.

– Вадим, а зимой прежние хозяева жили здесь, в доме? – поинтересовалась Маруся.

– Видите ли, дом строили и оборудовали прошлым летом и осенью, однако уже в начале февраля этого года выставили на продажу, – после едва заметной паузы ответил Вадим.

– То есть никто здесь не жил? И отдыхающим его еще не сдавали? – удивилась Маруся.

Алексей ни о чем Дубцова не спрашивал. Он знал, что бывшие хозяева, построив дом, почти сразу продали его агентству по недвижимости. Причинами не интересовался: мало ли, может, передумали заниматься гостиничным бизнесом. А может, климат не подошел. Однако Марусю, похоже, это озаботило.

– Какое-то время хозяева здесь жили, но где именно – в доме или в пристройке, я не знаю. А гостей – тут так принято называть отдыхающих – действительно пока не было.

Дубцов выглядел немного встревоженным. Его беспокоили настойчивые расспросы Маруси. Вдруг женщине придет в голову отказаться от сделки? Ведь документы еще не подписаны! Хотя это маловероятно, успокоил себя риелтор, ведь Васильев уже внес залог за дом. И, судя по всему, именно муж был полноправным главой этой маленькой семьи. Алексей тут же подтвердил его мысли:

– Просто отлично, что дом совершенно новый и здесь практически никто не жил. Мы именно на это и рассчитывали, – твердо произнес он.

– Но почему прежние хозяева его так быстро продали? – неуверенно произнесла Маруся. – Как будто избавились…

Алиса не слышала этого диалога, а то непременно вставила бы свои пять копеек. Но в данный момент девочка была где-то во дворе.

– Мало ли какие у людей обстоятельства? Это прекрасный дом, и незачем во всем искать подвох, – с нажимом сказал Алексей. В его голосе слышались недовольство и досада, Маруся сочла за благо согласиться и прекратить расспрашивать Вадима. Тем более что дом и в самом деле был выше всяких похвал и очень ей понравился. Действительно, бывшие хозяева могли уехать по тысяче разных причин, и незачем их выяснять.

Осматривая пристройку, Маруся и вовсе позабыла о своих мимолетных сомнениях. Ведь доведись ей обустраивать жилье, она и сама обставила бы комнаты точно так же. По душе пришлось все: и просторная светлая гостиная с современной мебелью, и оборудованная по последнему слову техники кухня с барной стойкой и большим круглым столом посередине, и уютная спальня с пушистым ковром и красивыми шторами, и будущая комната Алисы. Хотя над последней, конечно, стоило поработать. Здесь был сделан красивый ремонт, на окнах висели подобранные в тон цвету стен и потолка шторы, однако из мебели имелся только симпатичный платяной шкаф.

– Прежние хозяева, – объяснил Вадим, – планировали устроить здесь вторую спальню. Летом к ним собиралась приезжать внучка.

– Так они были пожилые? – Маруся отчего-то решила, что не известные ей Давыдовы были такой же молодой парой, как и они с Лешей.

– Да, им где-то около шестидесяти. Андрей Давыдов имел бизнес, не помню уже, в какой именно области. Решил отойти от дел, говорил, что устал от суеты. Они с супругой собирались пожить на море, заодно и заняться гостиничным бизнесом. Андрей к тому же хотел сделаться писателем. Рассказывал как-то, что всегда мечтал написать роман.

– Надо же, очень интересно, – равнодушно заметил Алексей.

– Тем более странно, что они передумали и… – начала было Маруся, но тут же умолкла под предостерегающим взглядом мужа.

Закончив осмотр, Вадим и Алексей стали договариваться о сроках подписания договора. В итоге решили встретиться и оформить все через два дня, в пятницу. Маруся с Алисой ушли куда-то за дом, и до мужчин долетали их взволнованные и радостные голоса.

– Кажется, угодили своим девочкам? – улыбнулся Дубцов.

– Похоже на то, – согласился Алексей. В глубине души он, конечно, волновался, опасаясь, что на Марусю дом не произведет того впечатления, которое произвел на него самого, и она не захочет жить здесь. Да и сам он видел дом вживую, а не на фотографиях, которые прислал ему Вадим, лишь однажды. И то в течение получаса, не больше. При детальном рассмотрении запросто могла всплыть масса нежелательных подробностей.

Переезд на море был спонтанным решением. Возможно, опрометчивым. И уж точно рисковым. На протяжении последних десяти лет у Алексея был небольшой бизнес по ремонту и отделке квартир. По образованию он был физиком и математиком, окончил соответствующий факультет педагогического университета и даже два года отработал в школе. Работа ему нравилась, преподавание приносило радость и удовлетворение, ученики любили молодого прогрессивного учителя, на уроках которого никогда не было скучно. Словом, карьера педагога давала ему все, что нужно, кроме нормальных денег.

Алексей, конечно, в любом случае не голодал бы. Отец и мать, уважаемые профессора медицины (папа – эндокринолог, мама – гинеколог), хоть и были пенсионного возраста, имели обширную практику, народ на прием толпами валил. Семья всегда жила обеспеченно. Родители хотели приобщить к медицине и его, но Алексей категорически отказался, ибо никакой тяги к врачеванию не чувствовал. С детства обожал математику. Мать с отцом быстро смирились, они вообще редко возражали или запрещали что-либо любимому сыну.

