Реванш. Как Дональд Трамп вернулся к власти

В «Мар-а-Лаго» у Трампа не было доступа к таким технологиям, какими он пользовался в Белом доме, – например, он не мог запустить автоматический обзвон в поддержку выбранного им кандидата. Все, что у него было в первые несколько недель после возвращения в Палм-Бич, – общедоступная сеть Wi-Fi «Мар-а-Лаго». Поэтому Трамп сделал проще – он позвонил Джеку и велел ему включить громкую связь, чтобы записать голосовое сообщение с похвалами в адрес Уорд. Голос Трампа разослали партийным функционерам штата. Не так красиво и официально, как он привык, – зато эффективно.

Теперь, вооружившись цифрами Маклафлина, Трамп еще больше уверился в том, что, несмотря на удары со стороны Чейни и Меркауски, его железная хватка нерушима. Он был готов сделать первый шаг своего политического возвращения – окунуться в промежуточные выборы.

Прошло несколько месяцев 2021 г. Трамп все более открыто заявлял о своих планах повторно баллотироваться.

– Я собираюсь сделать это, – сказал Трамп Линдси Грэму, сенатору от Южной Каролины, своему давнему приятелю и верному стороннику, во время партии в гольф.

– Вы уверены? – спросил Грэм.

– Да, – сказал Трамп. – У меня остались кое-какие дела.

Грэму это понравилось, и он ответил Трампу, что, если тот победит, это будет величайшее возвращение в политической истории.

Следующие полтора года Трамп провел, наслаждаясь неспешной жизнью бывшего президента и планируя свое политическое будущее. С одной стороны, ему не терпелось объявить нации, отвергнувшей его на выборах, что он снова будет баллотироваться. Ему казалось невозможным оставаться в стороне. Лишенный своей трибуны в Белом доме, а заодно и аккаунтов в Twitter и Facebook[9], он очень скучал по всепоглощающему вниманию, которым пользуется действующий президент.

В то же время он, похоже, был доволен жизнью вне политики. Он продолжал жаловаться на то, что это он, а не Байден, должен находиться в Овальном кабинете, но часть его явно наслаждалась свободой. Это было приятное существование: гольф, кабельное телевидение, ужин на террасе «Мар-а-Лаго» за столиком, отделенным бархатным шнуром, – и так изо дня в день. Стоит объявить о намерении баллотироваться, и всему этому придет конец.

В середине августа Трамп дал волю своему раздражению. Канал Fox News предложил ему выступить в прямом эфире и ответить на вопросы телеведущего Шона Хэннити о беспорядочном выводе войск из Афганистана, происходившем по инициативе Байдена. По всему миру транслировались сцены хаоса – американцы и афганцы заполонили аэропорт Кабула, столицу захватили талибы. Бывший президент выглядел бы перед камерами как будущий кандидат, но Трамп не захотел появляться лично и согласился только на телефонную связь. Ведь он уже покинул свой пост, какого черта он должен до позднего вечера сидеть в костюме?

По мере приближения промежуточных выборов Трамп отметился буквально везде. Он с удовольствием взял на себя роль Мида Эспозито – этакого «крестного отца», который продвигает своих союзников и наказывает недоброжелателей, поддерживая их оппонентов. Он обладал почти энциклопедическими знаниями о предвыборных гонках в каждом штате и мог рассказывать об окружных кампаниях, как спортивные болельщики – о статистике соревнований. Конгрессвумен из Нью-Йорка Элиз Стефаник, занимавшая четвертое место среди республиканцев в Палате представителей, заметила, что Трамп разбирается в округах лучше всех политических консультантов, с которыми она имела дело.

В общей сложности Трамп поддержал более 250 кандидатов, и в будущем это могло принести свои плоды.

Но также это делало его зависимым от результатов промежуточных выборов. Он думал, что республиканцы захватят Палату представителей и, возможно, Сенат, оседлав ожидаемую волну недовольства инфляцией, беспорядочным выводом войск из Афганистана и общим недовольством, которое они, разумеется, выместят на партии, занявшей Белый дом. А если нет? Для Трампа это будет «черной меткой» – а критики-республиканцы получат доказательства того, что бывшему президенту совсем пора на покой.

И тут настало 8 августа.

