Скайрок. Воздаяние паранормов

– Окей, Шор, – друг встал и подошёл к шкафу-хранилищу своих богатств. – Ловлю на слове!

С этими словами он выудил два солидных комка сот, запечатанных пчёлами и полных мёда, протянул мне вместе с целлофановым мешком. Я аккуратно упаковал дефицит, заодно и «валюту», и засобирался в путь, помня о скором наступлении темноты. Сегодня мне предстоит ещё один опасный поход.

Прежде чем отправиться, предпринял дополнительные меры по снижению своего теплового излучения. Фольгированный материал, использованный в обмотке подземных кабелей, в обилии найденных в коммуникациях, как нельзя кстати подходит для этих целей. Эластичность материала позволяет не задумываться о работе суставов, свободу которых ограничивать чревато. Подготовку начал прямо в берлоге и при участии хозяина. Пасечник недовольно бурчал всё время, пытаясь отговорить меня от похода. Безрезультатно, так как моё желание порыться в найденных Жмотом деталях возобладало над осторожностью.

– Ну, что? Ты всё-таки не откажешься? – переспросил Пас, проверяя надёжность обмотки.

– Я уже всё решил. Лучше присмотри за моими вещами, не попрусь же я по норам гружённый под завязку.

– Да без проблем, у меня как в сейфе, – вздохнув, согласился друг. – Держи рельсотрон поближе.

Слова друга по поводу оружия воспринял правильно и проверил надёжность ремней. Старик хорошо научил меня тактическому способу ношения и подвесу, а также основным приёмам внезапного скоротечного огневого контакта в замкнутых пространствах. Когда первый раз он провёл со мной занятия мне показалось, что его профессия учёного и инженера не основаная.

На подготовку ушло не больше сорока минут. Я включил налобный фонарик, светодиоды которого почти не выделяют тепла и нырнул в дыру коллектора. Пас немедленно забаррикадировал вход, оставив меня наедине с лабиринтами городских артерий.

Пятьдесят метров относительно комфортного передвижения привели к первой развилке. Пришлось воспользоваться непопулярным у меня ходом, значительно сокращающим путь, но чертовски неудобным. Мне дались нелегко эти триста метров на четвереньках в трубе, по дну которой помимо силовых кабелей тянутся гофры сверх защищённых телекоммуникационных линий.

Выпрямился в канале основного коллектора, внимательно оглядываясь. Я специально оставляю некоторые вещи так, чтобы незваный гость обязательно их сдвинул. Своего рода сигнализация. Всё оказалось на месте, именно так, как было при моём крайнем визите в этот сектор.

Одну из центральных веток подземных коммуникаций проложили незадолго до начала всеобщего конца. Строители предусмотрели возможность скоростного перемещения. Естественно, что транспорт предназначенный для этого давно утрачен, но я приспособил другой. Велосипед с погнутой рамой, колёса без шин, без сиденья, давно претерпел модернизацию. Порядка пяти километров под землёй преодолел с относительным комфортом и хорошей скоростью, глубина тоннеля великолепно скрывает шум, поэтому эхо грохота голых ободов по бетону оставляю без внимания.

Тридцать минут виртуозной езды между кучами мусора завершились у новой развилки. Здесь располагается комплекс из нескольких служебных помещений. Хорошее место для перевалочного пункта такого бродяги, как я.

Тут тоже установлены сигналки, проверка которых не выявила ничего подозрительного. Кроме меня никто не посещал место, что порадовало. Хотя чему удивляться, если любой другой, проникший в лабиринты подземного города, рискует ноги переломать при первом же шаге в коридорах и тоннелях.

Привал, вообще, казался хорошей идеей, но не в этот раз. Не задерживаясь, отправился далее, тем более, что до разрушенной плотины осталось сделать всего пару переходов. Беспокоил меня только один, из-за необходимости выхода наружу. При разрушении ГЭС участок коммуникаций утрачен, вместо него остались вывороченные из земли трубы ходов, обрамлённые кривой арматурой рассыпавшегося железобетона, похожие на техногенные ромашки.

Темнота дала о себе знать, когда выбравшись на открытый участок, пришлось выключить фонарь из опасения обнаружения луча механическими убийцами. Нога зацепилась за торчащий метал, обмотка запуталась, и я неудачно упал, чудом не вывихнув ногу. Хотя нет, вывихнул таки, придётся вправлять.

Кусок деревяшки зажал зубами и закрепил ногу в трещине. Неудобно самому выделывать такие трюки. Дёрнул, в глазах полетели звёзды, резкая боль сообщила о несостоявшемся лечении. О повторной попытке не могло быть и речи, оставалась слабая надежда, что обошлось без перелома. Наложил тугую повязку и хромая продолжил путь. Н-да. Не везёт что-то сегодня. Разрыв преодолеваю с большим трудом, постоянно контролируя окружение. Рельсотрон использую как костыль, не забывая о его прямом назначении.

