(Не)истинные. Фальшивая жена императора

– Что? – растерялась она.

– Говорю, давайте начинать, а то мне ещё сегодня учиться вышивать.

Адель принялась за снятие мерок, но когда увидела, что творится под моим нижним платьем, пришла в ужас. Ко всем прочим неприятностям моей жизни, мне пришлось пережить и это унижение. Но модистка хоть относительно мне подчинялась, стоило рыкнуть, как причитания прекратились.

Снятие мерок завершилось. Мне обещали прислать первые вещи к утру. А потом Жаклис взяла меня в оборот. Что не смогла высказать Адель, она выговорила мне, обвиняла меня в стремлении поддаться греху, бросалась угрозами, вымотала мне нервы вдоль и поперёк. Я даже перестала огрызаться, настолько устала от этого бесконечного прессинга. Более бесполезного и унылого дня у меня ещё не случалось. Я училась вышивать и слушала крики Жаклис.

А вечером в мою купальню заявился новый гость. Девушки ещё не успели стащить с меня верхнее платье, как одна вдруг испуганно вскрикнула. Её возглас подхватили и другие. Только я в непонимании глядела на замершего в проходе Доминика. Он опёрся плечом о косяк двери и скрестил руки на груди, вопросительно приподняв брови на крики служанок. Вот уж кто не любил напрягать себя лишними слоями одежды. На нём была обычная чёрная рубашка, брюки и высокие сапоги. В голове возникла совершенно сумасшедшая мысль ограбить его гардероб.

– Мне не нравятся средства ухода принцессы, – заявил он. – Немедленно выбросите их.

Служанки совершенно растерялись.

– Я жду, – недовольно поджал он губы.

– Но… они нужны принцессе, – возразила другая.

– Надо спросить у мадам… – подхватила вторая упрямо.

– Как я и думал, – внезапно удовлетворённо усмехнулся он. – Виолет, ваши слуги мне не подчиняются.

«Они не подчиняются и мне», – подумала я про себя.

– Вы перечите императору, – пророкотал он. – За это я могу бросить вас в темницу. В лучшем случае…

Признаться, испугалась даже я, а бедные девчонки бросились на колени и принялись молить о пощаде.

– Вам очень дороги ваши слуги, Виолет? – чёрные глаза остро посмотрели в мои.

– Бросить их в темницу жестоко, – нахмурилась я.

Девушки мне совершенно не нравились, но не до такой степени.

– Что ж, значит, обойдёмся выдворением из страны, – хмыкнул он. – У вас неделя, чтобы покинуть территорию Тринаты. Время пошло. Вон!

Стоило ему отступить от двери, как девушки гурьбой вылетели прочь. Я осталась в купальне одна. И в целом была только рада избавиться от людей короля, но внутренне понимала, что Доминик вряд ли заботится о моём душевном равновесии. У него свои причины.

– Зачем? – спросила я прямо.

– Брак подтверждён, теперь вы принадлежите мне и Тринате, Виолет. Мне не нужны возможные шпионы во дворце.

Ну, логично… Хотя про право собственности покоробило. Я будто переходящий приз.

– Вы меня услышали? – Доминик в несколько широких шагов приблизился и навис надо мной с высоты своего роста.

А я так устала за день от криков и угроз Жаклис, что даже не испугалась, прямо посмотрела в его глаза.

– Услышала. Я принадлежу вам и Тринате.

– Верно. Вы больше не принцесса Акрии. И я передумал по поводу сроков. Отныне это неприемлемо, – его руки сомкнулись на вороте моего платья и резко рванули его в стороны.

Треск ткани оглушил. На этот раз я всё же вскрикнула от неожиданности. На рефлексах прикрыла груди, хотя под платьем были ещё слои нижних одежд.

– В-вы с ума сошли? – возмутилась я и, прежде чем подумала, толкнула его в грудь.

Доминик даже не покачнулся. Так и остался стоять передо мной, непоколебимый словно скала и невероятно злой. Что на него вообще нашло?

– Вы меня поняли, Виолет?

– Да, вам не нравятся мои платья. Что-то ещё? – выдохнула я.

– Макияж тоже, – он грубо мазнул большим пальцем по моей щеке.

– Я тоже могу высказать пожелания? А мне не нравится, когда на мне рвут одежду. Понятно?

– Точно? – внезапно яростно усмехнулся он. – Насколько понял, вам не нравится всё, связанное с мужчинами. Мне стоит беспокоиться и по этому поводу?

Это на что он намекает?!

– Не стоит, – процедила я сердито, и тут же осеклась, вдруг поняв причины его злости.

Мадам распиналась весь день, не всегда под куполом, да и мы в магическом мире, возможно и здесь есть жучки и прочие средства шпионажа. Услышал либо сам Доминик, либо кто-то из его подданных, даже Адель. А в итоге страдаю я.

– Если мы всё решили, – я с самой милой улыбкой на губах указала ему на дверь.

Недовольно выдохнув, он прищурил чёрные глаза, но больше не стал ничего говорить, стремительно развернулся и твёрдым шагом покинул комнату. Я осталась одна в порванном платье. И некому помочь со шнуровкой нижнего белья.

Стоило подумать об этом, как в помещение вошли служанки в форменной одежде дворца. Девушки склонили головы.

– Нам приказано служить вам, принцесса, – сообщила одна из них.

Подъехала замена моим служанкам. Одобренная императором. Ну вот, теперь в куклы со мной будет играть Доминик. И вправду, переходящий приз…

***

– Мне не нравится… – придирчиво осмотрев принесённое мне платье, я отбросила его прочь.

– Не нравится? – Адель выпучила на меня несчастные глаза.

– Совершенно, – подтвердила я.

Во-первых, потому что Жаклис стояла над душой, и мне не хотелось после примерки снова слушать её обвинения, а, во-вторых, платье действительно не отвечало моим вкусам. Адель попыталась сотворить нечто среднее между модой Тринаты и Акрии, наверное, действительно старалась, но по итогу не справилась. Она зачем-то взяла тяжёлую ткань в рябой узор, который лучше бы смотрелся на мебели, для пышности добавила несколько шифоновых юбок. И всё это дело было под горло, с высоким воротом при открытых руках.

– Вы забыли пришить рукава.

– Я пыталась создать оригинальный наряд, – нахмурила она тонкие брови. – Императрице надлежит быть законодательницей мод.

– Тогда в моду войдут волосатые подмышки, которые вы намерены продемонстрировать всем без исключения, – не удержалась я от сарказма.