Для тебя моя кровь

Вампирский лес ни чуть не походил на обычный, в который мы с подругами любили ездить на шашлыки. Это место напоминало самих вампиров, такое же таинственное, притягательно– жуткое, прекрасное, но в то же время, таящее опасность. Помахивали ветвями огромные папоротники, свисали и сплетались над головой лианы, внезапно, пугая и заставляя остановиться в недоумении, резко раскрывались, чуя приближение живого, огромные лилово– красные цветы. И каждый ствол дерева, каждый куст был причудливо изогнут, создавая, то арки, то лабиринты, Через какой– то отрезок пути я заметила, что зелень стала гуще, а солнечный свет, пробивающийся сквозь полог пышной листвы, более скудным. Зато всё и стволы деревьев, и камни, под ногами, и ветви светилось бледновато– салатовым.

Дотронувшись до одного из деревьев, я поняла, что это мох. Мягкий, словно шерсть кошки, приятный на ощупь. Духота и влажность, которые по началу были не столь заметны стали почти невыносимыми. И чудилось, что воздух, благоухающий сладким дурманом цветов, терпким запахом почвы и густым духом зелени, можно резать ножом. Кожа покрылась испариной, и вся чарующая красота вампирского леса теперь казалась зловещей.

– Потерпи немного, – шепнул Вилмар, привлекая меня к себе за плечи. – Уже совсем скоро.

И правда. Вскоре лес расступился, воздух посвежел, а перед нами возник водопад. Пушистые, переливающиеся в свете догорающего заката потоки воды ,словно густые бороды седых старцев, шумя и пенясь, спускались по отвесной скале, падая в бирюзовое, круглое озеро, вокруг которого ярко зеленела аккуратная, будто кем– то подстриженная трава, и на неё, на такую мягкую и сочную сразу же захотелось упасть. И повсюду, куда не кинешь взгляд, высокие, могучие горы, поросшие лесом, окутанные синеватой дымкой. Шум воды, вскрики птиц, отдалённое пение женщин, всё казалось нереальным, словно происходит не со мной, а если и со мной, то в прекрасном сне, который, как все сны прервётся звоном будильника.

Мы подошли к озеру и опустили ладони в воду. Я ожидала, что кожу обожжёт холодом, но нет, вода оказалась такой тёплой, что в неё сразу же захотелось погрузиться полностью.

– Инга– Анни– Дана, принимаешь ли ты мою любовь, мою магию и мою силу? Согласна ли ты соединить свою ауру с моей и разделить со мной века, отпущенные нам богами? Готова ли ты принадлежать мне без остатка?

Я должна что– то ответить? Почему жрицы меня не предупредили? А если я отвечу, да не то? А вдруг всё испорчу?

Вилмар ждал. В его глазах плескалась тревога, брови сошлись к переносице. Неужели он думает, что я откажу? Нужно что– то говорить, не молчать. Это место наполнено магией, оно подскажет мне как быть.

– Да, Вилмар– Давин– Алекс, я принимаю и твою любовь, и твою силу и твою магию. Я согласна соединить наши ауры, принадлежать тебе без остатка и разделить века, отпущенные нам богами.

Ну вот, ничего сложного. И чего я растерялась. На моих последних словах озеро засветилось нежно– зелёным, а далёкие голоса жриц грянули с такой силой, что перехватило дыхание.

Мы стояли по грудь в воде, напротив друг друга. Потоки воды, стремительно летящие вниз, обдавали нас тысячей брызг, удивительно тёплых, но таких бодрящих. Вилмар протянул руки мне навстречу, и я бросилась к нему, повисла, обхватила руками его мокрые крепкие плечи, уткнулась лицом в шею, втянула его запах. Наши обнажённые тела прижимались всё теснее. Так правильно, так и должно быть. Мы – части одного целого, мы не способны существовать по отдельности. Вот так и только так, сплетясь телами, запутавшись душами, когда на двоих одно дыхание, один пульс одна температура кожи, когда в голове ни единой мысли, лишь желание, рвущееся, безудержное, слиться с этим мужчиной, затеряться в нём.

Эта была страсть, первобытная, бешенная. Моя кожа вспыхивала и загоралась под прикосновениями Вилмара, от его жёстких поцелуев, похожих на укусы. Он подавлял, сминал, заставляя плавиться, растекаться. И что оставалось мне, такой слабой и беспомощной? Лишь нестись хрупкой песчинкой в бурном, сметающем всё на своём пути океане. Лишь таять, растворяться, словно снежинка в его горячих руках, чтобы потом, дрожа всем своим существом воскреснуть, зная, что в мире ничего больше нет и быть не может, кроме этих сжимающих рук, светящихся глаз и неровного дыхания.

