Не мой мир

Странная все же штука – Пространственная Зона. Фальшивый мир, где нет ничего подлинного – такой же фальшивый, как и все эти побрякушки, разложенные на витринах.

В голове вспыли слова профессора Ковачевич: «Если вам действительно хочется узнать больше, прочтите всю книгу. За последние два десятка лет человечество успело вырыть себе могилу, и вот-вот провалится туда».

Ее слова оказались пророческими – по крайней мере, для него, для Алекса. Он посмотрел на себя в зеркало. Высокий, худощавый, не слишком-то спортивный, но жилистый. Короткие жесткие темные волосы, серые глаза, острые скулы. Алина как-то сказала, что он похож одного актера, и даже имя его назвала – Алекс забыл, какое именно. А ведь хотел найти, посмотреть – правда, что ли, похож…

Так и не собрался. Вылетело из головы.

Он и сам не знал, почему вдруг вспомнил об этом – никогда особо не задумывался о том, как выглядит. Но сейчас разглядывал себя внимательно, словно выискивая что-то особенное в собственном лице. Наверное, ему хотелось убедиться в том, что он все еще существует.

Алекс прижал ладони к лицу, прикрыл глаза. Первый шок прошел, но зато накатило осознание непоправимости случившегося. Он не знал, что делать. Не представлял, как выбраться – и возможно ли это. И даже не предполагал, что может ждать его здесь, в Зоне, с чем он может столкнуться.

Глава седьмая. Профессор Ковачевич

– Обычно я никого к себе домой не приглашаю, – вместо приветствия проговорила Теана Ковачевич, открывая кованую металлическую калитку. – Предпочитаю встречаться с людьми на нейтральной территории.

– Спасибо, что согласились поговорить с нами, – сказал Вадим.

Она кивнула и посторонилась, пропуская их в свои владения.

Профессор Ковачевич жила в тихом пригороде, где предпочитали селиться состоятельные люди, в большом двухэтажном доме с террасой и балконом. Ее владения были обнесены каменным забором – самым высоким и неприступным в округе. Она явно не жаждала общения, и не скрывала этого.

Елена, Вадим и Вета вслед за хозяйкой прошли по расчищенной от снега дорожке к дому.

– Кофе? Чай? – спросила профессор, проводив их в гостиную.

Все отказались, только Вадим попросил воды.

Елена почему-то думала, что обстановка будет спартанской, суровой, но ошиблась. Красивая удобная мебель, стены, выкрашенные краской персикового цвета, коврики на полу – все было подобрано со вкусом, дышало покоем, располагало к отдыху.

Огромное панорамное, от пола до потолка, окно выходило на террасу. Снова пошел снег, и белые пушистые хлопья, похожие на диковинных бабочек, тихо кружились в безветренном воздухе.

Теана Ковачевич вернулась к гостям, неся на подносе чашку кофе для себя и хрустальный стакан с водой для Вадима.

– Не могу без кофе. Я сербка, выросла в Нови-Саде. Сербия – страна кофе, его там пьют постоянно. Можно сказать, часть культуры.

Она сделала глоток и поставила чашку на стол.

– Мы пришли к вам, потому что…

– Знаю, зачем вы здесь, – перебила профессор. – Когда мне звонили из Университета, то объяснили, почему вы меня ищете. Но я без того знала – об этом трубят все газеты.

– Уже нет, – грустно усмехнулась Елена. – Почти неделя прошла, а новости появляются ежеминутно. Мы уже никому не интересны.

– Дело не в этом, – резко возразила Теана Ковачевич. – История с исчезновением юноши бросает тень на Корпорацию. Им невыгодно, что выход в Пространственную Зону представляется в дурном свете. Это вредит бизнесу. – Она сдвинула брови и покачала головой. – Всегда только деньги. Ничего больше.

– Мы этого так не оставим, – решительно сказал Вадим. – Будем добиваться справедливости. Есть же суд, в конце концов! Мы заставим Корпорацию и «Лучшие путешествия»…

– Вадим, вы еще не поняли? Корпорация подстраховала себя со всех сторон. У вас нет оснований судиться с нею – даже иск не примут. Что касается «Лучших путешествий», да, сотрудница проявила халатность. Полагаю, вам выдадут какую-то компенсацию, а ее уволят.

– Уже уволили. И ее начальника тоже.

– Вот видите. Но уволили, по сути, не за то, что в Зоне остался человек – это ведь мог быть и его собственный выбор, понимаете? Алекс вошел туда добровольно, знал обо всех рисках, подписал все, что требовалось, и, возможно, сам решил остаться в Зоне. Просто девушка действовала не по инструкции, принимая контрольные браслеты – вот за это и лишилась работы!

– Они, вроде бы, пытаются искать Алекса, – тихо сказала доселе молчавшая Вета.