Словом, материальных проблем Алексей никогда не знал. Однако сидеть на шее у мамы с папой – это было как-то… не комильфо. Уволившись из школы, Алексей довольно долго ощущал, что совершил ошибку и, высокопарно выражаясь, предал самого себя, но со временем это чувство стиралось, становилось все слабее, пока вовсе не исчезло.

Он стал заниматься евроремонтом. Работал споро и с выдумкой, так что быстро оброс клиентами и постоянными заказчиками, а вскоре открыл собственное дело. Сам квартиры ремонтировать перестал, этим занимались бригады рабочих. Однако бизнес, долгое время приносивший неплохой доход, в последние год-два стал угасать, и Алексей снова задумался о смене деятельности. Все решилось буквально в одночасье.

В феврале Маруська уволилась с работы (она работала бухгалтером в детском садике) и уехала в деревню к своей матери – та находилась при смерти. Жена пробыла в Смоляновке до начала июня. Вернулась, схоронив мать и привезя с собой Алиску. Но это была отдельная история.

Нынешнее лето стало, пожалуй, самым тяжелым в истории их отношений. Уже через месяц после приезда Маруси и Алисы обстановка в семье накалилась до такой степени, что Алексей стал всерьез подумывать о разрыве отношений, тем более что официально они с Маруськой и не расписывались. Просьба лучшего друга Олега слетать с ним на неделю в Темрюк, на Азовское море, пришлась как нельзя кстати. Олегу требовалась компания, точнее, моральная поддержка в улаживании кое-каких семейно-наследственных дел, а Алексей воспринял эти дни как возможность передохнуть и обдумать дальнейшую жизни. Как хорошо сказано у Есенина – «Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянье».

Расстояние помогло понять две вещи. Во-первых, что Маруся ему действительно нужна. Это та самая женщина, которую он хотел бы видеть рядом до конца дней и от которой хотел бы детей. А во-вторых, он решил, чем будет заниматься, оставив свои ремонтно-строительные дела. Объезжая на арендованной машине побережье Азовского моря, покуда Олег бодался с родственниками, Алексей наткнулся на чудесное местечко под названием Каменный Клык.

Ему остро захотелось навсегда остаться здесь, на берегу теплого моря. Поселиться в одном из красивых уютных домиков, забыть о суровых зимах и мрачных, наводящих депрессию осенних вечерах. Зарабатывать на жизнь, сдавая в сезон жилье отдыхающим, как это делает большинство жителей небольших поселков прибрежной полосы. Отдых на Азовском море пока не столь популярен, как на Черном. Это на черноморских пляжах порой пятку поставить некуда, а тут спокойствие, тишина. И цены божеские. Поэтому желающих отдохнуть здесь становится с каждым годом все больше. И на этом, при правильном подходе, можно заработать неплохие деньги.

Алексей обошел весь поселок, и на одном из домов увидел табличку «Продается». По счастливому стечению обстоятельств риелтор, занимающийся продажей, оказался в тот день здесь и показал дом Алексею. Цена оказалась приемлемой, даже слегка заниженной. Алексей продал свою квартиру в Казани, родительский дом в пригороде – и ему хватило. Даже сбережения не пришлось трогать. На них он рассчитывал прожить до начала сезона отпусков и подготовить все к приему отдыхающих (гостей).

Договорившись обо всем с риелтором, Алексей внес залог, пришлось взять в долг у Олега, а по приезде в Казань развил бурную деятельность. Продал недвижимость, закрыл ИП. И предложил Маруське уехать с ним к морю. Взяв с собой Алису, разумеется. Он искренне считал, что смена обстановки пойдет им всем на пользу. Маруська разрыдалась от счастья и согласилась. Она, если честно, со страхом ожидала его возвращения, почти уверенная, что он объявит о разрыве отношений. Узнав, что расставания не предвидится, Маруся так обрадовалась, что поехала бы с ним куда угодно. Хоть на Колыму.

Да и терять ей, по правде говоря, было нечего. Уехав много лет назад из деревни, жила на съемных квартирах, на собственное жилье заработать так и не удалось. На материнское наследство, не слишком-то и богатое – дом тридцатилетней выдержки, да огород пятнадцать соток, – кроме нее претендовали еще двое братьев и сестра. Продавать дом в деревне, расположенной в ста сорока километрах от Казани, было делом заведомо провальным. На семейном совете решили уступить дом сестре: она единственная из всех осталась в Смоляновке, вышла замуж и жила у мужа.

Так что из родной деревни Маруська вернулась с дочерью-подростком и грустной перспективой мыкаться по съемным квартирам в статусе матери-одиночки. Но, конечно, не только поэтому она с радостью согласилась переехать на Азовское море. Больше всего и всех на свете (страшно признавать такое, но даже больше дочери!) она любила Алексея.