По венам бежит раскалённая лава, внутри меня бушует пожар, распускается красный огненный цветок, хищный, ненасытный. И Вилмар, понимая это, двигается во мне всё быстрее, всё яростнее, пока из груди не вырывается бесстыдный ликующий крик, ведь пожар потушен и меня уносит ввысь, к белоснежным облакам.

Чёрное небо, усеянное жемчужинами звёзд, шипение водопада, чуть прохладная трава под спиной, рука Вилмара, обнимающая меня. Сказочно красиво, сказочно неправдоподобно. Теперь, когда страсть схлынула, когда сердечный ритм стал замедляться, а тело почувствовало усталость, в голову вновь начали заползать мысли: « Почему он выбрал меня, ведь его невестой была Адамина? Чем ему грозит отказ от дочери министра? И что он нашёл во мне, невзрачной, слабой, бесполезной человечке?»

– Спрашивай! – велел вампир, приподнимаясь на локтях и глядя мне в глаза своими светящимися во тьме огнями.

– Почему ты отказался от Адамины? Она – сильный маг, дочь министра, твоя соплеменница. Она могла бы дать очень многое, когда я не могу ничего. Неужели ты так сильно меня любишь, что отказался от таких возможностей?

Вилмар рассмеялся. Его смех такой насыщенный, объёмный, гулко зазвучал в ночной тиши, заставив цикад на время замолчать.

– Да что ты можешь знать о любви, маленькая человеческая девочка? – отсмеявшись, проговорил вампир. – Ваша жизнь так коротка, ваш организм так хрупок, подвержен болезням, травмам. Понимая это, вы спешите жить, испытать, взять, получить, как можно больше, пока не пришла смерть. У вас нет времени ждать свою вторую половину, вам нужно как можно раньше создать семью, обзавестись детьми и увидеть своих внуков. Но ко всему прочему, не хочется прозябать в нищете, а хочется стать успешными и сделать карьеру. И вы вступаете в брак не с тем, кого выбрало сердце, а с тем, кто попался на пути. Признайся честно, Инга, ты же не от большой любви поехала к Валерику в гости?

О Валерке вспоминать было стыдно. Я гуляла с ним по городу, познакомила со своими друзьями, звонила, умоляя о встрече, в тот роковой для меня день, потащилась на окраину города, чтобы заняться с ним сексом. Не любовью заняться, не вступить в близкую связь, не познать друг друга, а именно, совершить половой акт. Как же жалко, как отвратительно, я должно быть выглядела!

Я мысленно поблагодарила темноту за то, что она скрыла мои пылающие щёки, хотя разве что– то можно скрыть от вампира, отлично видящего в темноте.

– Мы же, создаём пару на всю жизнь, на века, и не можем так легкомысленно относиться к выбору. Я не люблю Адамину, а она не нуждается во мне, пусть пока она и сама этого не понимает. Зато я нужен тебе, и твоя потребность во мне, гораздо важнее, чем привилегии со стороны министра и сила Адамины.

Его ладонь скользнула

по моей щеке, опустилась на шею, легла на грудь.

– Но я буду стареть, становиться некрасивой, больной бабкой и умру. А ты, продолжишь оставаться молодым и жизнь твоя продлиться ещё несколько веков.

Сказала и поняла, насколько это страшно. Что ему мои восемь десятков лет, если и до них то удастся дожить? Разве будет он любить сморщенную старуху, в которую я превращусь. Поспешил ты, милый Вилмар.

– Не забывай, наши ауры отныне сплетены.

Нежный поцелуй в губы, даже не поцелуй, а полукасание, от которого сжимается сердце, накатывает слабость и набухают слёзы , светлые, чистые, счастливые.

– Во мне твоя сила, во мне твоё здоровье, твоя жизнь и твоя молодость. Пока я рядом, тебя не коснутся ни болезнь, ни старость, ни смерть. Я всегда смогу почувствовать, какое у тебя настроение, услышать тебя на расстоянии, если ты меня позовёшь.

– А что смогу сделать для тебя я?