– Поверь мне, деточка, никто не станет его искать – они прекрасно знают, что это бесполезно, – с ожесточением произнесла профессор, и на щеках ее появились алые пятна. Она поглядела на Вадима. – Все еще немного побегают для виду, пособолезнуют, но это единственное, что они могут сделать!

Елена порывисто вздохнула и прикусила губу.

– Простите, я забылась, не подумала, с кем говорю, – спохватилась Ковачевич. – Ваш мальчик… Он недавно подходил ко мне в университетском кафе.

– Что? – хором спросили Елена и Вадим.

– Профессор, пожалуйста…

– Зовите меня Теаной, прошу вас. Алекс сказал, что читал мою статью и она произвела на него впечатление. А я ответила, что, должно быть, не настолько сильно она его впечатлила, чтобы отказаться от пользования Порталами.

Она замолчала, уйдя в свои мысли. От слов ее веяло холодом и безысходностью, и вода вдруг показалась Вадиму горькой. Он отставил стакан в сторону.

– Скажите, как Алексу вернуться обратно? – спросила Елена.

Профессор вздохнула.

– Простите, но я буду честной с вами. Я не знаю этого и…

– Но вы должны знать! – выкрикнула Елена, вскочив с дивана. – Вы же открыли Пространственную Зону – вы и ваши коллеги!

– Все произошло случайно, так что это даже нельзя назвать открытием в прямом смысле слова, – тихо ответила Теана. – Мы проводили совсем другие исследования, хотели… – Она всплеснула руками и прервала сама себя. – Теперь уже не важно, чего хотели. Важно, что на возможность выхода в Пространственную Зону просто наткнулись. Мы не изучали свойств Зоны – лишь получили ее как данность. Обнаружили окно в некое измерение и, по своему невежеству, распахнули его настежь. Самой большой ошибкой, за которую я буду корить себя до конца своих дней, было обнародовать этот факт. Когда я поняла это, то ушла из Корпорации. Но это, разумеется, ничего уже не могло изменить.

– Но почему вы видите в пользовании Порталами только плохое? – робко спросила Вета. – Есть же и польза. Проекции повсеместно используются при обучении – наглядность повышает уровень образования.

– Ох уж эти Образовательные центры, дьявольское изобретение Корпорации, позволяющее прикрывать любые грехи! – фыркнула Теана. – Как только разговор заходит о вреде Порталов, все сразу тычут вам в нос этими Центрами – вот как ты сейчас! Конечно, здо?рово изучать пустыни и тропики, своими глазами увидев в рамках академического часа, что они собою представляют! Однако прежде географию изучали по книгам – и ничего, осваивали.

– А то, что в скором времени будет найдена возможность перемещать человека из точки «А» в точку «В» при помощи Порталов? Это заменит транспорт, принесет огромную пользу экологии – вы ведь не станете отрицать!

– Случись это, было бы здорово, – согласилась профессор Ковачевич. – Беда в том, что это неосуществимо: нет никакой научно-исследовательской базы. Представители Корпорации имитирует бурную деятельность: постоянно проводятся псевдонаучные конференции, пачками пишутся диссертации, присваиваются ученые степени. Но правда в том, что никто не имеет ни малейшего представления, что на самом деле такое Нулевое измерение, можно ли его вообще использовать во благо человечества.

– И все же, почему Порталы – это, по-вашему, зло? – настаивала Вета.

Профессор пристально поглядела на нее и ответила после небольшой паузы.

– Вы должны понять, что в словосочетании «Пространственная Зона» главное слово – Пространственная. Ибо если у зоны могут быть границы, то у пространства их нет. Ни во времени, ни в расстоянии. Выходя в Нулевое измерение через Портал, вы считаете, что оказались в крошечном кусочке, который создали по вашему желанию, вам на потеху. И что Зона – это просто скопище симпатичных квадратиков-проекций. Но это ошибка. – Она обвела взглядом сидящих перед ней людей. – Знаете, что такое калейдоскоп? Помните эту детскую игрушку? Вы смотрите в отверстие, и перед вами появляются, разворачиваются, накладываются друг на друга, перетекают одна в другую геометрические фигуры. Так и тут. Пространство пульсирует и живет вечно, потому что постоянно расширяется. И, попадая в Зону, вы выходите в цельное и бесконечное Ничто, Нулевое измерение. Оно живет по законам, которые не укладываются у вас в голове. Это место, где пирог сначала едят, а потом уже режут на кусочки.

– Но многие входят в Пространственную Зону и…

– Погодите, не перебивайте меня. Хоть раз войдя через Портал в Нулевое измерение, вы оставляете в нем часть себя. Эта часть навсегда остается там – и множится, и преобразуется, и живет.

– Бред какой-то. – Елена сцепила сложенные на коленях руки.