Утром 8 августа агенты ФБР обыскали «Мар-а-Лаго» в поисках секретных документов, которые Трамп привез сюда из Белого дома. Многомесячные попытки федеральных властей вернуть засекреченные материалы наконец-то завершились, а у Трампа появились серьезные юридические проблемы – когда федеральные власти выдвинут обвинения, ему придется заниматься этим делом одновременно с его президентской кампанией.

Трамп, который в тот день находился за 2000 км к северу, в Бедминстере, узнал о рейде от своего сына Эрика, который вместе с отцом снимался в реалити-шоу NBC «Ученик», помогал управлять семейной бизнес-империей и выступал на митинге, предшествовавшем штурму Капитолия 6 января[10]. Уже днем помощники знали, что информация об обыске скоро просочится и это гарантированно вызовет бурю в СМИ. Они бросились готовить заявление.

Во второй половине дня у старшего советника Тейлора Будовича зазвонил телефон. Это был Питер Шорш, лоббист и блогер из Флориды.

– Вы меня проклянете, но, кажется, я выяснил кое-что важное, – сказал Шорш.

Он знал о рейде.

Будовичу, находившемуся в Сакраменто, нужно было выиграть время. Он сказал Шоршу, что свяжется с ним. Через 30 минут Будович перезвонил Шоршу с заявлением от бывшего президента.

В заявлении Трампа говорилось, что «Мар-а-Лаго» «находится в осаде и подвергается налету и захвату большой группы агентов ФБР». Это была фирменная трамповская смесь упрямства и обиды. По его мнению, он не сделал ничего плохого. Он считал, что, как бывший президент, он имеет полное право на эти документы. Рейд, как он писал в своем заявлении, «не был необходим или уместен». «Ничего подобного еще не случалось с президентом США», – добавлял он[11].

В окружении Трампа разгорались спекуляции по поводу того, кто слил эту новость. Некоторые подозревали губернатора Флориды Рона Десантиса, который все больше стремился к соперничеству с Трампом в борьбе за партийную номинацию 2024 г. Стивен Миллер, спичрайтер и старший советник Трампа в Белом доме, в частном порядке жаловался на то, что адвокат Кристина Бобб, которая находилась в «Мар-а-Лаго» во время рейда, позволила агентам ФБР проникнуть на территорию.

– Никакой адвокат не допустил бы этого, – сокрушался Миллер.

Воцарилась паранойя. Помощники Трампа опасались, что их мобильные телефоны прослушиваются федералами. Встречаясь с Трампом в его офисе, они оставляли свои гаджеты снаружи.

Один лишь Трамп сохранял странное спокойствие. На следующий день после того, как ФБР наведалось в «Мар-а-Лаго», Трамп должен был ужинать с конгрессменом от штата Индиана Джимом Бэнксом и другими консервативными членами Конгресса. Бэнкс думал, что Трамп отменит встречу, но, к своему удивлению, он получил сообщение от команды бывшего президента: ужин остался в силе.

Ужиная с Трампом в тот вечер, Бэнкс был поражен неустрашимостью бывшего президента. Спустя всего несколько часов после того, как федералы нагрянули в его поместье, Трамп обсуждал политику с законодателями и фотографировался, поднимая большой палец. Бэнкс не мог в это поверить.

Похожие воспоминания остались у Будовича. Вскоре после рейда пресс-секретарь сидел с Трампом в его кабинете. Трамп смотрел в окно.

– Что мы будем с этим делать? – спросил Трамп своего помощника.

– Мы будем бороться, – сказал Будович, – потому что это все, что мы можем.

– Вы правы, мы будем бороться, – сказал Трамп, глядя на Будовича. – Это все, что мы можем.

Накануне промежуточных выборов в ноябре Трамп отправился в Огайо, чтобы оказать поддержку кандидату в Сенат от республиканцев Джей Ди Вэнсу, восходящему популисту в трамповском вкусе. Вэнс, бывший венчурный капиталист и автор бестселлера «Элегия Хиллбилли», когда-то был критиком Трампа, но с началом своей кампании в Сенате изменил свою точку зрения и стал его полным сторонником. Вэнс понимал, что ему необходимо заручиться расположением экс-президента, если он хочет выиграть праймериз.

