Мактуб. Книга 2. Пески Махруса

– Я хочу понаблюдать за дегустацией товара, Заир-бей. Только и всего, – невозмутимо заявляет Наим.

– Что?

– Ты меня понял, – криво усмехнувшись, уверенно кивает Азиз.

– А если я откажусь?

– Придется рассказать покупателю, что его товар ушел к другому. Боюсь, в этом случае вы оба не покинете Махрус живыми, – поглаживая черную бороду, озвучивает вероятные перспективы торговец. – Девушку проводят в шатер. Когда она будет готова, тебя пригласят. Не волнуйся, строптивая хатун не окажет сопротивления. Я позабочусь об этом, – сардонически улыбается Азиз.

– Ты пойдешь со мной? – этот вариант меня не устроит, чтобы ни стояло на кону. Придется искать другой выход, и он вряд ли понравится всем собравшимся и очень серьезно усложнит и без того непростую ситуацию.

– Нет. Зачем? – ублюдок Шайтана небрежно пожимает плечами. – У шатра есть окна. Выпей пока шотландский виски. Уверен, что в Асаде такого не достать. Здесь мы сами себе устанавливаем правила и законы. А я распоряжусь, чтобы мои люди решили проблему с покупателем. И надо еще убедиться, что у тебя есть миллион долларов, а то мало ли…

Гнусно ухмыльнувшись, Азиз коротко кивает и, развернувшись, выходит из шатра. Я перевожу взгляд на арену, где все так же, не поднимая глаз, стоит Эрика. Блондинки, которые окружали ее с двух сторон, уже исчезли, как и предсказывал Азиз, их купили первыми. С растущим негодованием и бешено бьющимся сердцем я наблюдаю, как из толпы мужчин появляется двое вооружённых подельников Азиза и толкают Эрику назад, что-то шипя ей в лицо. Она вздрагивает и поднимает голову, словно очнувшись ото сна, с яростью смотрит на того, кто стоит ближе, но благоразумно молчит, плотно сжимая губы.

Инстинктивно шагнув вперед, натыкаюсь на еще одного бородатого бедуина с блестящими черными глазами на смуглом лице в видавшей лучшие времена военной форме защитного цвета.

– Заир-бей, пройдем к твоей машине, я заберу деньги за купленный товар, – из-под тонкой куртки отчетливо видны очертания автомата. Спорить, думаю, не стоит. Я бросаю быстрый взгляд за спину бедуина, но не вижу Эрику. Думаю, ей успели сообщить, что она только что продана, и скорее всего, мисс Доусон уверена, что счастливым обладателем является поверенный Видада или он сам. Именно таким был грандиозный план ее руководителей из американской разведки. Они неплохо все рассчитали, ориентируясь на прогнозирование, логические ходы и сомнительную теорию вероятности, подстраховавшись кучкой обученных агентов, но в этих местах действуют совершенно другие законы, не подвластные даже нам самим, а этого боссы Управления, к сожалению, не учли. Анмаром правит свихнувшийся король-тиран, известный миру своими дикими выходками и высказываниями, без колебаний отрезавший от страны одну из своих провинций; поддерживающий кровавые революции; вступающий в бесконечные конфликты с соседними странами. Шаткий мир в Анмаре удерживает только правительственный аппарат аль-Мактума, каким-то непостижимым способом усмиряя его безумный нрав. И я понимаю, почему главный советник и премьер-министр аль-Мактума так рьяно стремится ликвидировать своего брата руками АРС. Если хотя бы тень подозрения падет на правительство, король уничтожит всех до единого. А если выяснится, что и разведка замешана – военным тоже несдобровать. Все это чревато новым восстанием. И как бы я ни хотел докопаться до правды прежде, чем ликвидировать Видада, логически понимаю, что его смерть лишит мою страну многих проблем в будущем. Анмар непредсказуем, красив и безумен так же, как и его король. Так чего ожидать от народа, который живет в стране под руководством человека с синдромом Калигулы?

После передачи денег, бедуин, представившийся мне Мусой, помогает перенести канистры с водой и рюкзаки с палатками и необходимыми в пустыне вещами, из моего Хаммера на заднее сиденье предоставленного Азизом ржавого багги характерного для пустыни жёлтого цвета. Замена так себе. Следы от осколочных пуль на обшивке и корпусе военного джипа – не самое страшное, а вот отсутствие крыши – полный трэш. Я смогу пережить пару дней под открытым небом, но Рика… изнеженная избалованная девушка, выросшая в Нью-Йорке, где все создано для комфорта людей. Знойное солнце, обжигающий ветер, пыльные и песчаные бури вряд ли ей придутся по вкусу. Эрика будет в ярости, хотя… после того, что нас ждет в шатре, ее гнев будет вполне заслужен и ожидаем.

– Азиз обещал мне оружие, – напоминаю я, закончив перетаскивать вещи в багги. Сверкнув белыми склерами на фоне загоревшего дочерна лица, Муса мрачно кивает и оставляет меня на несколько минут наедине с двумя другими вооруженными торговцами. Закурив, я замечаю, как некоторые покупатели постепенно начинают покидать лагерь, загрузив в свои джипы, способные покорять пустыни, купленный живой товар. Этих детей, девушек и парней уже никто не найдет. Возможность бежать минимальна. Тот, кто платит деньги, не любит расставаться со своей собственностью. Я запоминаю номера автомобилей, но, разумеется, никто не приедет сюда с настоящими.

Муса возвращается, когда я докуриваю вторую сигарету. У него в руках спортивная сумка. Несмотря на то, что я не озвучил свои пожелания, он почти со всем угадал. Автомат, пара пистолетов и патроны. Не совсем то, к чему я привык, но как говорится, за неимением лучшего сгодится.

– Сколько? – спрашиваю я.

– Пятьдесят, – немногословно и сильно шепелявя, называет цену Муса, показывая пять пальцев на случай, если я не пойму. Е*ать, пятьдесят тысяч за это старье? Они тут меня совсем за идиота держат?

– Хорошо. Я дам десять, и ты скажешь, что ничего мне не продавал, – понизив голос, предлагаю я. В густой бороде мелькают неровные желтые зубы. Не совсем понимаю, да это или нет. Взяв из рюкзака, загруженного в новый старый автомобиль, кожаный бумажник с казенными деньгами, отсчитываю десять озвученных тысяч и протягиваю Мусе. Расходы явно превысили все оговоренные с Кадером лимиты сумм, предоставленных мне для проведения операции. А еще и часами пришлось пожертвовать. Муса удовлетворённо кивает, бросая мне в руки сумку с оружием, которую я быстро прячу под горой дорожных рюкзаков. И почему с Азизом не получилось так же легко договориться?

Меня снова под конвоем провожают в центральный шатер. Аукцион все еще в полном разгаре. Некоторые мужчины успели угоститься хваленым виски Азиза и торгуются еще активнее. Сейчас идет ожесточённая борьба за совсем юную девочку, почти ребенка. Она испуганно озирается по сторонам, всматриваясь в алчные лица безжалостных монстров, готовых в любой момент наброситься на нее, по щекам текут слезы, искусаны до крови губы, и она что-то постоянно бормочет. Скорее всего, слова молитвы, которые в этом дьявольском гнезде не помогут никому из нас. Это место пропитано грехом и мерзостью. Мир катится в пекло, и я не в силах остановить неумолимый процесс. У меня совсем другое задание. Однако смотреть на детское горе выше моих сил. Эйнин было столько же, когда мы оказались под пулями и огнем в мечети.