Моменты счастья

Нас семеро – и лошадей семеро: как раз поместимся в одну смену. Но в последний момент мне звонит папа и говорит, что надо съездить в деревню, поздравить прабабушку. Чувствую себя бессердечной, но реву и все равно умоляю: можно как-нибудь – без меня? Нельзя. Меня успокаивают: приедешь позже, оставим тебе твою любимую лошадь.

Червонка маленькая, толстенькая – потому что жеребая, на нее даже седло не надевают, серая в яблоках. Ресницы длинные, серые. Очень спокойная, но очень вредная.

Мы с ней на манеже одни, после тренировки. Тренер ушел в конюшню греться, мы отшагиваемся, сегодня ночью начинается Новый год, тут тихо и снег падает огромными хлопьями, я ложусь на спину лошади и всем телом чувствую ее движение. Я плачу, потому что я совершенно счастлива.

152

Сейчас на дворе 1980 год. Все только и говорят об Олимпиаде. Мне около пяти лет. Я живу в коммуналке вместе со своим старшим братом Серегой и родителями в Нижнем Новгороде (тогда еще Горький), на улице Бекетова. Я ничего не помню из детства, кроме того, что у нас рядом с домом есть гаражи, на которых и за которыми мы играли. Это была территория детских приключений. И вот мой момент счастья: я стою, и передо мной новый велосипед-«бабочка», красного цвета. У него переднее крыло, как на немецких мотоциклах, и такой номер на крыле пластмассовый. Я стою, готовый поехать на этой своей «бабочке», она на надежных толстых шинках. Мало что могло потом сравниться с тем счастьем.

    Владимир Кристовский, музыкант

153

Сейчас 1 мая 2003 года. Только что зародилась наша пара с моим любимым человеком.

Я у него дома в гостях. Немного замерзла, и он укутал меня пледом. Мы стоим на кухне, он заваривает чай. Иногда заглядывает мне в глаза, как бы спрашивая: «Не сон ли это?» А я улыбаюсь, потому что теперь точно знаю, что люблю его.

Я еще не знаю этого, но мы очень много лет будем вместе и очень счастливы. Это длится до сих пор.

Мы поженились, завели кота, переехали в другую страну. Но самое главное – у нас уже было и обязательно будет еще море щемяще-счастливых моментов.

154

Год, день, ночь – московское землетрясение.

Несколько часов назад родился сын, которого ждала, вымаливала семь лет. Все женщины в палате спят, утомленные…

У меня же сна ни в одном глазу.

Я абсолютно счастлива: нет больше «бесплодной смоковницы», есть «зачем жить».

И не случайно кровать начинает качаться, поскрипывать – земля радуется вместе со мной.

155

Приехала знакомая из Австрии и привезла в подарок коробку сладостей с мягкой игрушкой – нечто симпатично-волосатое сиренево-лилового цвета с одним задумчивым желтым глазом и бесконечным ртом, охватывающим по периметру практически всю игрушку. При грубых ласках в виде сдавливания игрушка что-то трепетно верещит по-немецки и отчаянно смеется. И если со сладостями все было более-менее понятно – отдал медсестрам (должно же быть что-то сладкое и в их нелегкой жизни), то с игрушкой было сложнее – дети вроде взрослые, а женщин постарше можно и напугать… В общем, поехали домой дуэтом… Московские пробки, как всегда, нечто особенное. Параллельно моей машине двигалась красная «Тойота» – на водительском сиденье отчаянно махала руками длинноволосая блондинка, а на заднем, не менее выразительно жестикулируя руками и ногами, завывала девочка пяти – шести лет. Борьба миров длилась минут десять – молодой мир принципиально стоял на чем-то своем и быстро заканчивать драму не собирался… Периодически они то уходили вперед, то отставали, но картинка не менялась… Я попытался покорчить рожи взбалмошному существу, но особого успеха, наверное, в связи с возрастом это не имело… Неожиданно я вспомнил про подаренное чудище и прижал его к боковому стеклу. Девчушка сначала опешила и от удивления даже открыла рот, потом весь окружающий ее мир перестал существовать и сузился до размеров этого лилового существа, она глядела и видела только его. Видимо, внезапное молчание в кабине озадачило мамашу, и она тоже повернулась в кресле и стала смотреть в мою сторону… Я остановился, посигналил и, открыв окошко, выставил руку с существом. «Тойота» осторожно подобралась ко мне, заднее стекло опустилось, и счастливая девочка осторожно и как-то неуверенно взяла его из моей руки… Сзади терпеливо стояли другие машины, и, как ни странно, ни одна сволочь не бибикнула… Читаю по губам: «Спасибо!» Красная «Тойота» двинулась вперед, еще долго сигналя габаритными огнями… Они ушли из моей жизни, наверное, навсегда, эти два человека, но осталось нечто внутри, что невозможно описать, но можно почувствовать, наверное, это и есть кусочек твоего незаслуженного счастья… Господи, до чего же приятно хоть иногда быть Твоим посланником!.. Да и день не прошел напрасно, ведь ты сделал одного маленького человечка хоть, может, и ненадолго, но счастливым…