В окружении Трампа стали распространяться слухи о том, что бывший президент всерьез подумывает, не использовать ли митинг для неожиданного запуска своей предвыборной кампании. Для руководителей Республиканской партии это был, пожалуй, худший из возможных сценариев. Если бы Трамп заявил в тот вечер о выдвижении, на следующий день избиратели, отправляясь на свои участки, помнили бы только об этом. Когда глава Национального комитета Республиканской партии (НКРП) Ронна Макдэниел узнала о предстоящем заявлении Трампа, рядом с ней был кандидат в Сенат от Пенсильвании Мехмет Оз. Его судьба отчасти зависела от того, сможет ли он привлечь на свою сторону жителей пригородов Филадельфии, которые покинули партию при Трампе.

– Это очень плохо, – сказал Оз, помрачнев.

Макдэниел позвонила Трампу и попыталась отговорить его. Команда политических советников Трампа тоже была убеждена в том, что Трампу лучше подождать окончания выборов. Но помощники знали, что единственный способ остановить его – собрать всех в самолете, включая семью Трампа, и надавить на него общими усилиями.

Вечером личный самолет Трампа, прозванный Trump Force One[12], вылетел из Уэст-Палм-Бич в международный аэропорт Дейтон, штат Огайо. На борту самолета находился Дональд Трамп-младший, жесткий и весьма активный старший сын бывшего президента, который стал ключевым игроком в его окружении, когда остальные родственники, такие как Иванка Трамп и Джаред Кушнер, отошли на второй план. На публике Дональд-младший бросался взрывными заявлениями и умасливал сторонников Трампа, но в частном порядке он был весьма практичен и расчетлив. В последнее время он пытался втолковать отцу, что если тот всерьез намерен снова баллотироваться, то он не должен думать об этом как о повторе выборов 2020 г.

Он уговорил отца повременить с объявлением.

– Это плохая идея, ты не должен этого делать, – сказал Дон-младший.

Он убедил Трампа в том, что из-за выборов его объявление отойдет на второй план.

Гамбит сработал. На сцене Трамп расточал похвалы Вэнсу:

– Я очень хорошо его узнал. Он отличный парень!

Он не стал объявлять о выдвижении своей кандидатуры, вместо этого пообещав сделать «очень важное заявление» на будущей неделе в «Мар-а-Лаго». Он использовал свою речь, чтобы обличить «крайне левых безумцев» в Демократической партии, заявив, что они «душат семьи Огайо взлетом цен и парализующей инфляцией». Бо́льшую часть речи Трамп посвятил перечислению имен десятков кандидатов на промежуточных выборах, которых он поддержал, – список он составил еще во время перелета. Трамп знал, что, если они победят на выборах, которые состоятся на следующий день, он сможет присвоить себе эту заслугу, а затем использовать это как трамплин для собственного политического возрождения.

Однако уже на следующий день стало ясно, что для партии Трампа результаты выборов оказались катастрофическими. Республиканцы не оправдали ожиданий – они не сумели взять под контроль Сенат, еле-еле одержали победу в Палате представителей и проиграли в нескольких губернаторских гонках, которые надеялись выиграть. К тому же проиграли многие кандидаты, поддержанные Трампом. Посыпались обвинения, в основном – на бывшего главнокомандующего. Критики Трампа утверждали, что он стал позорным клеймом для Великой старой партии, а разочаровывающие результаты доказывают, что партии пора двигаться дальше.

Своим советникам Трамп сказал, что для него ничего не изменилось. Он официально выдвинет свою кандидатуру 15 ноября.

День 15 ноября Трамп провел, репетируя свою речь в богато украшенной, отделанной деревянными панелями библиотеке «Мар-а-Лаго». Его команда планировала, что речь прозвучит поздно, чтобы попасть в прямой эфир во время программы Хэннити – на столь желанную для экс-президента аудиторию Fox News. Они привлекли сторонников, таких как Ньютон Гингрич, бывший спикер Палаты представителей, – пока Трамп репетировал свою речь с телесуфлером, он редактировал и переписывал ее строчку за строчкой, абзац за абзацем.

Трамп ждал выхода на сцену банкетного зала «Мар-а-Лаго» в номере-люкс. Один из присутствовавших помощников заметил, что экс-президент выглядел очень тихим – совсем не то, что ждешь от человека, который готовится объявить о выдвижении своей кандидатуры на высший пост в стране. Возможно, подумал помощник, на босса так подействовало поражение его партии в промежуточных выборах.