– Ничего, ты же не вампир. Но я ни в чём и не нуждаюсь, кроме твоей любви. Ты нужна мне такой, какая есть беспомощная, слабая. В тебе нежность молодой майской листвы, свет пробуждающейся зари в каплях росы, хрупкость ранних весенних цветов. Ты прекрасна, ты притягательна в своей беззащитности, и это делает меня сильнее.

Я чуть было не спросила об Ольге. Кто она? Почему мать Вилмара сравнила меня с ней, но что– то остановило, то ли нежелание ворошить серьёзную тему, которая, разрушит очарование этого прекрасного вечера, то ли, страх перед, покрытой мраком, и , вероятнее всего, весьма неприятной Вилмару, историей.

Впервые за всё это время я засыпала спокойно, легко, как засыпают здоровые, довольные жизнью люди. Моя голова покоилась на груди Вилмара, которая вздымалась от его дыхания, и это успокаивало, дарило ощущение реальности, что всё происходит наяву, а не в моих фантазиях, не в горячечном бреду.

– Странно, – уже почти погрузившись в туман подступающего сна проговорила я. – Жрицы пели такую красивую песню, а мне даже мелодия её не запомнилась, так жалко.

– Я буду каждый день просить богов о том, чтобы тебе никогда не довелось её вспомнить.

Мне захотелось спросить, что такого плохого в этой мелодии, но не смогла. Моё перенасыщенное событиями этого дня сознание погрузилось в яркий водоворот сновидений.

Глава 13

Прозрачная сфера из тонкого, пропускающего прохладу окружающего воздуха, но весьма прочного материала, поднимала нас выше и выше. Сквозь невидимый пол можно было наблюдать, как всё дальше и мельче становятся и серебристая лента горной реки, и рыжая дорога, и аккуратные бунгало жрецов воздушного храма, и густая зелень шаровидных деревьев.

А я уже не знала, на что смотреть, то ли на проплывающие мимо нас горы, зелёные и коричневые, тёмно– красные и лиловые, то ли на уменьшающийся пейзаж под нашими ногами, то ли вверх, на приближающиеся мохнатые облака, то ли на улыбающееся лицо Вилмара.

– Не страшно? – спросил он, крепче сжимая мою руку.

– Нет, я же с тобой.

Я смаковала это ощущение безопасности, пила, наслаждаясь каждой каплей, словно пробовала хорошее вино и хмелела. Он рядом, он со мной, а значит никакая беда меня не коснётся. Что такое счастье? Это близость того, кого ты любишь, его губы и руки, тепло его кожи и дыхания, музыка голоса и смеющийся взгляд родных глаз. Что такое счастье? Это отсутствие страха, это свобода, это сила, которой наполнено всё твоё тело, ты чувствуешь себя лёгкой, свежей, наполненной жизнью \, светом, словно лес, пробудившийся от зимнего сна, словно река, освободившаяся от тяжёлой корки льда.

– А ваш король маг, какой стихии? – спросила я. Весна в моей душе заставляла быть любопытной, подбивала задавать вопросы.

– Он маг земли.

– Фи, как скучно!

– Дело не в самой стихии, дело в умениях. А наш король умеет очень многое, больше чем все жители нашей страны, иначе он бы не стал королём.

– И что же он умеет, – я никак не могла представить чудес, связанных с землёй. Огненную клетку мне увидеть довелось, магия воздуха окружает нас сейчас, вот он, воздушный шарик несёт меня к облакам, а уж о магии воды вообще молчу. А что делают с землёй, ну садоводством занимаются, и всё на этом?

Стоило мне поделиться своими сомнениями с Вилмаром, как меня тут же обсмеяли и обозвали дикарём.

– Ты только это магам земли не говори, – хохотал мой вампир. – На них держится благополучие и процветание нашего государства. Это добыча полезных ископаемых, как ты правильно заметила, земледелие, предсказание будущего, это строительство домов и поддержание порталов. Появление порталов– это природное явление, ты же знаешь. Они постоянно перемещаются, сегодня он откроется на берегу моря, а завтра исчезнет, но появится, к примеру, в горах у какой-нибудь речушки. Лишь благодаря магам земли, порталы остаются на одном и том же месте. Когда люди изгнали нас, порталы перестали открываться, ведь их некому стало поддерживать. Мы оставили один для себя, чтобы приходить к вам в гости, навели морок, чтобы никто из ваших его не нашёл.

– Врёшь!

И вновь Вилмар разрушал, развеивал в прах то, что было заучено с детства и казалось правильным, незыблемым, неоспоримым.