Четыре с половиной

– Если можно… – она немного смутилась.

– Да, «Абрау-Дюрсо».

Он направился к бару, а мужчины и женщина, будто спрашивая друг друга, обменялись торопливыми взглядами.

– Так когда похороны?

– Вы присядьте, пожалуйста, Сергей Петрович, – вежливо попросил племянник.

– Ну, сейчас вот налью.

Он вернулся со стаканом темно-красного и светлым с пузырьками бокалом.

– Прошу вас, сударыня.

– Спасибо.

Послышалось движение в глубине зимнего сада от возвращавшегося четвертого родственника, чей недопитый стакан с белым вином стоял рядом, приехавший повернул в ту сторону голову – он только слышал от покойного о существовании сводного брата, но никогда его здесь не встречал, – однако, минуя деревцо с темно-зеленым стволом и красноватыми листьями, явился Алексей.

– Добрый день. Я хотел узнать, не требуется ли от меня чего? Сергей Петрович, вещи у вас в комнате.

Племянник Аркадий ответил за всех, что не требуется, а старший охранник вежливо сообщил что и так все знали – в случае необходимости достаточно позвонить. Домик охраны находился тут же на территории.

– А где ваш четвертый родственник? – приехавший спросил больше для разговора. – Подскажите, заодно, как его величают.

Племянник стал стряхивать пепел, двоюродный брат решил отхлебнуть, пауза, непонятно отчего, затянулась.

– Он умер, – тихо проговорила женщина.

Человек недоверчиво посмотрел – неуверенный, что не ослышался. Взгляд перешел с женщины на соседний бокал.

– А это вот чьё?

– Его.

Даже менее значительные события требуют кое-каких подробностей, это написалось на лице человека – его левая бровь сдвинулась вверх и застыла.

– Э, позвольте мне, – начал двоюродный брат.

После этого он захотел вздохнуть, захотел откинуться на спинку кресла – то и другое не получилось.

– Мы незадолго перед вами сидели тут, обсуждали, ну, вы сами понимаете.

– Ни черта пока что не понимаю.

– Да. Мы обсуждали, так сказать, ситуацию.

Говоривший испытывал нехватку слов.

– Он почувствовал себя плохо?

– Нет. То есть, да, – рука показала на кресло: – Он умер.

– Вот здесь? – Человек тоже показал на кресло: – Ни с того ни с сего?

– М-м… в каком-то смысле.

– В смысле мгновенно, – добавила женщина.

Почувствовалось, ее очень раздражает начало, но она не знает еще, что с этим делать.

Сам собой напрашивался вопрос:

– А куда вы дели труп?

И племянник заспешил вступить в разговор:

– Сергей Петрович, не подумайте чего-то дурного. Труп мы отнесли в подвал, там есть холодильная камера.

– Граждане, если имеется труп, то должна быть и милиция.

Сразу же попытались сказать все трое.

Прежде всего, что не нужно спешить, надо подумать «как лучше», разобраться и… женщина сформулировала, наконец, в более отчетливом смысле:

– Мы все трое являемся наследниками второй очереди. По завещанию…

Гость, чтобы не выслушивать, поднял руку:

– Алексей мне про завещание уже рассказал, – все, глядя на него, замолчали. – Только что вас смущает?

– То, что нас всех арестуют к хреновой матери.

– Подожди, Аркадий, – начала его жена, но тот не стал ждать и, отправившись к бару, довел мысль до конца: – Обвинят, и мы получим шиш вместо наследства.

Судя по всему, он выразил главное, так как другие к этому ничего не добавили.

– А что может произойти, если вы его не убивали?

Центр вопроса отчетливо слышался в первой, а не второй его части, двоюродный брат, тем не менее, глядя человеку в глаза, испуганно закачал головой и даже отвел от себя такое руками.

– На вас, Владимир, никто пальцем не тычет, – недовольно сказала женщина в ответ на подчеркнуто персональное отмежевание, – но в завещании есть что-то вроде коллизии. – Она посмотрела на гостя: – Это так на юридическом языке?

– Ну в общем, правильно.

– Мы не убивали, но ситуацией могут воспользоваться.

– Кто, например?