Кавказские пленницы

Время шло, я продолжала жить с Вадимом и в тайне встречалась с Женей. Меня никак не угнетало это. Я ощущала себя полноценной, в моей жизни все казалось стабильным: с одной стороны, забота и восхищение, с другой, безудержный секс и настоящая мужская ласка.

Женя напоминал мне, что я женщина и у меня есть определенные потребности и желания. Но он дарил мне нечто большее, чем секс. Я чувствовала это. Его сердце было занято мною. Из-за этого мне было неловко. Все это давило на психику, начинало раздражать.

Мое сердце колотилось в бешеном ритме всякий раз, когда я пыталась представить, что он чувствует. Порой мне казалось, что я переживаю всю боль за него, а точнее вместе с ним.

Возможно, я ответила бы ему взаимностью, но расстаться с Вадимом я просто не могла. Он, как и многие, тащился от моей Кавказской внешности и был готов обеспечивать меня всем, что нужно, платить за все, что жизненно важно для меня.

Как и в начале наших отношений, все мои проблемы заканчивались после одного звонка: Вадим имел нереальное количество должников среди влиятельных людей.

Вскоре Женя перестал поднимать разговоры о наших отношениях и успокоился. Определенно, он стал отдаляться от меня. Не знаю, что с ним происходило, но он организовал мне серьезную нехватку секса.

Моя жизнь наполнилась голодом. Еще бы: Вадим тупо дразнил меня, совершенно не думая о моем удовольствии. Периодически, я возбуждалась во время близости, но как назло, в этот момент все заканчивалось.

Наверное, этот тот самый закон подлости, по которому мужчины кончают в тот момент, когда ты “уже готова”.

Порой Вадим пытался делать мне приятное, но у него ничего не получалось. Словно неопытный подросток он омерзительно щекотал клитор языком, доставляя мне массу дискомфорта.

Наверное, он расценивал мои подрагивания, как возбуждение. Но это были достаточно неприятные рефлексы: во время куни клитор напоминал мне больной зуб, в котором злостно пульсирует нерв, от каждого прикосновения.

Конечно, потом, в ванной, я доводила себя до нужной кондиции, но от этого становилось еще хуже. Желание лишь разгоралось, ни о каком удовлетворении не могло идти и речи.

Со временем я снова начала забивать на секс, воспринимая его как “супружеский долг”, чтобы ублажить мужа. Это было необходимо, чтобы сохранить обеспеченную жизнь.

Желания удовольствий отошли на второй план, как обычно, в подобной ситуации, я тупо ударилась в работу и дочку. Это помогало мне. Я действительно стала меньше думать о сексе. Но ненадолго. Голод взял свое примерно через полгода, когда я в очередной раз одичала от двухминутных “подачек” Вадима.

Разумеется, я пыталась вернуть Женю, но он стал относиться ко мне, как к руководителю интернатуры, полностью исключив "любовные отношения". Это раздражало меня, несмотря на то, что я сама оттолкнула его, отвергла, если можно так выразиться. Оставалось лишь "кусать локти".

Женя не терял времени, открыто ухлестывая за своими юными коллегами интернатуры. Я ревностно поглядывала на то, как активно он заигрывает с девочками.

Конечно, наши девочки-интерны просто игрались. Это было очевидно. Не думаю, что они всерьез были готовы загулять с Женей. А вот юная медсестричка Саша, всем своим видом демонстрировала жгучее влечение. Она выкручивалась перед Женей открыто и дерзко, каждое ее слово и движение упрямо говорили "трахни меня".

Мой мозг не прекращал рисовать ревностные картинки, где жаркие губки Жени атакуют эту безумную девочку. Мне казалось, что я слышу возбужденные стоны Сашки и готова была задушить ее. Ну или как минимум, надеть на нее толстые штаны, чтобы скрыть эти восхитительно-сексуальные ножки.

Во всем этом был единственный, но очень весомый плюс – я стала гораздо больше общаться с ребенком. Мы проводили вместе все время, делали домашние дела. Мадина помогала мне достаточно активно.

Наверное, если бы не она, я бы лишилась рассудка от нехватки секса и внимания: дочка отвлекала меня от этого, я думала лишь о ней, жила ради ее здоровья.

Постепенно секс снова покинул мою голову. Лишь периодически, он напоминал о своем существовании, в виде чувственных, возбужденных стонов моей соседки Марины, которая активно радовалась жизни со своими многочисленными любовниками.

Марина – красивая, стройная женщина, сорок два года, разведена и свободна. Стоны из ее квартиры звучали почти каждую ночь. Порой, мне хотелось скулить от чувства безысходности.

Вадим относился ко мне достаточно бережно. Но в интимных делах его, словно, посещала какая-то паранойя, он превращался в юного подростка, который впервые видит голую девушку.

Больше всего меня раздражало то, что он тащит в нашу постель всю свою раздраженность, которую обрел днем на работе. В эти моменты потребительское отношение возрастало.

Вероятно, таким образом ему было легче выплеснуть всю свою агрессию, показать женщине "кто в доме хозяин". Стоя на четвереньках, я едва сдерживала слезы унижения. Мне было тяжело привыкнуть к такому обращению.

Вадим двигался, словно актер какого-то кино, где необходимо продемонстрировать жесткость и властность персонажа.

Разумеется, если бы не нужда в деньгах и дорогостоящем лечении дочки, Вадим, со всеми своими сексуальными "талантами", после первой же ночи пошел бы на хрен.

Я чувствовала себя пленницей, которая не может вырваться из золотой клетки. Саида успокаивала меня, постоянно намекая на поиск любовника для секса. Но решится на это у меня никак не получалось.

Вероятно, во многом виновато воспитание. Мне просто было не свойственно искать кого-то, тупо ради секса. Это, одно из самых очевидных различий между мной и сестренкой: как и положено близнецам, мы всегда были полной противоположностью.

В глубине души мы завидовали друг другу. Я завидовала ее бескрайней свободе, возможности завести мини-романчик и не переживать, если парень исчезнет после секса.

Саида с удивительной легкостью заводила любовников и так же легко расставалась с ними. Ну или мне так казалось… В свою очередь она завидовала моему женскому здоровью, так как сама не способна стать матерью. Виной этому стали ее любовные интриги с руководителем интернатуры, много лет назад.

Первая ошибка

Саида

Мою жизнь жестоко изуродовали еще в молодости, когда мне было двадцать два года. Тогда мы с Замирой были интернами.

По сути, мы обе должны были стать терапевтами, но в определенный момент меня понесло в хирургию. Это произошло совершенно случайно – я тупо запала на Виктора Александровича, заведующего хирургическим отделением.