Сон и Пепел

Каждая сторона записывала события по-своему, некогда я сравнивала хроники ордена Сорель и те, что хранились в Академии Снов. И судя по тому, как порою разнилась в них история, кто-то искажал события в угоду себе. Но кто именно – неизвестно.

Поэтому, раскрыв фолиант, я ожидала наткнуться на не совсем правдоподобное описание. Но это было гораздо лучше, чем рассказы Майи, приправленные сказками людей – по дороге до Тронга девушка уверяла меня, что Проклятый Черный Змей может погасить солнце.

Это далеко не первая услышанная мною история, что не вызывала ничего, кроме недоверия.

То, что человек не понимал, он пытался объяснить по-своему. Но в последние пару столетий влияние теневой энергии снизилось, ведь первый раскол находился под куполом уже много веков, а выпущенная им в мир темная сила постепенно иссякала. Поэтому и подвигов совершалось меньше. Новых легенд почти не слагалось. Даэвы все реже рисковали своей жизнью. И вскоре мой народ зажил бы в мире. Но появление второго раскола в корне изменило все.

Единственное утешение – новый раскол оказался гораздо меньше старого. Поэтому я все еще надеялась, что его влияние не стало столь губительным, как мне представлялось. Открывая хроники, я знала, что найду больше записей о нападениях и других проявлениях энергии Серого мира за последние десятилетия. Ведь чем сильнее нужда, тем больше вера.

Вера людей в нас…

Вероятно, именно поэтому появились храмы и выросло влияние орденов. Это логично. И возможно, светлые не пресекают их строительство по благородной причине – жителям королевства необходима надежда, чтобы продолжать жить спокойно.

Я открыла том, перелистнула сразу несколько страниц, останавливаясь на годах, когда еще обучалась в Академии Снов.

Записи, сделанные на страницах, были короткими, зачастую состояли из даты, местности и вида одоленной нечисти. Чаще всего попадались пометки о ревенантах разных уровней и отравленных дурными поступками предметах. В последнем случае всегда имелось уточнение, о каком именно изделии шла речь.

Например, нож, которым когда-то кого-то убили, мог вызывать в голове владельца мысли о новом нападении. Один из наставников рассказывал о подобном случае – он был знаменателен тем, что человек зарезал сам себя.

Реже всего попадались записи о монстрах, которые не являлись ревенантами. Порою в месте сосредоточения энергии Серого мира появлялось что-то действительно невообразимое – однажды я столкнулась с плотоядным деревом, что своими корнями ловило жертв. Подобные твари появлялись нечасто, но почти всегда приносили бедствия, забирая много жизней. Главная сложность была в неосведомленности – ты никогда не знал, чего именно ожидать от подобного рода нечисти. Именно из-за этого незнания погибло немало даэвов.

Попадались и сухие пометки о политических событиях в одном из трех королевств – смена советников, королей или договоренности между короной и орденами.

Мой взгляд скользил по записям, пока вдруг не наткнулся на строчку: «Восьмой месяц, 1222 год п.р. – найден древний артефакт. Свойства неизвестны. Принят на хранение орденом».

Это была последняя запись на странице, а следующий лист оказался выдран с корнем, оставив белое пятно в истории. Потом записи продолжались лишь спустя два года.

Я тяжело сглотнула. Сердце пропустило несколько ударов. По телу прокатилась мелкая дрожь. Я отклонилась на спинку кушетки, прикрыв глаза, но все еще сжимая в руках хроники. В груди словно образовался узел, он давил на ребра, заставлял сжиматься горло.

Почему столько порождений?

Пометки стали куда чаще и беспорядочнее. Нередко события, произошедшие за несколько месяцев, записывались позже, с опозданием. И каждый год завершался словами «Все еще нет…».

Значительное число таких записей относилось к Исонии, чуть меньше – к Феросии, на территории королевства Акракс проявлялось крайне мало порождений, потому что они находились далеко от второго раскола.