Ликующие сторонники заполнили банкетный зал, и Трамп, наконец, сделал официальное заявление. Он сказал, что «возвращение Америки начинается прямо сейчас». Слова Трампа перекликались с его первым президентским заявлением, сделанным семью годами ранее. Он нарисовал мрачную картину страны, назвав ее «нацией в упадке» и заявив, что «залитые кровью улицы наших некогда великих городов превратились в выгребные ямы жестоких преступлений».

Несмотря на свое поражение в 2020 г. и неудачи партии два года спустя, он не выразил недоверия к выборам, которые состоятся через два года.

– Все пойдут за нами, потому что все видят, какая плохая работа делается [при Байдене], – сказал Трамп[13].

Итак, он спустил курок. Это одобрили его сторонники, но не партийная элита. Губернаторы, собравшиеся в Орландо на конференции Республиканской ассоциации губернаторов, были ошеломлены. Кристофер Сунуну, губернатор Нью-Гэмпшира, который и сам подумывал о выдвижении своей кандидатуры, ходил по отелю «Уолдорф-Астория», рассказывая людям, что Трамп попал ему в самое слабое место. Десантис, выступая на конференции, подчеркнул, что его победа на перевыборах несколько недель назад была его собственной победой. Грубоватый выпад Десантиса в адрес экс-президента означал: я – победитель, Трамп – нет[14].

Сделав это заявление, Трамп сказал помощникам, что до конца года он хочет оставаться в тени. Через неделю – День благодарения, праздники в самом разгаре, страна только что пережила длинный политический сезон.

Крис Ласивита, воинственный ветеран морской пехоты и новый политический советник Трампа, вместе с семьей праздновал День благодарения в своем доме в Нозерн-Нек, Вирджиния. Он разжигал огонь в своем уличном камине, потягивая бургундское, когда ему позвонила Сьюзи Уайлс – практичный республиканский стратег со стальными голубыми глазами, взгляд которых мог резать стекло. Вместе с Ласивитой она возглавляла предвыборный штаб Трампа.

– Вы не поверите, – сказала она.

Она только что узнала, что в начале недели Трамп ужинал с рэпером Йе – он же Канье Уэст, который не меньше, чем музыкой, был известен своими теориями заговора и отвратительной антисемитской риторикой. Хуже того, сказала Уайлс, на ужине также присутствовал Ник Фуэнтес, известный отрицатель Холокоста и белый супрематист.

Трампа уже критиковали за то, что он общается с сомнительными личностями. И вот опять – причем в самом начале кампании 2024 г.!

Помощники Трампа вскоре выяснили, что Йе и Фуэнтеса провела через охрану «Мар-а-Лаго» Карен Джорно, республиканский стратег, которая была главным советником Трампа во время избирательной кампании 2016 г. во Флориде. Помощники были озадачены – каким образом она и ее гости попали за стол босса? Люди, которых Трамп привлек к управлению своей политической деятельностью, пытались создать вокруг него максимально непроницаемую защиту – и теперь они поняли, насколько это сложная задача.

Как Джорно позже рассказала Inside Edition, ужин с Трампом был запланирован только у Йе, но, когда она ехала в аэропорт, чтобы встретить его, ей позвонил один из людей рэпера и сообщил, что с ним будет еще несколько человек, включая Фуэнтеса. По версии Джорно, она не знала, кто такой Фуэнтес, несмотря на его известность в ультраправых кругах. С ее слов выходило, что, когда они вошли в фойе клуба, к ним подошел Трамп и спросил Йе:

– Может, пойдем поужинаем?

По ее словам, Йе ответил президенту, что хотел бы взять на ужин и остальных – он назвал их только по именам[15].

В Вашингтоне Стивен Чунг, недавно назначенный пресс-секретарь кампании Трампа, понимал, что рано или поздно СМИ обязательно узнают о злополучном ужине, и предупредил свой штаб, чтобы все были начеку и следили за всем, что происходит в социальных сетях. Чунг, любитель боевых искусств и бывший сотрудник Ultimate Fighting Championship (UFC), быстро стал любимцем Трампа благодаря своей хватке в общении с прессой, ненависти к критикам Трампа и грозному облику.

– Посмотрите на Стивена! – говорил Трамп. – Я бы не стал с ним связываться! Какой огромный парень! Какие ручища!