    Сергей Марчук

156

Лето. Италия. Я сижу на балконе с чашкой мятного чаю. Это чужой балкон, на нем растет дерево с цветами, и рядом припаркованы яхты. Мы только что объехали все побережье на велосипедах, а потом купались в море и ловили крабов. В этих местах нет туристов, и я как будто погружаюсь в чужую такую непохожую на мою жизнь. Из комнаты играет музыка, солнце мягко течет по венам, и скоро сюда как чертик из коробочки с чашкой латте выпрыгнет мой друг. И мы еще долго будем сидеть на этом балконе, болтать на английском, подслушивать соседей, смеяться, переводить друг другу песни. И мне спокойно, как будто ничего плохого со мной никогда не происходило и не может произойти. Он прекрасен, я – волшебна. Но я точно знаю, что между нами ничего не произойдет, мы останемся друзьями, и это добавляет счастью радости и чистоты.

157

Лето 1993 года, я маленькая коротко стриженная девочка, гуляю на винограднике моих дедушки и бабушки в Донецке, дедушка забивает столбы в землю, чтобы соорудить мне удобную качелю, а я тем временем лезу на самый верх огромной черешни и сижу, качаюсь на любимой ветке… Здесь все такое родное… Вот бабушка копошится в малине, собирает ее в мое зеленое ведерко, рядом с ней в песке моя детская посудка, слева сосед переживает, чтобы я не упала, вдалеке идет дым из электростанции, и небо вверху такое бескрайнее… И я полностью счастлива! Это мой дом и мои самые родные люди!.. И так было каждое лето, каждое утро-день-вечер там я была счастлива как никогда, здесь места не хватит, чтобы описать все… Так я и пронесла до сегодняшнего дня в себе эти самые счастливые воспоминания…

158

Семь лет назад. Мне двадцать два. Растерянная, я выхожу с дрожащими руками от врача. Я еще не верю своему счастью, не могу осознать результаты трепан-биопсии. Спину еще ломит болезненная пункция, еще не все волосы отросли, еще подташнивает от курса химиотерапии… но я, блин, здорова! Меня больше нет в этом мире капельниц, бесконечных обследований, безволосых прозрачных людей-инвалидов.

159

1993 год. Мне шесть лет, родители еще вместе и, как кажется, любят друг друга. Я приезжаю от бабушки, три летних месяца провела у нее. Соскучилась по маме с папой ужасно. На мне мой любимый желтый свитерок с принтом, изображающим двух котят в старом ботинке. Захожу с папой за ручку в нашу двушку, открываю дверь в свою комнату и вижу новенький, блестящий красный велосипед. Двухколесный! Совсем как у взрослых. Никогда больше я не испытывала такого сильного прилива любви к родителям и такого чистого, звенящего счастья…

160

Теплый весенний день: солнце яркое. Я иду по нашему военному городку со своими подругами из школы домой. Нам где-то по двенадцать лет. Нас четверо. Весело. Болтаем о своих пустяковых делах. Навстречу нам идут три офицера. Мы встречаемся с ними. Это отцы моих трех подруг. Ловлю себя на мысли, что такое совпадение бывает редко, чтобы вот так на дороге в одно время и сразу три на три. Девчонки обнимаются со своими. А моего папы с ними нет: он на войне. Мы с мамой его ждем. И тут мне подумалось, что было бы неплохо прийти домой и увидеть там отца. Сердце защемило. Отбросила мысль, так как мама сказала, что пока еще рано ему возвращаться…

Мы продолжаем путь домой все вместе: я и мои подруги с папами.

Поднимаюсь на свой второй этаж. Звоню… Дверь открывает отец… Крик счастья на весь дом. Прыгаю на него и обхватываю руками и ногами крепко-крепко. Это было настоящее, большое, детское, человеческое счастье.

