Тень Махаона

– Что значит, откуда? Такую крутую тёлку в столичных музыкальных тусовках знают все. А вот ты откуда с ней знакома? – спросил Миха, пересаживаясь в кресло. По дороге он взял банку с пивом, откупорил её и выдавил в себя большую половину.

– Да мы с ней в одной консерватории учились, вместе заканчивали, потом она в столицу умотала, а я осталась здесь преподавать.

– Преподавать? – удивился Миха.

– Ну, да, я, типа преподаватель в консерватории.

– А на чём ты играешь, прости за тупой вопрос? – издалека спросил барабанщик и засмеялся. – Не на басухе же, в консерваториях хорошим девочкам не разрешают на таких стрёмных инструментах играть.

– Не, я виолончель преподаю, да и в симфоническом оркестре играю. А на басухе… Когда-то давно опыт был, я немного в группе одной играла, меня приглашали в студию на запись. Я им немного помогала записывать.

– Офигеть… А рокешник откуда знаешь? Там же вам только Баха да Моцарта преподают.

– А ты не заметил, когда мы Accept играли, то там Бетховеновский кусок был из его сонаты «К Элизе»? Ты же его сам и играл. – Алина усмехнулась и допила воду из пластиковой бутылки.

– Ой, не умничай только. – без злобы ответил гитарист Бивень и все засмеялись.

– Короче. – резко сказал Миха, и моментально в комнате наступила полная тишина. – Я вот что скажу. Играешь ты круто, я бы даже сказал, нереально круто. Симоне до тебя, конечно далеко.

– А кто такая Симона? – спросила Алина.

– Симона – это басистка наша, только сегодня она не в форме. – все повернули в сторону молчавшей до этого момента Марго. – Она, конечно, не так играет, как ты, но тоже ничего.

– Марго, а с тобой вообще будет отдельный разговор. – Миха вдруг стал серьёзным.

– Чего это? – спросила Марго.

– Того это… ты чего на сцену вылезла? Ты же голос потеряла, не хотела петь сегодня, типа больная с самого утра. А тут на тебе! И кто тебе разрешал вылезать вперёд?

– Миха, да она же круто спела. – попыталась заступиться за неё Алина.

– А ты в своё дело не лезь, рано тебе ещё…

– Да, но…

– Всё, вопрос закрыт! – он снова повернулся к Марго и уже обратился к ней. – Ты меня поняла? Будешь лезть, куда не надо, вообще вышвырну.

Алина видела, как Марго безропотно повесила голову и молча забилась в угол кресла, поджав ноги. Она ничего не могла понять, что происходит, ведь такое шикарное исполнение надо только поощрять, а тут…

– Кстати, чего этот мудак на сцену вылез? – Миха обратился к Алине. – Это твой хахаль, что ли?

– Да нет, вообще впервые его вижу. – сказала Алина и, встав с дивана, полезла в карман юбки, вспомнив о том, что там что-то лежит, запихнутое тем пижоном. – Кстати, вот. – она вытащила маленький свёрток бумаги, развернула его и увидела там стодолларовую купюру с номером телефона. На другой стороне было написано: «Ты – богиня четырёх струн» и подпись «Род».

– О! Да ты крутая! – Миха засмеялся и похлопал Алину по плечу. – С первым заработком тебя на сцене в качестве рокерши.

Алина выровняла купюру и положила на стол перед Михой. Тот засмеялся и указательным пальцем пододвинул купюру на край стола в сторону Алины.

– Это твоё, честно заработанное. Тем более, с таким посланием и телефончиком. Смотри, а вдруг, что-то, да и выгорит. Простые пацаны сотками не разбрасываются. Кстати, о бабле. – Миха встал, вытащил из внутреннего кармана стопку купюр, отсчитал несколько и положил прямо перед Алиной. – Это твой гонорар. Твоя первая «штука баксов». Я думаю, что ты их честно заработала.

Алина посмотрела на деньги, снова вытерла полотенцем предательский пот, который так и струился по лицу, сглотнула от неожиданности слюну и сказала:

– Нет, Миха, я же сюда не за этим приходила, я к подруге на День рождения пришла, она обещала нам подарок, вот это и есть её подарок мне, а моё выступление пусть будет подарком ей. Да и к тому же, я не просто вас послушала, а ещё и поучаствовала. Так что, никаких денег я брать не буду.

