Александр. Том 1

– Эй, Степан, – позвал вошедший за мной Скворцов. – Степан, очнись. Его величество, хочет поговорить с тобой.

– Что ты там бормочешь, собачий сын, – раздалось грубый охрипший голос у стены, и на тюфяк сел мощный парень. В скудном свете было тем не менее хорошо видно его помятое лицо и лихорадочное блестящие глаза. – Башка болит. Кровь только недавно прекратила сочиться, – проговорил он, дотронувшись до затылка. Я же только сейчас увидел, что голова у Кириллова перевязана какой-то тряпкой.

– Степан, встань перед его величеством, чего расселся? – тихо проговорил Скворцов, подходя к сидящему Кириллову, при этом опасливо поглядывая на меня. А вдруг я как рассвирепею, да как прикажу их на конюшню тащить. Кириллов тем временем на меня посмотрел, похоже, только что сумел разглядеть.

– Ох, ты же, божечки, – он засуетился и попытался подняться, но не сумел, рухнув на тюфяк.

– Сиди, – остановил я его неуклюжие попытки подняться. – Рассказывай. Как ты рану свою получил. И самое главное, кто в комнату к отцу моему вломился?

– В дверь постучали. Егор Демьянович спросил, кто ломится ночью без предупреждения, – глухо ответил Кириллов. Он держался при этом за голову. Тут даже полному идиоту понятно, что не до почтительности ему сейчас. Рассказать успеть бы, да в обморок не завалиться. А то и вовсе не начать блевать при государе. – Аргамаков сказал, что пришёл с докладом и что Егор Демьянович время перепутал с пьяных глаз.

– Откуда вы поняли, что это именно Аргамаков? – перебил я его.

– Да что мы голоса Ивана Андреевича никогда не слышали? – Кириллов поднял на меня взгляд, в котором застыла мука.

– Продолжай, – я кивнул.

– Егор Дмьянович только дверь открыл, как его по голове рукоятью сабли приголубили. – Кириллов замолчал. – Я побежал. Оттолкнул Платона Зубова и вырвался в коридор. На полу рядовой Агапеев лежал на полу. Голова в кровище. Ну, я и побежал по коридору. Закричал: «Государя убивают». Только далеко не убежал, тоже по голове саблей получил.

– Кто-то из вас был вооружён? Рядовой Агапеев, к примеру? – резко спросил я.

– Нет, – Кириллов хотел помотать головой и передумал. – Государь Павел в последние дни чего-то опасался. Приказал с оружием близко к нему не находиться.

Значит, доклад Макарова дошёл до Павла. Почему тогда он предпринял такие странные, на мой взгляд, действия? И тут же я одёрнул себя. Остынь, Сашка. Это для тебя они странные, а для этого времени, может быть, вполне в порядке вещей. Скорее всего, император доверился не тем людям. Но какой же это надо быть сволочью, чтобы вечером улыбаться и беседовать с человеком, вон жену и сестру фактически в заложницах оставить, а ночью прийти убивать? Так, хватит себя накручивать. Ты не знаешь предпосылок. Может, Павел и жену, и сестру по очереди топтал, чуть ли не на его глазах. Может такое быть? Да запросто. Так что, подожди обвинять, лучше сосредоточься на текущих проблемах.

– Ты разглядел тех, кто ворвались? Узнал кого-то?

– Не всех, – на этот раз Кириллов покачал головой. – Десяток их было татей, кои благородными прикидывались. Аргамаков, Беннигсен, Пален, Платон и Николай Зубовы, Татаринов, Скарятин, Уваров и князь Волконский. Последнего не разглядел, грешен, – и он опустил голову.

Князь Волконский, ну надо же. А ещё Муравьёв-Апостол. Интересно, родичи или те же самые? Скорее всего, родичи. Те вроде молодыми были. Ну тут, как говорится, от осинки не родится апельсинки. А ведь, похоже, в заговоре в основном высшая знать замешана. Ну что же, Пётр Первый бояр сумел к ногтю прижать. Сможешь, Саша, ему конкуренцию составить?