Шилов задумался.
– Да, интересный метод. А как с остальными профессиями?
– По возможности.
Выпив водочки, перешли на более приземлённые темы – зарплаты, быт. Мы узнали все театральные сплетни, кто с кем спит, кто не спит, кто как играет и прочее. На прощанье Вадим, так он просил его называть, заявил:
– В кассе на ваши имена будут до конца гастролей контрамарки.
Не обманул – на следующий день мы уже сидели в театре и аплодировали, ходили мы туда почти через день. Во время третьего похода Лёня обратил моё внимание, что на билете напечатано «Режиссёрская премьера», и по окончании мы стали горланить:
– Режиссёра, режиссёра.
На сцену вышел Семён Эммануилович Лерман, раскланялся.
У Леонида Константиновича в Липецке был родственник – дядя, который работал директором бани, поэтому один раз в неделю мы ходили туда отмокать, париться, расслабляться. Причём ходили в те дни, когда в бане был санитарный день – предполагалось, что баня не работает, а подвергается санобработке, но на самом деле это был день для блатных – какие-то городские руководители среднего звена, нужники – нужные люди и просто близкие. Народа было немного, мы пригласили в баню Шилова. Вадим попросил:
– А можно я с собой Лермана приглашу? Он большой любитель бани.
– Да, конечно.
В этот день я предложил Лёне рассказать правду о себе, потому что, забываясь, мы всё время проговаривались, и у наших новых знакомых явно голова шла кругом от нашего вранья. Попарившись, выпив пива, мы сдались, рассказали, что мы их разыграли – они явно не обрадовались, оно и понятно – иметь в приятелях чиновника профильного министерства как-то было более полезно, чем доцента из технического вуза.
Разговорились о просмотренных нами спектаклях, Лерман сказал:
– Мой премьерный спектакль хорошо прошёл, меня вызывали, это редкость на периферии, когда зритель режиссёрскую премьеру отличает.
Разомлевший от пива и бани Лёня сказал:
– Так это мы с Аликом вызывали.
Огорчённый Лерман, швырнув воблу, которую грыз, на стол, произнес:
– Ну, я так и знал, что это кто-нибудь из своих.
Пришла пора проводить общественно-политическую практику – в те годы было такое, снимали студентов на один день с работы и находили им какое-нибудь общественно полезное занятие, как правило, это были субботники.
Как-то прогуливаясь по городу, я предложил Поляковскому:
– Где будем общественно-политическую проводить? На заводе договоримся что-нибудь грузить?
Леонид Константинович, посмотрев на меня свысока, произнёс:
– Малыш! Учись, пока я жив.
Я потёр руки – сейчас будет цирк, будет весело. Леня подошёл к прохожему, пошептался с ним, и мы бодро зашагали по одному ему известному маршруту – двигались мы по направлению к центру и через полчаса уже входили в Горком КПСС. Проходя мимо милиционера, Лёня, предъявив ему партбилет, спросил:
– Первый у себя?
Милиционер пожал плечами.
– Второй этаж?
Милиционер кивнул головой.
Мы зашагали через две ступени, вошли в приёмную первого секретаря.
– Здравствуйте, я доцент Московского высшего технического училища имени Баумана Поляковский Леонид Константинович. Хотел бы переговорить с первым секретарём.
– Юрия Николаевича сейчас нет, а какой у Вас вопрос?
– Мы руководители студенческой практики на Тракторном заводе, нам нужно организовать субботник в качестве проведения общественно-политической практики наших студентов.
– А где бы Вы хотели, чтобы Ваши студенты потрудились?
– Вы знаете, лучше бы в каком-нибудь колхозе или совхозе, на заводе они за месяц достаточно потрудятся.
– Вам для решения этого вопроса первый секретарь не нужен, вы идите в шестнадцатый кабинет, там Сергей Васильевич всё поможет вам организовать, я ему, пока вы будете идти, перезвоню – он вас встретит.
Сергей Васильевич – мужичок с продувной физиономией, оказавшийся инструктором райкома, – встретил нас с распростёртыми объятиями. Познакомившись с нами, он спросил:
– И сколько у вас студентов?
– Шестьдесят.
– Ого, отлично. Вот москвичи – молодцы, сами приходят и предлагают, а наших не допросишься. Когда вы готовы будете?
– Завтра не успеем на заводе договориться, а послезавтра – мы к вашим услугам.
– Давайте так, вы где остановились?
– В «Советской».
– Отлично, послезавтра в восемь утра там будет два «Икаруса», организуйте, чтобы ваши студенты были у гостиницы к этому времени. Вас отвезут в совхоз, поработаете там часов до пяти вечера – и порядок, вечером вернут, откуда взяли. Как?
– Просто супер.
– Ну и ладушки.
Через день наши два «Икаруса» несли нашу весёлую тусовку куда-то под Липецк.
В совхозе нас встретило трое крепышей – рослых, прокалённых южным солнцем, но не шибко загорелых, каких-то скорее с желтоватой кожей, очень крупных, хотя и толстыми я бы их не назвал, какие-то округлые по виду, твёрдые как три окатыша. На их фоне даже здоровяк Леонид Константинович выглядел тщедушным хлюпиком, а на меня они глядели, не скрывая горького сожаления, явно предполагая, что я могу испустить дух в любую секунду. Представились:
– Директор совхоза, парторг, пред месткома. Давайте так, ребят ваших сейчас по рабочим местам поставят, а мы с вами пойдёмте позавтракаем.
Стало понятно, инструктор указал по телефону: «Люди из Москвы, надо принять хорошо, чтобы помнили наше гостеприимство», – а как у нас понимают гостеприимство, особенно когда приезжает пара мужиков, рассказывать не надо. Было ясно, что если сейчас начнём завтракать, то студентов к обеду уже не узнаем.
– Нет, давайте мы сначала ребят вместе с вами по рабочим местам расставим, посмотрим, как они трудятся, сами с ними поработаем, а потом уже перекусим.