Око за око

– Что ещё…

Повеял резкий ветер. Дождь всё моросил. Борис прибавил газа. Автомобиль – джип живо поехал по пустынной улице. Она томно озарялась фонарями. Впереди замаячил тёмный седан. Он двигался медленно. И задняя битая фара справа всё время нервно моргала.

Борис, крепко держась за руль, прищурился. Он смотрел только вперёд. Алевтина слегка развернулась, чтобы посмотреть на сына. На лице виднелась лёгкая ухмылка.

– А девушка… Я тебя видела тогда у кафе с девушкой. Может, ты с ней плавал, – сказала Алевтина.

– Хаахааааа… Мама, какая ещё девушка.

– Ну… Такая небольшого роста. Полненькая. Курносая. Длинные светлые волосы… У неё ещё есть маленькое, родимое пятно на щеке… Ну. Вспоминай… Тебе лучше знать…

– Что? Не знаю я никого. Это ты придумала.

– Ну конечно. Хиихиииии… Небось уже целуетесь.

– Мама… Ты что сдурела… Чтобы я целовал какую – то малявку… Ну ты даёшь…

– Хиихииииии…

– Да, правда. Тебе бы книжки писать… Сочиняешь ты офигенно… Малявка там какая – то… Видела она. Я тоже много чего могу насочинять…, – заявил Иларион.

– Хиихиииии…

– Так. Мне уже стало интересно послушать. Давай, выкладывай, что есть Иларион. Что ты там можешь, сочинить про нашу мадам…, – произнёс Борис.

– Хихихиииии… Да вы сдурели…

– Хахаааааа…

Алевтина вновь развернулась, чтобы чутко глянуть на лицо сына. Она чуть прищурилась. На лице по-прежнему красовалась лёгкая улыбка.

– Иларион. Так. Ты скажешь нам, как зовут твою девушку…, – навеселе сказала она.

– Да. Иларион не стесняйся. Здесь все свои… Давай… Поведай нам. Смелее, – добавил Борис.

– Хаахаааааа…, – громко засмеялся Иларион.

– Хиихиииии…

Ветер резко подул. Он ускорил косые струи дождя. Они лихо разбивались об лобовое стекло внедорожника. Небольшую улицу томно озаряли фонари. Вдали мелькали яркие афиши. А кругом гуляла пустынность и тишина. Высокие берёзы шелестели листьями. А те, срываясь, разлетались в разные стороны.

Борис, глянув на дорогу, резко выкрутил руль. Он нажала на педаль тормоза. Впереди нарисовался тёмный легковой автомобиль цвета тёмного, пористого шоколада. Стёкла имели тонированный вид. Из седана резко вышел с виду молодой человек в кожаной куртке. Следом потянулся ещё один тип. Тот был грузного телосложения. Их порочные лица скрывали маски из тёмных чулок. На них виднелись только отверстия для глаз. Молодой тип живо поспешил вперёд. А второй киллер всё оглядывался.

Борис, сидя за рулём, растерялся. Глаза округлились. Алевтина просто недоумевала. Она бегло глянула на лицо мужа. Он сейчас походил на лошадку пони, которая сильно капризничала, не желая катать детей. Илларион немного смутился, взирая на свой сотовый телефон. Он ничего не подозревал. На лице ещё сияла улыбка.

– Борис…, – произнесла Алевтина.

Повеял резкий ветерок. Морось ещё усилилась. Киллер Карась встал напротив капота внедорожника. Он тут же достал из-под кожаной куртки небольшой автомат – узи. И сразу открыл огонь. Воздух сотрясли выстрелы. На асфальт посыпались небольшие гильзы. Орудие выпускало бойко и незамедлительно шестьдесят патрон в секунду. Лобовое стекло и часть кузова внедорожника моментально пробило. Посыпались уже окровавленные стёкла. Борис задёргался, как прокажённый. Он точно сидел на электрическом стуле. Его просто изрешетили пули вдоль и поперёк. Его лицо мигом превратилось в кровавую кашу. И вылетели мозги с кровью. Он то и дело заваливался на руль. Хотя был уже мёртв. В разные стороны летела его плотная, багряная жидкость. Алевтина тоже задёргалась, точно сидела на разъярённом быке. Её утончённое, изнеженное тело пронзило множество раз. Пули пробили и шею, и голову, и даже уши. Она пустила изо рта кровь. Она пыталась закрыться своей крокодиловой сумочкой, словно щитом. Но это ей особо не помогло. Она, дрожа, завалилась на бок. И сильно обмазала своей кровью дверное стекло. Её сердце остановилось. Она была мертва. И уныло смотрела красивыми глазами в одну точку.

– АААААА… ААА, – громко закричал Иларион.