Предвыборная кампания шла всего неделю, а ручищ Чунга уже не хватало на все. Случившееся напоминало о том, что именно многим не нравилось в бывшем президенте: его хаотичность, терпимость к маргинальным личностям, отсутствие каких-либо барьеров. Что не менее опасно, это давало возможность соперникам-республиканцам, таким как губернатор Флориды Десантис, донести до избирателей мысль о том, что трампизму не обязательно должен сопутствовать беспорядок.

Новость разлетелась на следующий день, 23 ноября, – Чунгу позвонила журналистка Politico Меридит Макгроу и сказала, что слышала о совместном ужине Трампа с Йе и Фуэнтесом.

Все осложнялось тем, что Трамп отказался публично признавать ошибку. Уайлс позвонила и призвала его принести публичные извинения, но Трамп настаивал на том, что он не сделал ничего плохого и понятия не имел, кто такой Фуэнтес. Когда Трампу позвонил Чунг, бывший президент сказал, что привел Фуэнтеса, потому что подумал, что было бы правильно пригласить на ужин всю компанию, а не одного Йе. Ему просто нравилось играть роль гостеприимного хозяина.

Пока в СМИ разгоралась огненная буря, верный себе президент вышел в Truth Social, социальную медиаплатформу, которую он основал после того, как его удалили из Twitter[16], и изложил свои аргументы. Он написал, что великодушно встретился с Йе, которого он описал как «очень проблемного человека, который просто оказался черным», по просьбе самого рэпера, чтобы «дать ему совет, который был ему так нужен».

Штаб Трампа понимал, что если в ближайшее время не выправить ситуацию, то о его возвращении можно будет забыть. Доноры грозились закрыть свои чековые книжки, члены Конгресса, которые были готовы поддержать Трампа, струсили, а его коллеги-республиканцы тут же накинулись на него. Майкл Пенс, бывший вице-президент Трампа и будущий соперник Трампа на праймериз, призвал Дональда извиниться и сказал, что тот «поступил весьма неразумно», обедая с этой парой[17]. Митчелл Макконнелл, лидер сенатского меньшинства, заявил, что в Республиканской партии «нет места антисемитизму или белому супрематизму» и что «любой, кто встречается с людьми, отстаивающими такую точку зрения, по моему мнению, вряд ли когда-нибудь будет избран президентом США»[18].

Команда Трампа не изменила своей преданности кандидату, никто из помощников не собирался уходить. Но они понимали, что им нужно что-то показать донорам, активистам и лидерам партии. Чунг разработал план атаки: Трамп даст часовое интервью Мэтту Бойлу, репортеру дружественного Трампу сайта Breitbart News, подробнее расскажет об ужине и прояснит ситуацию.

В беседе, состоявшейся в середине декабря на поле для гольфа в Дорале (Флорида), Бойл спросил Трампа, есть ли в Великой старой партии место антисемитам.

– Нет, – сказал Трамп[19].

Это не было извинением, но у помощников Трампа наконец-то появилось хоть что-то. Они разослали это донорам, многие из которых были весьма недовольны злополучным ужином и при дальнейшем ухудшении ситуации могли бы переметнуться к кому-нибудь вроде Десантиса.

Этот эпизод стал ярким напоминанием о том, что ожидало команду Трампа. Озабоченность была не только политической. Помощники пытались решить и другую проблему, о которой напомнил ужин: как уберечь босса от возможных угроз безопасности. Если такие люди, как Йе и Фуэнтес, смогли войти в «Мар-а-Лаго», это может сделать кто угодно. С тех пор как Трамп покинул свой пост, его охранял значительный штат Секретной службы, готовый ко всему – от одинокого стрелка до беспилотника. Секретная служба постоянно опасалась покушения иранцев в качестве мести за решение Трампа в 2020 г. нанести удар с беспилотника, в результате которого погиб иранский генерал-майор Касем Сулеймани. Трамп знал, что иранцы хотят его смерти.

Ласивита прилетел во Флориду вскоре после Дня благодарения, чтобы встретиться с Уайлс и Шоном Курраном, главой Секретной службы Трампа. Секретная служба расследовала произошедшее и установила, что персонал и охрана «Мар-а-Лаго», которые отвечали за доступ посетителей к Трампу, допустили ошибку, пропустив в клуб группу Майло Яннопулоса.

Примечания