Раз но Е… Рассказы

– Мяу, мяу, ммяяууу…– голосил я.

– Да, покоя сегодня ночью наверно не будет, – сказал Володя.

Я орал, и возле одной двери стал бить в нее лапами и царапаться, за ней раздался голос Дениса:

– Ну чего «мявчить» и скрестись! Есть еда и подстилка на кухне, туда и иди!

Он приоткрыл дверь и подтолкнул меня в сторону кухни, тут же закрыл дверь, что мне не понравилось и мои «мяу» усилились – может там мама и братья?

– Денис! – прокричал отец – Оставь дверь открытой, а то это на всю ночь слушать его завывания будем, слышишь?

Но Денис от беготни по рынку и впечатлений от появления кота, вымотавшись уже спал.

Володя встал, подошёл и взял меня на руки. От него пахло табаком, но не таким как от Сергея, как поприятнее, еще чем-то резким, но какой-то мощный и противный запах отсутствовал. Он погладил меня, принёс в кухню, поставил возле тарелок с водой и чем-то ещё, ткнул мордочкой в белое, я фыркнул, облизнулся, но начал лакать – есть то охота, да и молоко всё же напоминает. Володя сидел и смотрел на меня.

– Так уже лучше, горшок напомню где, пошли.

Согнувшись и подталкивая, он пригнал меня в небольшую комнатку рядом, а судя по запахам они тоже сюда ходят в туалет. В комнатке был лоток с рассыпчатой мелкой глиной. Володя посадил меня туда.

Я, обнюхав место, разгреб его и справил нужду.

– Ну и славно, теперь надо спать Васёк, нам рано вставать! Вот на кухне подстилка, туалет рядом!

Он подхватил меня, уложил на мягкий коврик, чем-то клацнув убрал свет в кухне, а я услышал его удаляющиеся шаги, скрип дивана и голоса:

– Ирочка, спим! Может и это «тигристое» угомонится.

Как мне угомонится, «сарай» совсем не привычный и нет ни мамы, ни братьев?

– Мяу, мяу, ммяяуу!!!!

Я потопал на звук голосов, в большую комнату с необычными запахами. А вот из шуршащих и тонких подстилок их сопение, прыгнув к ним в диван, пробрался к головам, а вот что-то прямо как мамино брюшко, шерсти не много, твёрденькое…

Утром проснулся у головы Володи, рядом на тумбочке что-то бренчало, он тоже открыл глаза, провёл рукой по голове и удивлённо заговорил:

– Хм… а «ирокез» на голове откуда? Аааа, мастер-стилист вот же, на подушке устроился, полночи чмоктал мою полу лысую голову. Неужто похожа на брюшко мамаши? Да, но сосков с молоком нет там. Иди, Ирина тебе свежего молока нальет. Погрей только Ира, чтоб тепленькое было.

Еще день я бродил по комнатам в поисках мамы и братьев, периодически Ирина напоминала о еде и туалете, тыкая меня то в глину, то в молоко. Денис кидал мячик и сделал бумажную игрушку на крепкой нитке, к вечеру я стал отвлекаться на игру с ними, потому что братьев так и не нашёл.

На следующий день меня упаковали в пакет, засунули в картонную коробку с прорезями и в большом дрожащем и рычащем коробе со стеклами, в которых мелькали деревья, большущие «сараи». Везли не долго, и вот сидя на руках, я попал в огромную светлую комнату.

В этой комнате с двулапыми сидели в большинстве взрослые собаки, коты, еще птички и всякие «мышастые» в клетках. У многих белые лапы, головы и животы, у кого-то с пятнами. Лишь у меня и еще у немногих малышей любопытство в глазах, а у большинства, что с повязками, глаза были наполнены печалью и болью. Коты и огромные псины рядом, мама учила их обходить, это запомнилось из её наказов, что к ним нельзя приближаться, но вели они себя смирно – да тут видно боль всех примирила.

Сидели довольно долго, из-за наличия собак пришлось и самому притихнуть, сидеть смирно, с рук не спрыгивать. Потом в светлой комнате, в светлых халатах чем-то светили и сделали несколько раз больно, проткнув мне шкуру. Бррр… Опять в коробку засунули, за стеклами замелькали деревья и крыши, может к братьям и мамке отвезут?

Но привезли туда же где, и ночевал, сразу вспомнил о туалете, где он находится и бегом к нему.

– О, молодчага, до «горшка» дотянул и прививки пережил – сказал Володя.

Нашёл и миски с молоком, от какой они коровы не понять, но лакать уже можно, а то голодно.

Сел, стал облизывать мордаху, лапы и бока.

– Так вот вроде и чистюльный, а вот бок «поцарапан». Все лечим лишай! – сказал Володя.