Воздух ещё сотрясали выстрелы. Они давили на психику. Пули пробили заднее стекло. Осколки посыпались на дорогу. И кожаные сидения тоже сильно помяли. Запахло гарью и порохом. Иларион согнулся в три погибели. Но всё равно шальная пуля прошила его руку насквозь. Он машинально потянулся к дверке. И ловко дёрнул за ручку. Она поддалась легко и непринуждённо. Парень тяжело вздохнул. Боль давила. Он бегло глянул на лицо своего неживого отца. Вид ужасал. Иларион, глотнув сжатого воздуха, резко выскочил из салона внедорожника. Он, держась за руку, пригнулся. Он быстро побежал по пустынному переулку. Душа ушла в пятки. Ноги тут же ощутили сырость. Кеды намокли. Он побежал по глубоким лужам. И бегло оглянулся. Сердце забилось, как шальное. Лицо побледнело. Он и сейчас видел перед собой ужасное изуродованное лицо неживого отца. Иларион побежал, как мог. Боль томила. Куртка болоньевая затекла кровью. Мысли томные путались. «АААА… ААА… Они их убили… Эти люди в масках… Я видел как он стрелял… Как он в меня не попал… АААА… ААА… Мои родители там. Их убили. АААА… ААА… Не может быть… Но как же так… АААА… ААА…», – подумал он.

Иларион вновь бегло оглянулся. Казалось, его никто не преследовал. Он тяжело задышал. А затем заскочил за угол каменного здания. Он прижался к кирпичной стене. И тут же горько заплакал. Его томила жуткая душевная и физическая боль. «ААААА… ААА… Кто это сделал? Они стреляли и убили моих родителей. Кто стрелял? Я не видел… Только маски… Но зачем? Они просто изрешетили всю машину. Пули свистели возле меня… АААА… ААА…», – подумал он.

Повеял резкий ветер. Морось наседала. На улице кругом царила темнота. И томно сияли дорожные фонари. Киллер Карась живо подошёл к своему напарнику. Тот чуть пожал плечами. Болт обладал большим весом. Его лицо походило на мордочку настоящего кабана. По паспорту звали Фаддей Ломов. Он был родом из глухой деревни Дудково. В школе не учился. Он, по сути, жил в тюремных зонах. Уже в пятнадцать лет он порешил своего обидчика Герасима. Тот был задирист. И поплатился. Фаддей заколол того вилами. Ударил около десяти раз. И бил под разными углами. А потом подвесил за верёвку на дереве. Затем и вовсе решил утопить обидчика. Но не смог. Тот был уже неживым. А Болт отправился за решётку.

Карась был за главного дельца. Он был моложе своего приятеля на десять лет. Лицо угловатое, – глаза раскосые цвета тинистой болотины, Нос витой и тонкий, губы битые сухие с оттенком синего цвета. Он обладал вспыльчивым характером. И обожал различные боевые шоу. Сам участвовал в них. Но побеждал редко. И часто ему ломали челюсть. Поэтому он слыл свирепым и легко терпел боль. Он не знал своих родителей. Жил в детдоме. Но потом сбежал. И объявился, взяв банк. Но его быстро поймали и отправили за решётку. Там его назвали карасём. Потому как он всегда мелко плавал в деловых кругах. Но любил заходить на глубину. Просто ему не везло. Сейчас он резко сдёрнул с себя маску. И наострил жуткие глаза на приятеля – подельника. Они походили на око гадюки в разгар атаки. А тот был спокоен, как удав. Болт был всегда спокоен. Даже когда всё плыло к чертям. И были невероятно спутаны карты. Он имел тонкую, врождённую шизофрению. Даже лечился в психиатрической больнице. Но быстро её покинул. Он крепко избил санитаров за то, что те посмеялись над ним. После этого случая он сбежал в Краснодарский край. Там жил около года прямо на пляже. Ночью разгружал вагоны за небольшие деньги. И такая весёлая жизнь ему даже нравилась.

– Ты упустил парня… Куда ты смотрел идиот?…Мы должны их все вальнуть… Ты ещё не понял… Быстро иди и прихлопни этого козла… Ублюдка хренова. Бегаешь ты быстро… Я знаю… А то босс и с нами легко разберётся. Давай… Иди и завали его… Я свою работу сделал, – сказал Карась.

– Ладно… Не ори… Сейчас завалю. Далеко от меня не убежит… От меня ещё никто не убегал… Я всех вальнул… И этого завалю… Вот увидишь…

– Давай… Живее…

– Сейчас… Не пыли. Я быстро прибью…

– Я его зацепил… Так что справишься быстро… Как сделаешь. Сразу возвращайся на базу. Я погнал…