Тридцать метров небезопасного расстояния завершились очередным входом в коммуникации. Улёгся продвинувшись на пару метров вглубь. Боль сильная в районе ступни, а подозрение насчёт перелома начинают посещать чаще. Из обезболивающего с собой пара дефицитнейших таблеток Кеторола, хранимого мной особенно бережно.

Посмотрел и убрал назад в нагрудный потайной карман. Жалко драгоценность такую изводить на рядовой, в общем-то, случай. Отдохнул немного и дальше туда, где один из центральных узлов собирает тоннели воедино в большом зале. Хорошо, что выпрямиться можно, с костылём на четвереньках много не поползаешь.

Под землёй не слышны звуки с поверхности, поэтому я сильно удивился нарастающему гулу, сопровождаемому вибрацией. Застыл без движения, превратившись в оголённый нерв. Сверху что-то происходит из ряда вон выходящее. Посыпалась бетонная крошка с пылью, трещины свода стали увеличиваться. Расползаясь, они давали возможность песчаной породе беспрепятственно сыпаться внутрь. Оторопело наблюдаю, как падает труха и куски чудом уцелевшей штукатурки. Пыль, поднявшаяся с пола и заполнившая пространство, мешает смотреть, и вызывает приступ кашля.

Первый ощутимый удар, точнее сотрясение как от землетрясения, заставил присесть, не заметив боль в ноге. За спиной обрушилось перекрытие, завалив выход. Приступ паники прошёл быстро, есть ещё путь отхода. Стараясь передвигаться максимально быстро, прошёл опасный участок, прежде чем очередной удар не вышиб опору из под ног. Гул перерос в непрекращающийся грохот.

Что за чертовщина происходит в тихом месте над мирным, мёртвым мегаполисом? Этот вопрос не даёт покоя вместе с желанием бежать из лабиринта, вырваться на поверхность из западни, в которой оказался по неизвестной причине. Твою ж фрезу макаке в челюсть! Ещё один мощный удар сотряс всё вокруг. Упав на спину, увидел, как потолок с частями стен срываются и уносятся прочь, оставляя после себя искорёженную арматуру с кусками бетона. Что-то ударило по голове, и сознание погрузилось в успокаивающую темноту…

Глава 2

Я пришёл в себя довольно быстро, одним глазом глянул в небо и засмотрелся на звёзды. Судя по расположению созвездий, сейчас около четырёх-пяти утра. Пасечника я покинул в полночь, примерно пару часов занял путь в подземелье… Ё-моё! Я ж тут без сознания почти два часа валяюсь!

Прошиб холодный пот от мысли, что в таком состоянии я уязвим абсолютно для всех. Успокоился и постарался как следует очистить слезящиеся глаза. Песок виновник, ибо присыпало основательно. Освобождение рук вызвало затруднение, всё одно справился с сыпучим пленом достаточно сноровисто. Теперь есть возможность оглядеться как следует и себя осмотреть, ощупать кости.

Вдумчиво провёл диагностику, как мог, конечно. Общий вердикт – цел, хотя потрёпан, но не сильно. Н-да, а вот фонарь в хлам разбит и мотается на перебитой лямке. В ранец его, до поры до времени. Что дальше? А дальше проверка фольги на предмет разрывов и открывшихся участков. Охотников за людьми никто не отменял, тем более, что после такого грохота и спецэффектов твари просто обязаны ринуться в этот район. Ещё не знаю, что конкретно случилось, но в грандиозности произошедшего не сомневаюсь. Интересно, это что так должно было долбануть, чтобы оголить, разломать и вырвать из земли часть тоннеля, пусть и старого.

Превозмогая острую боль в стопе, вылез на бруствер, завершающий некогда целую стенку тоннеля. В очередной раз впал в ступор из-за открывшейся картины. Передо мной простирается каньон. Судя по всему, объект падал по очень пологой траектории. На вскидку, километров в двух от места, где я стою, был первый контакт с землёй.

Городские, некогда многоэтажные постройки снесены, чётко по воображаемой линии. В начале задев верхушки небоскрёбов, он ломал всё на пути, постепенно снижаясь погружался в почву. Пропаханная яма искрится расплавленными кусками породы, многочисленными очагами кипящего металла на всём протяжении. Отследив вектор, посмотрел в другую сторону. Метрах в пятидесяти техногенный канал резко заканчивается котлованом, углубившись в землю метров на двадцать, может, чуть меньше, мне сложно определить на глаз. Ширина борозды не менее полутора десятка метров.

