Ужасы и кошмары

– Это невероятно, – пробормотал мужчина. – Вы знаете, чем занимался Кронин? Какова была тема его научной работы?

– Нет, – прошептала Лиза, предполагая возможный ответ.

– Он изучал сновидения. Поначалу все шло хорошо, но с годами превратилось в одержимость. Кронин утверждал, что существуют бесы сна, которые пробираются в разум человека, пока тот спит, и узнают, чего смертный боится больше всего. А после начинают преследовать, стоит ему заснуть, принимая облик того, что способно напугать бедолагу до смерти. Свести с ума от ужаса, вырвать глаза, убить – вот что им нужно. Сны для несчастного перестают быть обычными снами, как у всех людей, это балансирование на грани между мирами; и если человек погибнет в своем видении-сне, то и наяву умрет тоже. При этом глаза… – Доктор осекся. – Вы видели, что вам рассказывать. Если эта тварь привяжется, спастись невозможно: стоит заснуть – бес начинает охоту. Некоторые, как гласит легенда, выкалывали себе глаза, чтобы не спать…

Доктор Самойлов запнулся и умолк.

– У жертв Кронина, я имею в виду, пока он был жив, были вырваны глаза, – сказала Лиза. – Почему? Он сошел с ума и вообразил себя бесом?

– Хуже, – просипел Самойлов. – Хотел им стать, чтобы перейти в потусторонний мир и жить вечно. Прочел в одной из своих мерзких книг, что нужно убить десять девушек, вырезать им глаза и скормить бродячим псам, читая при этом какие-то заклинания.

– Вы негодяй! – Лиза задохнулась от гнева. – Подозревали Кронина и никому не сказали!

– Ничего я не подозревал! – резко бросил доктор.

– Как бес находит своих жертв?

– Разговор окончен. Мне пора.

– Как? – снова закричала Лиза. – Пожалуйста!

– Я не могу знать наверняка! Кажется, это передается по цепочке, вроде заразной болезни. От одной жертвы к другой. Достаточно посмотреть в лицо мертвецу, убитому бесами сна. Если бес выберет тебя, ты обречен.

Лиза сидела, как парализованная. Последние слова доктора грохотали в ушах. Чудовище выбрало ее, значит, ей не спастись? Меньше чем за сутки жизнь пошла прахом?

– Доктор, прошу вас, – взмолилась она. – Вы знаете, что можно сделать? Хоть что-то, какая-то зацепка!

– Откуда мне знать? – возмутился Самойлов.

– Вы догадывались, но побоялись сказать, кто убийца. Вас будет мучить совесть. Но если поможете мне выжить…

– Не смотреть ему в глаза! Это может сработать. Кронин как-то обмолвился, что нельзя встречаться с бесом взглядом, когда он в первый раз явится тебе во сне.

Доктор Самойлов повесил трубку. И даже, наверное, отключил телефон.

Лиза полагала, что не уснет этой ночью, но усталость брала свое. Сидя перед монитором, читая все, что удавалось найти об особенностях сна, сонном параличе, мифах и легендах о снах у разных народов, девушка чувствовала, что внимание все больше рассеивается, глаза слипаются, точно в них насыпали песку.

Даже это жуткое (в свете последних событий) словосочетание уже не могло напугать. Надо бы пойти и прилечь, подумалось ей, и Лиза подняла голову, оторвав взгляд от монитора.

И в этот миг поняла, что уже спит. Это было именно то самое видение-сон, про которое говорил Самойлов. В обычном сне ты (если не практикуешь осознанное сновидение) не сознаешь, что спишь, но сейчас все было иначе.

Лиза будто очутилась в зазеркалье. Это была ее квартира – и в то же время другое место. Окна исчезли, пол казался зыбким, как болотная трясина, компьютер выключился сам собой, монитор погас. Открытая дверь вела из комнаты в коридор, в глубине которого колыхалась тьма.

«Чего я боюсь больше всего? Чего мне ждать?» – в панике спрашивала себя Лиза. Никаких особых фобий у нее нет.

Тут до Лизы дошло, что и бес еще не знает этого, он затем и явится: попытаться узнать, забраться в ее голову!

В отличие от других жертв Лиза предупреждена и даже вооружена. Прочие жертвы бесов сна ошибались: не нужно стараться не спать или – ужас какой! – выкалывать себе глаза. Но нужно перестать видеть!

Лиза схватила шарф, который как по волшебству оказался рядом, и завязала глаза, хотя остаться в полной темноте было страшно.

Шаги послышались внезапно: кто-то шел по коридору. Не так уж и велик был коридор (всего-то метра полтора), но здесь, в этой реальности, вытянулся, стал длинным, и гулкие шаги звучали все ближе.

Лиза вцепилась в подлокотники.

– Лисенок, ты чего тут сидишь? – послышался знакомый голос.

Мама?

Первым порывом было содрать повязку с глаз, обернутся, рассказать обо всей чертовщине, но Лиза вовремя удержалась.

– Убирайся, – прошептала она.

Прямо над ухом раздалось хихиканье. Кто-то провел рукой по волосам, легонько дернул за прядь.

– Не хочешь взглянуть на меня?

Лиза похолодела.

Голос принадлежал Лене, старшему брату, утонувшему пять лет назад.

Холодная влажная ладонь переместилась с затылка на шею. В воздухе запахло сыростью.

– Мне все еще двадцать пять. И всегда будет. Это магия, и ты тоже так сможешь. – Голос теперь звучал обиженно. – Давно не виделись, а ты и не соскучилась?

– Ты не мой брат!

Сильные пальцы сжали шею. Кажется, они заканчивались когтями: в кожу словно впились иглы.

– Я в нем, а он – во мне, – пропел незнакомый голос. – В любом случае твой брат со мной. За грех самоубийства. Этот грех у нас общий.

– Неправда! – прошипела Лиза. – Леня не убивал себя, он погиб! Тебе меня не спровоцировать!

– Про провокации я знаю все. От профессора-психиатра до беса сна – неплохая карьера, ты так не думаешь?

Голых ног Лизы коснулось что-то твердое, скользкое и холодное. Оно было живым, извивалось, ползло, поднимаясь все выше, к коленям.

«Змея!» – содрогаясь от отвращения, поняла Лиза и, не удержавшись, завизжала.

Огромная змея опутывала ее упругими кольцами, могла вот-вот разинуть пасть с ядовитыми зубами и укусить!

«Не будь дурой, сними повязку с глаз, защити себя!» – кричал голос внутри нее, и Лиза схватилась руками за шарф.

Не поддаться стоило неимоверных усилий, но у нее получилось.

– Никакой змеи нет! – выкрикнула она. – И мамы нет, и Лени! Есть только ты, и я тебя не боюсь.

Змея сгинула.