Листая страшные страницы

Бог и зло.

В разговоре о Божественном управлении миром великий славянский мыслитель Григорий Сковорода однажды провел чрезвычайно простое и очень точное сравнение.

«Представим себе отца семейства, проживающего в обыкновенном сельском доме. У него очень много работы. По дому, хозяйству. Он трудится с утра до ночи, и должен обязательно надзирать за детьми. Учить их грамоте, трудовым навыкам для будущей жизни и тому подобному. При всем этом еще и следить за их безопасностью. И если дети находятся рядом с отцом, он, в случае чего, защитит их собой от любой напасти. Но как бы ни был умен и силен отец, его возможности все равно будут таять, коль скоро кто-нибудь из детей начнет удаляться от дома. Чем дальше от дома в лес, тем трудней и трудней оказать ослушливому ребенку помощь: от чащ и болот, медвежьих лап или волчьей пасти. Также и Бог, в истинном его понимании, не распылен повсюду. Он есть сосредоточие, зовущее каждого в свой дом, стенами которого является Церковь. И если человека тянет подальше от Небесного отца и от церковных стен, единственным сопутствием к этому может быть лишь сожаление».

Что же, спросим уже мы, способно «тянуть» человека в сторону? Понятно, что только другая сила, которая предлагает ему, ни к чему себя не привязывая, оставить за собой все возможности.

Хаос.

Все возможности – это Хаос. В то время как созидающая сила есть движение к порядку вещей.

Таким образом, мы обнаруживаем здесь смыкание еще дохристианских религий, которые воспринимали мир как борьбу Света и Хаоса, с христианством. Но христианство как раз и позволило принципиально продвинуться к новым смыслам и пониманиям. Ключ дан был в словах о божественном «образе и подобии» человека. При существенном уточнении Мартина Лютера: «И наравне с этим, с наличием в нем дьявольской (хаотической – авт.) силы».

Попросту говоря, это значит, что обе силы присутствуют внутри человека и составляют его изначальную базу. И в этом смысле человек космичен, то есть построен на тех же силах, что и Вселенная. Но силы эти вовсе не подчиняются придуманному незадачливыми учеными «закону баланса». Они принципиально враждебны. И действуют друг против друга, имея в виду конечную свою победу, а вовсе не придуманное кем-то взаимное равновесие.

Важно вспомнить и еще одно христианское высказывание: «Свято место пусто не бывает». Иными словами, если оно не занято светлой силой, то обязательно будет занято темной. Еще по-другому: борьба идет на любой территории.

Натура дьявола.

Остается сделать последний маленький шаг и объяснить, что Хаос не является просто нежелательным непорядком, а представляет собой зло, причем живое, а не абстрактно-условное.

Для этого обратим еще раз внимание на то, что Хаос не есть что-то вроде свободного движения молекул в колбе, а активно сопротивляющаяся устроительным процессам сила. Но сопротивляться может только то, что понимает и хочет сохранить свою индивидуальность. Такой индивидуальностью является уже, например, человек.

Однако кто станет всерьез утверждать, что человеческая индивидуальность – единственная во Вселенной, и тем более, что ее разум и энергия не могут быть превзойдены в десятки, если не в тысячи раз? И если человек способен развивать в себе до богоподобного уровня светлые силы, то почему другая сила не может развиваться до столь же окончательных пределов?

История любит фиксировать святых, достигших, в том числе, огромных психофизических результатов, но не любит обращать внимание на злодеев, добивавшихся тех же, но только в своем роде, «абсолютных высот». И поскольку религиозный опыт многих тысячелетий непреложно свидетельствует о наличии светлых сил во Вселенной (неважно, как они обозначиваются той или иной религией), приходится признавать такое же наличие черных.

Теперь мы можем вспомнить один из двух главных тезисов Г.Климова – дьявол нивелировщик, главная его цель не конструирование, а торможение. Ясно, что это не означает крушения всего подряд. Дьявола вполне устраивает статичное общество, и даже прогрессирующее, но в сторону чисто животного благополучия. Он никогда не будет этому мешать.