– Нехило землю поцарапало, – машинально проговорил, опомнившись от собственного голоса.

Подумал о безопасности. То, что горящие, тлеющие и расплавленные фрагменты разбросаны на всём протяжении места катастрофы, это хорошо, если киллфайтеры нагрянут, то их тепловизоры заклинит от непомерного количества источников теплового излучения. Следовательно, меня обнаружить такого, всего замотанного в фольгу, мало шансов. Пока думал о последствиях падения неизвестного тела, присмотрелся основательнее.

В конце пропаханного каньона чётко вижу объект правильной когда-то геометрии. Куб, а это был именно он, утратил остроту углов и рёбер в результате прохождения сквозь атмосферу. Они попросту оплавились. Неподдельный интерес созрел в душе, и я, вопреки здравому смыслу, спустился на дно гигантской траншеи. Благо, песчаная почва поспособствовала, съехал на заднице и лишь внизу озаботился возвращением. Нереально вылезти в том месте, где спустился, так что предстоит прогулка к началу соприкосновения с Землёй этого странного объекта.

Продолжая опираться на рельсотрон, доковылял до куба и занялся осмотром по кругу. Железяка как железяка, на мой взгляд, ничего выдающегося, но с невидимого мне ранее торца зияет проплавленное отверстие. Скорее всего, это была дверь, утраченная при падении или из-за температурного воздействия. Почему так решил? Всё очень просто.

Логика у меня железная – просто так сейфы в небе не летают, следовательно прибыл он из космоса, а войдя в плотные слои атмосферы любой заусенец или острый угол становится проблемой. Нагревается и разрушается в первую очередь. Посему считаю версию с расплавленной дверью основной. Влез, стараясь не касаться краёв. Осматриваю – всё выжжено, покрыто копотью. Внутри находится единственный предмет цилиндрической формы на массивной подставке. Естественно, тоже покрытый копотью. Приблизился.

Странный «саркофаг», особенно то, что с одной стороны что-то назойливо пикает. Протёр подозрительное место ладонью и обнаружил под сажей экран, клавиатуру с непонятными иероглифами, мигающие зелёным и красным диоды, хотя в том, что это диоды, я не уверен. На небольшом мониторе схематично изображена фигура человека и бегущая строка, наверное, с пояснениями. Страх, интерес и ощущение прикосновения к чему-то значимому заполнили сознание. Не отдавая себе отчёта, действуя автоматически, протёр верхнюю часть находки и ахнул.

Это наверное всё-таки саркофаг, технически совершенный и созданный неземной цивилизацией специально для пребывания человека. Целостность его оказалась нарушена, чего я не увидел в начале осмотра. Обгоревшее в нескольких местах, исцарапанное осколками тело неизвестного выглядит плачевно. Крови потеряно много, судя по луже под телом, но человек внутри дышит, я вижу это по вздымающейся груди.

Не знаю, что на меня нашло, я в панике начал бить по этому хранилищу, особо не думая о результатах. Идея выстрелить из рельсотрона показалась удачной. Нагнетатель загудел, приводя разгонный модуль в боевое состояние. Выстрел. На прозрачной поверхности появилась царапина, дефицитный боеприпас ушёл рикошетом в стену, задев меня. Кожу в районе скулы у самого виска обожгло, тёплые капли крови заструились по подбородку. Не обращаю внимания, думая о человеке внутри. Машинально вытер лицо. А что я хотел? Этой штуковине не повредили даже высокие температуры и удар при падении.

Запаниковал от своего бессилия, но ненадолго. Рассудив здраво, что ключ это пульт в изголовье, начал нажимать на все кнопки подряд. Безрезультатно. Боясь того, что пропустил что-то, выудил из ранца тряпку и протёр всю поверхность вокруг монитора. В неприметном месте, гораздо ниже прозрачной крышки, выдвинулась панель. Наверное, случайно активировал.

Центральная её часть засветилась, появились контуры человеческой ладони. Машинально приложил руку, не обратив внимание, что она в крови. В пальцы кольнуло, панель вернулась на место, механический мелодичный женский голос что-то сказал на непонятном языке. Отшатнулся, так как из-под крышки ударил яркий свет. Прозрачная поверхность пришла в движение, разделившись ровно по центру, исчезла в бортах, открыв доступ к израненному телу.

Я действовал быстро. Используя остатки обмотки, как бинты, перетянул кровоточащие порезы. Так себе помощь, конечно, но это временно. Нужно немедленно покинуть опасный район и дальнейшие процедуры проводить в спокойной обстановке, желательно, не испытывая недостатка в нужных материалах. Единственное правильное решение – как можно быстрее пробраться в свой подвал. Исполнением занялся немедля.