– Ну, как знаешь. – он сгрёб доллары обратно в кучу и сунул во внутренний карман куртки. – Я два раза не предлагаю, запомни. Но скажу тебе прямо, что играешь ты очень хорошо, немного бы поднатаскаться именно в работе на сцене, а так просто супер! Ты раньше, где играла?

– Да нигде не играла, говорю же, в детстве, как и все, в доморощенной группе играла, а сейчас в консерватории виолончель преподаю.

– М-да… – протянул Миха. – Не хило, как для консерваторного образования. – все заржали над совершенно не смешной шуткой.

В комнату постучали, и из-за приоткрытой двери показалась голова Кристины.

– К вам можно? Или у вас производственное совещание? – захихикала Кристина и вошла в комнату. – Ну, как всё прошло? Из зала всё было – просто зашибись! Я давно не получала столько оргазмов подряд и давно не видела такой восторженной публики. Ты, Миха, сегодня вообще, как Фреди Мэркури вопил, а ты, Бивень. – она обратилась к гитаристу, – так мочил, что я думала, у тебя струны задымятся. А Марго ваще!.. Ну у тебя и глотка. Давай, вон, к Алине в консу, на вокал, она тебя протолкнёт, она сейчас сама в приёмной комиссии. – Кристина засмеялась, но, словив суровый взгляд Михи, тут же стушевалась.

– А про подругу свою ты чего ничего не говоришь? – перевёл разговор на другую тему Миха.

– А чего про неё говорить? Я и так знала, что она лучшая, а сегодня она меня вообще убила. – она подошла к Алине, наклонилась к ней и крепко обняв, прижалась щекой к её щеке. Потом отодвинулась, поцеловала подругу в щёку и сказала: – Давай, Алин, переодевайся и возвращайся к нам, там только о тебе и разговоры, а Род, так тот вообще готов был сюда прорваться, да охрана не пропустила.

– Обо мне? – удивилась Алина?

– Ну… Не совсем о тебе, как о тебе, а о тебе, как о блондинке с большой гитарой, которая только что зажгла публику. Короче, давай, догоняй.

Кристина, послав всем воздушный поцелуй, выскочила из комнаты. Не успела за ней закрыться дверь, как Алина вскочила с дивана и выбежала за ней следом.

– Крис, стой. – крикнула она.

– Чего?

– Слушай, я сейчас этот боевой раскрас смою и вернусь к вам, но ты никому не говори, что это я была, ладно?

– А чего так?

– Да не хочу, тем более, я так подозреваю, что Род этот… урод меня не узнал.

– Да, как скажешь, подруга, ты только давай быстрее наводи марафет.

Алина вернулась в комнату, подошла к зеркалу и начала приводить себя в порядок. Ей, не смотря на весь полученный за вечер позитив и адреналин, вдруг захотелось сменить имидж, надеть своё красное платье и вернуться к Кристине. Даже тот пижон Род не мог испортить ей настроения и перебить такого желания.

– Ладно, мужики, идём? покурим и по «соточке» пропустим, теперь уже можно. – вдруг сказал Миха. Алина взглянула на его зеркальное отражение и увидела, как он подмигнул её. – А девчонки пусть переодеваются.

Алина с Марго остались в комнате вдвоём. Марго подошла к Алине, взяла из её рук салфетку и сказала:

– Давай помогу.

Алина не стала сопротивляться, тем более, что за эти два часа Марго стала ей симпатична, а после грубой выходки Михи, Алине вообще захотелось обнять Марго, настолько беспомощной и грустной она сейчас выглядела. Их глаза встретились в отражении зеркала. Сквозь образ роковой женщины в чёрной кожаной куртке, с тысячей заклёпок, непонятной формы причёски из фиолетово-чёрных волос, с глазами, жирно подведёнными чёрным косметическим карандашом, в таких же чёрных кожаных джинсах в обтяжку, которые внизу ноги замыкали высокие солдатские башмаки на завязках, с черепами и монстрами, изящно нарисованными золотом на чёрных ногтях и с татуировкой на шее, ниже правого уха, сейчас на Алину смотрели почти детские, полные грусти глаза.

– Марго…

– Чего?