161

Киев. Зима 2009 года. Пасмурное утро. Я иду на нелюбимую работу. Накануне мужчина моей мечты сказал, что не готов продолжать отношения и хочет побыть один. Падает снег. Только что в метро я читала Петера Хандке «Медленное возвращение домой» – очень глубокая, многоуровневая проза, которая впитывается маленькими отрывками, но оставляет ощущение пульсации.

Я иду, смотрю на снег, на мир вокруг – машины, люди, все спешат, все серо и слякотно, и впереди еще много зимы, и он не со мной, и ждет сплошной офис, и круговорот будней. Снег идет. Я – сквозь него. Слушаю Бет Гиббонс. И понимаю, что абсолютно счастлива сейчас, в этом моменте «сквозь снег, под открытым небом». На острие жизни я счастлива, потому что живу и чувствую все это.

162

Ночь с 21 на 22 июня 2008 года. Мой день рождения. Полночь с копейками. Смотрим с подругами матч Россия – Голландия и не верим своим глазам – наши так прекрасно играют! Кричим, пьем, обнимаемся! Выбегаем на улицу и снова кричим, никто не спит, сигналы машин и смех вокруг. Смех сквозь слезы. Бегом в машину и в центр – там не проехать. Толпы людей вокруг, машины, кто-то в окно бросает нам белые розы. Хватают за руки, лезут обниматься и целоваться. Совершенно незнакомые люди. Потом едем на набережную и мутим кальян. Около пяти утра на теплых бетонных плитах встречаем рассвет. Домой вернулась около шести под внезапный ливень, повзрослевшая, счастливая. Никогда это не забуду. Спасибо.

163

Осеннее утро. Воздух уже совсем прозрачный. Сегодня над Замоскворечьем рассвет сумасшедше-ярких цветов. Он бросает на высотку МГУ золотисто-розовые оттенки. Мы развернули стулья к окну. Терпкий кофе, шоколадка и еле различимый лаунж. Кто-то заходит поздороваться, замирает и тихо выходит…

164

Октябрь 2010 года. Мы приезжаем в ЗАГС на регистрацию, а нам говорят: «У нас обед, ждите час». На улице ярко-голубое небо, желто-красные листья, яркое и еще теплое солнце.

Мы пьем шампанское перед ЗАГСом, смеемся, кидаемся листьями, фотографируемся, и ничто в мире больше не существует, кроме счастливых нас и наших друзей. Никаких сомнений в этот оставшийся час холостой жизни, лишь одно такое огромное счастье.

165

Мой первый приезд в Штаты, в Лос-Анджелес. Этим городом я бредила просто в детстве и не думала, что когда-нибудь буду там жить. Полет в самолете из Владивостока через Москву вымотал невероятно. Выспаться так и не удалось… Никакой эйфории по приезде в ЛА уже не чувствовалось. Хотелось только добраться до постели, рухнуть и не открывать глаза как минимум целые сутки.

И стоим мы, значит, в лос-анджелесском аэропорту, в громаднейшей очереди на таможне. Настроения, соответственно, никакого. Оглядываюсь лениво по сторонам… и замечаю в дальнем окне пальму. Самую обыкновенную пальму, каких в этом городе на каждом шагу. И тут до меня доходит, что моя мечта осуществилась только что. Я там, где мечтала всю жизнь жить. И весь час, проведенный в очереди, я смотрела на эту пальму со слезами счастья на глазах.

166

Мне лет пять, я сижу под мостом старого озера. Солнце играет бликами на песчаном дне, легкий ветерок, лето. У меня в руке веревка, привязанная к стеклянной баночке с пластиковой крышкой (их я стащил на кухне и еще за это получу). В крышке вырезал отверстие, а в банку накидал хлебных крошек.

Я наблюдаю, как маленькие фиолетовые рыбки ищут вход. В пакетике с водой уже есть несколько. Никто не знает, что я здесь, и до обеда не будут искать. Я слушаю плеск воды и мечтаю, как выпущу целую стайку в лужу перед домом…

167

6 января 1999 года. Маленькая комнатка для переодевания перед выпиской в роддоме. Сын родился 1 января, нас выписывают, сына пеленает медсестра, а я одеваюсь, крашу ресницы трясущимися от волнения руками. Рядом, через тонкую стеночку все мои – встречающие: муж, брат, папа. Они шумно разговаривают, шуршат цветами, они не знают, что мы совсем рядом и слышим их. Я бесконечно счастлива! Сейчас муж первый раз увидит сына! Сейчас будут обнимать, поздравлять! Но вспоминается именно этот момент за несколько минут перед этим! Абсолютное счастье!!!