После этого Ирина несколько раз в день меня ловила и мазала бок чем-то светлым, пахучим и жирным. Свои передние лапы они тоже мазали тем же. Попытки очистить бок от мази привели к тому, что меня заматывали и не давали срывать этот бинтовой корсет.

Еще несколько визитов на прокол шкуры и меня перестали заматывать и мазать.

Поносившись за мячом, сделав несколько атак на одну из двух лап ходящих по новому «сараю» уставал. Однако теперь стал часто удостаиваться возможности полежать на груди у «двулапых» и престал слышать кроме данного мне имени Васька насмешливое – «бацыла».

Пришло понимание, что не найти ни родной мамы ни братьев, и что «сарай» теперь такой. Что в нём будут ЭТИ двуногие и я с ними.

В новом «сарае» были большие окна с огромными подоконниками, на них было частенько тепло от солнышка и много «картинок» напоминающих место рождения. В заоконном пространстве было побольше разных птиц в небе, да всяких псин на «верёвках» внизу, а вот родня кошачья в там бывала в малом количестве.

На одном из подоконников еще была продолговатая округлая коробка, из которой (особенно когда к ней подходил Володя) выходили разные приятные звуки, да и лежа не ней можно было греть живот, здорово так.

Денис заменил братьев, он играл со мной больше всех, Ирина с Володей заменили мне маму – меняли молоко, воду, чистили горшок, чесали зажившие бока и за ушком.

На новом молоке, они его тоже так звали, и которое доставали из большой светлой коробки, потом ещё на добавившихся в рацион «хрустиках» и кусочках с мясом я прибавлял в размерах и весе. Это порой приводило к тому, что я, спрыгивая с теплой «музыкальной коробки» прихватывал её за собой. После грохота приземляющейся на пол тёплой мурчалки обычно появлялся Володя:

– Вот тебе и Китайское производство – никуда не годится! А уже не первый полет с почти метровой высоты, а магнитола жива! Поёт всё так-же!

В доме на окнах, из которых быстро исчезало солнце и тянуло холодом, появлялись затейливые матовые рисунки. Приближался редкий, шумный и любимый «двуногими» праздник. Да вот моя любовь к лазанью по веткам изменила украшения в доме на этот праздник, который напоминал мои редкие обрывочные сны – с взрывами и вспышками.

На кухне в эти дни на кухне много дымилось, шкварчало и пеклось. С разделочного стола мне как хищнику порой доставались очень сочные кусочки мяса. Но в этом «сарае» на Новый год перестало появляться основное украшение этого праздника – ёлка.

Как елке было стоять то, если после установки стоило «двулапым» отвернутся, как я на неё влезал. Дерево!!!! Здорово!!!! Вверх, поближе к макушке! Да вот с возрастом залезал всё ниже, чтоб она упала, я то подрастал, а «ёлка» всё та же, пыльная из гаража без запаха хвои. Игрушки на ёлке бились, я получал шлепки и ненадолго прятался. Что поделать, «ностальгия» по деревьям, братьям и мамке. Так что на этот редкий праздник для живущих со мной людей основным украшением стали хвойные ветки. Хоть пахло как на родной даче, а ёлка же безвылазно осела в гараже.

Вместе с возрастом уменьшалась бегучесть и непоседливость, а вот время сна прибавлялось. Дрем с картинами было немного, куцые и обрывочные они были и мешались в голове – то мама с братьями … то взрывы со вспышками.

После таких снов меня привлекала та дверь, в которую уходили надолго. Что там? Может рядом братья и мать?

Не любовь к закрытым дверям, как набравшийся вес и растущее любопытство помогли открыть последнюю дверь – входную и через неё выйти. Резкие непривычные или уже почти забытые из детства запахи ударили в нос на лестнице и площадках. Увидел обрешеченную дверь с широкой щелью. Пролез, дальше пыльный чердак, но за ним опять лестница и дверь со щелями, которая вывела на крышу. Тут солнышко, как на даче. Эх, где же братья, деревья и трава? Мяу!!! Мяу!!… Похоже и здесь «родни» нет…

– Ира, а ты слышала, что входная дверь хлопнула?

– Да это Денис к соседям пошел. Денис, ты дома?

– Дома мам. А чего?

Все малолапые дружно двинули на лестничную площадку, Денис побежал вниз, но Володя осмотрелся и сказал:

– Васька на крыше, Новый Год помните, как он по елке лезет на макушку, вверх двинул и должен вернуться.

Солнце и всё что обнаружилось на крыше из приятных и знакомых вещей, да пыльная и горячая поверхность, что лапам тяжело стоять, припекает, а тут еще и крики из щелей, прошмыгнув сквозь них и потом через темный чердак, увидел Ирину и Володю – вот они и кричали.

– Да, спец по дверям! «Домушник»! Осталось ему соседские научиться вскрывать!– сказал Володя.