И второй тезис: дьявола нигде нет и… дьявол везде есть.

Отметим очень понятный каждому факт.

Движение вверх чрезвычайно затруднительно и, как предел, допускает любое к себе приближение, однако не конечное в себя попадание. Это значит, что ни один святой в богоподобном своем приближении не теряет личную индивидуальность. Так и случилось прежде всего со святыми апостолами – каждый из них занял свое определенное место в высших сферах с сохранением личности.

Однако попробуйте в самой обычной жизни установить сколько-нибудь существенную разницу между подонками. Это удастся только в количественной мере: активность, объем физической силы, и в этом роде. Дно одинаково и отличается лишь внешним видом – песком, шероховатостью или поверхностью гладкого камня. Но это не сущностная черта. Сущностная – что ниже некуда. Поэтому подонки при их внешней разнице не имеют личности, а имеют личину (человеческую маску). Но вспомним: в этом своем состоянии они, тоже всего лишь подобны чему-то гораздо большему. Только не в качественной, а в количественной мере.

Падший ангел (дьявол) получил свое название не потому, что он «упал» на Землю, а потому что отпал от Бога, отказавшись от его подобия. Часть, которая захотела полной самостоятельности. А любой выпавший из системы кусок способен потом только дробиться, порождая меньшие, но такие же точно по сути куски. Поэтому дьявол в любом своем малом или большом проявлении всегда одинаков.

Итак, просуммируем.

Зло тоже способно достигать своей полноты в отдельном человеке. Оно не выплескивается каждую минуту наружу, но именно оно мешает окружающим жить. Космическое зло действует точно также, мешает развиваться человечеству, выплескиваясь, когда ему надо. И всегда надевает при этом маску-личину.

Глава II. Сталин и магия.

Вернемся к мифологеме Климова об Управлении НКВД по чертовщине.

Сверхъестественные качества Сталина.

Такого или чего-либо подобного при Сталине не было и быть не могло по очень понятной причине.

Однако прежде чем говорить об этом, устраним одно маленькое недоразумение, созданное нашими СМИ и, в том числе, телевидением.

На Лубянке еще при Дзержинском действительно начал работать один интересный орган – 8-й технический спецотдел. «Железный Феликс», как это ни странно, был человеком огромного до всего любопытства. Поэтому у него не вызвало возражений желание руководителей отдела помимо своей «прямой» работы заниматься еще и вопросами оккультизма и паранормальных явлений. Подчеркиваем: прямая работа состояла не в этом. Отдел должен был разрабатывать и обеспечивать методы защиты государственных тайн, а затем и контроль за их соблюдением. Прежде всего, сюда входили вопросы шифровки (параллельно – дешифровки) и государственного документооборота в части содержащих закрытую информацию материалов. Отдел возглавлял Глеб Бокий (прибился к революции от интеллигенции), там же работал профессор Барченко (биофизическое направление). Сталин в это время занимался партийной организацией и собственным в ней лидерским статусом и о 8-м отделе долгое время вообще понятия не имел. Зато после смерти Дзержинского отдел получил покровительство в лице Бухарина. С ним же связана попытка известного чекиста Блюмкина проникнуть в Тибет. Только не надо здесь путать поту– и посюстороннее.

Бухарина рисуют этаким мирным экономистом-интеллигентом. Очень часто и очень напрасно. Огонь мировой революции был у него таким же сублимативным комплексом, как и у Троцкого.

Натуры разные.

Природа одарила Троцкого огромной интеллектуальной силой. И фантастическим темпераментом. По сути, это был игрок невероятных масштабов и риска. Жизнь свою не только готов был поставить на карту, но и не раз ставил. К Востоку Троцкий относился как к абсолютно пассивному и бесполезному месту на мировой карте и революционный огонь видел на Западе. Качество материала, безусловно, предпочитал количеству.