– Давай…

Повеял лёгкий ветерок. Моросил мелкий дождик. Киллер Болт, мотнув головой, достал из кармана пистолет – кольт 1911. Он быстро побежал по каменной дорожке. И сразу глубоко задышал. У него изо рта потянулся небольшой пар. Он живо утёр свой нос от лишней влаги. «Куда он побежал? Я видел он свернул вон за тем зданием. Ему от меня не уйти… Я его быстро кончу… Бабки надо отработать… А гульнуть я всегда успею… Так… Сейчас я тебя грохну сосунок вонючий… Где же ты? Покажись только мне…», – подумал он. Болт живо завернул за угол высокого, каменного здания. Он быстро побрёл вперёд. И всё время бегло оборачивался. Его тяжёлая рука отяжелялась пистолетом. Он стрелял отменно. На одной стрелке за городом он умудрился одним выстрелом снять двоих недругов. И поразил их насмерть. Болт замер, чтобы осмотреться. В томном озарения фонаря появилась его порочная физиономия. На правой щеке имелся небольшой шрам. Он как – то в камере подрался с тяжеловесом Протогеном Зюйдовым. Его знали в тюремной среде по кличке Ген. Он в общей сложности намотал разъезжая по лагерям тридцать пять лет. Вспыхнула драка из-за пустяка. Ген любил провоцировать и грубить. Он полоснул вилкой по лицу своего визави. И чуть глаз не выколол. А Болт в ответ удачно махнул своим увесистым кулаком. И попал прямо меж глаз авторитету. Того вынесли на носилках. И больше он не видел своего злосчастного визави. Но ходили слухи, что тот восстановился через неделю. И жаждал отомстить. Всё же неприятели больше не видели друг друга.

Повеял резкий ветерок. Моросил дождь. Иларион, стоя за каменной стеной, сильно натужился. Его томила боль. Он зажал рану свободной рукой. Но это уже не помогало. Кровь текла быстро. «ААААА… ААА… Как больно. Вот же ублюдки… Они убили моих родителей… Я не верю… Куда мне теперь идти… Они меня схватят… Если я пойду в отдел… Им я не верю… АААА… ААА. Тогда куда… Блин… Я ранен… ААААА… ААА… Мама. Папа… Я не верю… Как же так… Вот же уроды… В это невозможно поверить… Суки. АААА… ААА… Моя рука… Как же больно…», – подумал он. Илирион вновь пустил слезу. Его сердце билось, как бешеное. Тело лихорадило. Появился неутолимый жар. Ему захотелось пить. Он заглотал слюнку. Боль томила. Рана жглась и приносила много неудобств. Она рвалась и зудела. Иларион крепко прижался к стене. Дышал неровно. Точно пробежал целый километр. Но на самом деле, куда меньше. На освещённой фонарём дорожке нарисовалась квадратная тень авторитета. В его руках чётко вырисовывался пистолет. Иларион тут же заметил этот чудовищный силуэт. И он приближался. Парень, не выдержав напряжения, выскочил из-за угла здания. И быстро побежал по тротуару, что было сил. Болт его сразу заметил.

– Стой сука… Завалю, – закричал авторитет.

Повеял лёгкий ветерок. Болт, подняв в руке пистолет с глушителем, открыл огонь на поражение. Воздух сотрясли тихие выстрелы. Но пули прошли мимо цели. Иларион живо скрылся за высоким, помойным контейнером. Он вновь прижался к каменной стене здания. Дышал тяжело. По белому лице ползли струйки влаги. Одежда уже заметно взмокла. Мысли путались. «Вот же ублюдок… Он идёт за мной… Он хочет меня убить… У него пистолет… И он стрелял в меня… Что я ему сделал? Что мои родители сделали этим ублюдкам… АААА… ААА… Моя рука… Надо бежать… Мне тяжело… Но куда бежать?…Просто бежать… Или он меня завалит… Сука… Он идёт. Он идёт сюда… АААА… ААА…», – размышлял он. Иларион резко выглянул. Он вновь заметил приближающуюся, высокую тень. Он вновь побежал.

– Ты где? Малыш… Выходи… Я тебя быстро кончу…, – произнёс крутой авторитет.

– АААААА…, – простонал Иларион.

– Иди сюда… Сука… Где ты? Крысёныш ты хренов. Я кончу тебя безболезненно, только появись. Ну же сука. Куда он подевался. Ничего сейчас я тебя завалю… Ты меня уже контра бесишь, – произнёс Болт.

Повеял лёгкий ветерок. Морось наседала. Болт заметил своего визави. И тут же открыл огонь на поражение. Он вытянул в руке пистолет. Пули облюбовали каменную стенку. Посыпалась штукатурка. Послышался лёгкий свист. И полетели искры в стороны. Ещё потянулся дымок.

Иларион удачно преодолел переулок. Он вновь затаился за подержанной иномаркой цвета спелого апельсина. Дышал тяжело. На лицо наседала влага. Он чуть выглянул, чтобы осмотреться. А Болт смотрел прямо на него. Он вновь вытянул в руке пистолет, чтобы прицельно выстрелить. Затем тут же потянул за курок. Воздух сотрясли тонкий выстрелы.

– ААААА… Сука… Завалю гнида, – произнёс он.

Автомобиль присел. Пули пробили шины. Ещё полетели искры в разные стороны. Разбилось ветровое стекло. Посыпались на дорогу осколки. Кузов продырявило в нескольких метах. Одна шальная пуля влетела даже в витрину магазина. Та рассыпалась на острые кусочки.

– ААААА… ААА, – заорал парень.

Повеял лёгкий ветерок. Иларион, сидя за автомобилем, зажался. Он бегло глянул на киллера. Тот решил перезарядить пистолет. И вёл себя довольно раскованно. Болт живо взялся за новую обойму. «Сейчас я тебе подстрелю ублюдок хренов… Надоело мне за тобой бегать… и погода не лётная… Везёт тебе пока… Сука… Сейчас…»