Вопрос транспортировки встал остро, так как первая же попытка взвалить себе человека на плечи, завершилась падением и жуткой болью в сломанной стопе. Соорудил волокуши из кусков толстого силового кабеля, благо, техногенного мусора вокруг предостаточно. Обмоткой кабелей зафиксировал пострадавшего и связал себе подобие сбруи. После пары десятков минут двигался по дну техногенного каньона…

К счастью, далеко идти не пришлось. Борозда оголила подземные коммуникации города, и я наткнулся на канал, прямиком ведущий в центральный коллектор. Спустя пять часов добрался до цели измождённый, с ноющей распухшей ступнёй, но довольный и с чувством выполненного долга…

На себя потратил немного времени – соорудил шину, зафиксировал конечность, выпил одну таблетку обезболивающего. Теперь предстоит всерьёз заняться найдёнышем, продолжавшим терять кровь, несмотря на мою первую помощь. По уму нужно наложить медицинские скобы на множественные порезы, но о таком дефиците я давно не слышал ни от кого из оставшихся жителей города. Старик научил нескольким способам, одним из которых решил воспользоваться.

Разогрел мёд с воском, но не до кипения, отставил в сторону и принялся разоблачать пострадавшего. Первым делом расстегнул поясной ремень, по всей длине которого находятся герметичные контейнеры, отложил в сторону. В поисках замка или пуговиц комбинезона потерял больше минуты, пока не коснулся воротника в районе подбородка. Материал разошёлся по всей длине, а я заорал, шарахнувшись назад, запнувшись о кресло упал, и, на корячках, отполз к стене. В голове мысли запутались, судорожно перебираю варианты.

Собравшись, вспомнил рассказы Старика о существовании на Земле особей женского пола. По всем предметам выходило, что человек, найденный мной в саркофаге, это именно девушка. На Земле большая их часть почему-то вымерла. Старик рассказывал, что женщин берегут и охраняют сильнее всего, что только уцелело на планете.

Окончательно придя в себя, продолжил оказание помощи пострадавшей. Стараясь не обращать внимание на детали, точнее на кардинальные отличительные признаки физиологии, завершил процедуру разоблачения. Планомерно, промывая водой каждую рану, накладывал разогретую смесь воска и мёда, которая, остывая, перекрывала кровотечение.

Не менее сорока минут ушло на обработку всех ран. Мысли о том, что передо мной девушка, отодвинулись на второй план, оставив в приоритете лишь борьбу за жизнь человека. Завершив процедуру, перенёс её на единственное доступное место, на своё. Плотно укрыв, оставил в покое.

Произошедшие события слегка выбили меня из колеи. Соорудил лежанку из тех вещей, что натаскал когда-то, улёгся, и несмотря на усталость долго не мог уснуть, ещё раз прошёлся по воспоминаниям. Как ни старался сконцентрироваться, главные вопросы вертятся вокруг тем – что делать, и как себя вести. По иронии судьбы, Старик ничего такого не рассказывал об отношениях между полами. Лишь поверхностно упоминал.

Отдал должное и тому факту, что гостья рухнула с неба, и тому, что наверняка по-русски не понимает ни чёрта. Это может стать дополнительной проблемой. На то, что она рано или поздно придёт в себя, я очень рассчитываю, как и на то, что расскажет массу невероятного, языковой барьер почему-то не показался непреодолимым препятствием. За такими мыслями провалился в тревожный сон…

Проснулся, открыл глаза и заорал. Нереально большие, зелёные глазищи сверлят меня с нескрываемым любопытством. Острые черты лица, тонкие брови, неестественно алые губы вкупе с ямочками на щеках, задорным курносым носиком и радикально чёрными волосами. На моё пробуждение гостья отреагировала неадекватно. Шарахнула пару пощёчин, что-то затараторила на непонятном языке, примериваясь получше ударить. Попытался отодвинуться от взбесившейся фурии, но острая боль в ноге помешала. В глазах потемнело, и прежде чем выдавить из себя какой-нибудь звук, отметил изменение выражения лица бестии с бешеного на озабоченное. Как ни старался сдержаться, но стон вызванный острейшей болью, вырвался из груди. Я безвольно откинулся на подушку, потеряв интерес к окружению.

– Тайла, клоури бране? – в зазвучавшей тарабарщине разобрал только вопросительную интонацию.

– Нет, спасибо, я лучше ещё полежу, – ответил, не надеясь на понимание, твёрдо рассчитывая больше не открывать глаза.