Бухарин был кабинетным неженкой. Естественно, не без мечтательной струнки. Совсем не вожак. Такие вообще предпочитают, чтобы события разворачивались подальше от них. Уверовавший в марксизм, как в Библию, Бухарин был убежден, что все определяют материальные условия, а дальше достаточно вынуть спичку из коробка. Азийское направление, в связи с этим, по жуткой численности бедноты, казалось ему, сработает автоматом. Китай, затем Индия. А как начинать? Явилась, среди прочего, и вполне придурошная идея создания корпуса «красных лам».

Хотя в целом, разведка и прощупывание Востока вполне соответствовали развитию российских геополитических планов. Отсюда и интерес к тайнам Тибета, и попытки задействовать Рериха и т. п.

Только действовали неграмотно и бестолково за отсутствием четко поставленных целей.

Кончилось все, понятное дело, в 37-м.

Сверхъестественное в Сталине.

Магическую и прочую в этом роде силу Вождь знал не понаслышке. Сам был, как теперь это называют, довольно неплохим экстрасенсом.

Но что значит, создать профессиональную структуру для изучения и внедрения в «потусторонний» мир? Значит, создать квалифицированные кадры, знающие (следовательно, способные овладеть) тайными методиками огромных и непонятных возможностей. Кадры же все решают. Кто их способен потом проконтролировать? Что если эта структура вздумает, со временем, жить согласно не его, Сталина, а собственным планам?

Вождь народов, поэтому, вопрос об исследованиях подобного рода не только никогда не поднимал, но и тщательно скрывал свои собственные в этом смысле способности.

Впрочем, случались проколы.

На одном из кремлевских приемов тогдашний министр культуры Михайлов разговаривал с еще двумя высокопоставленными чиновниками о служебном продвижении сына секретаря ЦК Щербакова. Разговаривали, потому что личный секретарь Сталина Поскребышев за день до этого сообщил, что Хозяин желает видеть улучшения в карьерных делах этого молодого еще человека. Сталин находился от них метрах в тридцати в довольно шумном зале, и слышать в таких условиях, разумеется, ничего не мог. Неожиданно он повернул к разговаривавшей группе голову, внимательно посмотрел на них, а затем, быстро приблизившись, проговорил: «Это ха-ра-ше, что вы обсюждаете. Надо бистро решить вопрос с этим человэком. Не тя-ните».

Впечатление это произвело такое, что Михайлов несколько дней потом был не в себе, и на нервной почве не удержался от рассказа некоторым близким знакомым. Так что, со временем узнало и пол-Москвы.

Действительные исследования «потусторонних» сил начались уже после Сталина, но прежде чем говорить о них, задержимся еще немного на том историческом времени.

Время было и в самом деле историческое. Прежде всего потому, что была выиграна война.

Предвоенная «невменяемость».

И тут возникает естественный вопрос: как же Вождь умудрился пропустить ее столь очевидное начало? При постоянной информации из разных источников о готовившемся нападении? А теперь еще, выясняется, будучи экстрасенсом?

В 1953 г., после кончины Вождя, в мае месяце отмечали, как всегда, День победы. Точнее, праздником с парадом на Красной площади он еще тогда не был. И даже не был еще выходным днем, но во всех, как сейчас называют, силовых структурах, накрывались малые и большие столы.

Берия, будучи в очень хорошем настроении (а уже через месяц после смерти Сталина у всех оно начало подниматься), больше обыкновения выпил, и его заместитель Серов (тоже прилично выпивший) не удержался от прямого вопроса.

Как оно, черт возьми, вышло?! Ну, прими мы необходимые меры предосторожности за две недели, да хоть… хоть за два бы дня? Ведь сколько людей и времени сэкономили бы! Как минимум год войны! «Лаврентий Павлович, вы ближе всего к нему были. Сейчас, после смерти…»

Рассказ Лаврентия Берии.