И вот в день переезда в Каменный Клык, прощаясь с Вадимом Дубцовым, Алексей думал, что наконец-то в жизни их семьи начинается светлая полоса. Они заслужили все это – и дом, и юг, и море, и покой. Алексей посмотрел вслед отъезжающей машине, развернулся и пошел искать Марусю и Алису.

Был вторник, двадцать восьмое сентября.

Глава 3

Первые пять дней в Каменном Клыке были, наверное, самыми счастливыми в Марусиной жизни. Она сразу влюбилась в красивый огромный дом, который купил им Леша, в нарядный пряничный поселок, мягкий ласковый климат и, конечно, в море.

Маруся с упоением занималась обустройством нового жилища и всякий раз, когда выдавалась свободная минутка, шла на берег.

«Это же просто сказка, – думала она. – Открыл калитку, несколько минут прогулочным шагом по тихой улочке – и вот оно, море!»

Поселок Каменный Клык расположился на высоком крутом берегу. Чтобы добраться до пляжа, нужно было осторожно спуститься по крутой лесенке с деревянными перилами и узкими ступеньками. Иногда Маруся сходила вниз, на пустынный осенний пляж, иногда просто любовалась водным простором сверху, сидя на лавочке. Купаться не решалась – все-таки середина осени, не жарко, а у нее хронически больные почки. Да и плавать так и не научилась. Так что к морю ходила не плавать, попирая ногами его величавые воды, а любоваться. Благоговеть.

Ей казалось, что море – живое. Оно дышало, переливалось на солнце, играло, шептало, меняло настроение. Каждый раз Маруся здоровалась с ним и прощалась, а если была уверена, что никто не слышит, то могла и побеседовать вслух.

Сегодня, в понедельник, Маруся принесла к морю свое хорошее настроение. Вчера они втроем отметили новоселье. В субботу из Темрюка привезли мебель в Алискину комнату. Стол, небольшую стенку, этажерки, тумбочки, кровать – они все вместе ездили выбирать в четверг. А еще купили огромный плазменный телевизор (оставшийся от хозяев утащила к себе Алиса), ночник (Леша обожал читать на сон грядущий), постельное белье, комнатные растения, цветочные горшки, массу всяких парфюмерно-косметических штучек и разных мелочей. Маруся составила подробный список и вечером с удовлетворением отметила, что они приобрели все, что нужно. И даже больше.

Их маленький праздник удался. Марусе казалось, что они стали как-то ближе друг к другу и общались почти как нормальная семья. Вот если бы все вечера на новом месте были бы такими же! Хотя бы вполовину…

Маруся, которую мать научила отменно готовить, расстаралась на славу. Да на такой кухне кто угодно почувствовал бы себя кулинаром от Бога! Помимо шикарного гарнитура, большого обеденного стола, навороченной плиты, громадного холодильника и всевозможной кухонной техники: мультиварка, хлебопечка, йогуртница, кофемашина и прочая, и прочая, здесь была вся необходимая (и даже сверх необходимого!) посуда и утварь. Интересно, как у прежних хозяев хватило духу оставить этакую красоту? Ладно, мебель – ее, наверное, сложно вывозить. Но всю кухонную атрибутику… Маруся точно знала, что сама ни за что не рассталась бы с таким богатством.

Она запекла в духовке фаршированную утку, потушила картофель с овощами, испекла пирог с яблоками и пирожки с рисом и мясом, а еще наготовила кучу разных салатов. Даже Алиса, которая редко бывала чем-либо довольна, не высказала ни одной претензии. Девочка не грубила, не дерзила, а мило улыбалась и даже смеялась Лешиным шуткам.

«Леша – он вообще замечательный», – счастливо думала Маруся, сидя на своей любимой лавочке. Как же ей с ним повезло! Зря мать мрачно предрекала:

– Смотри, Маринка (на самом деле ее звали Мариной, это Леша придумал звать Марусей, говорил, такое имя подходит ей больше), смотри, нахлебаешься с ним горя!

Правда, слово «горе» мать заменяла другим, более выразительным словечком, которое не произносят в приличном обществе. Она всегда была такая – невоздержанная на язык, чересчур прямолинейная и резкая. Совершенно ясно, в кого Алиска такая язва.

Мать, не считая нужным скрывать свое мнение, была убеждена, что Алексей не пара ее простушке Маринке. Городской, образованный, обеспеченный. Единственный сын пожилых родителей (царствие им небесное, тихо ушли друг за другом два года назад). Живет в огромной трехкомнатной квартире, ездит на богатой машине, отдыхает за границей. К тому же Алексей – чрезвычайно привлекательный мужчина.

Он был красив не рафинированной, слащавой, женоподобной красивостью, а настоящей мужской красотой со всеми положенными составляющими: волевым подбородком, мощными бицепсами, широким разворотом плеч, узкими поджарыми бедрами. Волосы у него чуть вились, Алексею это почему-то не нравилось, и он коротко стригся, демонстрируя безупречно вылепленный, правильной формы череп. У него были четко очерченные чувственные губы и большие глаза удивительно яркого голубого цвета, что особенно необычно при темных волосах.