В конце каждого такого упоминания всегда стояла цифра. И я бы ни за что не догадалась, если бы кто-то не поленился написать после одной из них «жертвы».

Столько невинных душ…

Я усилием воли закрыла хроники и отложила в сторону. Тишина казалась ощутимой, но если раньше она ласкала слух, то теперь давила.

У меня не осталось никаких сил, чтобы вернуться в спальню. Скинув обувь, я полностью забралась на кушетку. Если сначала моя голова будто взрывалась от мыслей, то теперь я смогла их обуздать.

Люций поэтому улыбался, когда я спросила про хроники? Знал, что необходимой страницы нет?

Как Моран вообще может так беззаботно улыбаться? У него нет души?

В этот момент меня никак не отпускало желание отыскать дива и вытрясти из него все ответы. Добиться правды.

Но это лишь эмоции… Нельзя идти у них на поводу.

Достав из кармана бутылек, я несколько секунд глядела на игру пламени на стекле. Опиум. Я вынула пробку и высыпала немного в руку, убеждаясь, что в порошке есть темные вкрапления, – травы, что должны были снизить силу побочных эффектов. Тошнота, привыкание – всего этого благодаря им можно было избежать, если, конечно, не принимать средство слишком часто.

Я немедленно приняла порошок, ощущая горький привкус на языке. Кушетка оказалась недостаточно длинной, поэтому, задув лампу и погрузившись в умиротворяющую тишину, я легла, свернувшись калачиком.

Стало грустно и… одиноко?

Но это ничего не значило. Мне лишь надо было отдохнуть. Обычно чувства только мешают, поэтому разумнее их игнорировать.

Опиум подействовал не сразу, но когда отяжелели веки, я почувствовала, что проваливаюсь в бездонный омут. Чтобы не потерять осознанность и не увидеть обычной сон, я обратилась к воспоминаниям. В такие моменты они казались подобны облакам, что проплывали возле меня, и достаточно было лишь ухватиться за нужное.

Необходимо начать с самого начала…

Следуя интуиции, я ухватилась за одно из них и окончательно погрузилась в мир грез.

V

Легкомыслие, что едва не привело к трагедии

Ревенантом становится человек, захваченный энергией Серого мира.

Выделяют две стадии перерождения: начальная, когда несчастного еще можно спасти; и стадия обреченности – превращение в мертвеца.

Достигая стадии обреченности, тварь видоизменяется. С этого момента обычным клинком ее не убить.

    «Энциклопедия 1 уровня».
    Библиотека Академии Снов.

Лагерь у озера Спокойствия,

тридцать три года назад…

Фредерик занял мою кровать, забравшись на нее с ногами и поедая сочный виноград из чашки, лежавшей у него на животе. Уже наступил вечер, и до отбоя осталось не больше часа. Я сидела на циновке, прислонившись спиной к стене, и просматривала книгу, взятую из местной читальни. Айвен, будто заведенная, суетливо прохаживалась из стороны в сторону, нарезая круги по комнате. Она была взбудоражена и захвачена идеей, которую преподнес ей Фредерик.

– А вдруг это правда? Нам срочно надо сходить туда! – Дэва остановилась и требовательно посмотрела сначала на меня, а потом на брата.

– Айвен, это все пустые россказни, – произнесла я, не отрывая взгляда от книги. – Если бы удачу вообще возможно было привлечь, мы бы увидели очередь к той скале за несколько миль отсюда. Но ее нет. Достаточно уже того, что никакая печать так долго не продержится. Ее сила давно выдохлась.

Мой голос звучал монотонно и равнодушно. Но, в отличие от меня, Фредерик, наоборот, лишь подначивал Айвен. И похоже, только я понимала, что он сам не верил ни на йоту в слух, пронесшийся сегодня среди прибывших на обучение юных даэвов, – будто самый первый ученик этого лагеря высек на скале магическую печать, и хватает лишь одного прикосновения к ней, чтобы обеспечить себе успешно пройденное летнее обучение и получить местечко в пятерке лучших.