Сфера

3

Сняв с упаковки крышку, Джек потянул носом. Конечно, не как в столовке у тардионов, но совсем не так плохо. А учитывая, что есть приходилось на свежем воздухе – и вовсе хорошо.

– Пожалуй, я тоже чего-нибудь съем, – сказал Хирш, пересаживаясь на бревно. – Петер…

– Я понял. Вот можешь взять, тут вроде рыба, а вот это – говядина. Только вилки поганые – гнутся.

– Да уж, вилки никуда не годятся, – согласился Джек.

– Эй, специалисты, можно к вам присоседиться? – спросил капрал Штоллер, невысокий малый с желтоватым, чуть припухшим лицом и симпатичными ямочками на щеках, которые плохо сочетались со шрамом через весь лоб.

Штоллер был савояром с одной из планет здешнего сектора, где помимо небольших колоний людей имелись поселения местных народов. Именно с таких планет, не имевших формального подчинения, и вербовались наемники в гарнизоны передовых баз. Это было экономически выгодно, поскольку не требовалось везти пополнения с Большого сектора, а также оправданно с точки зрения секретности, ведь узнай об этих базах Центральное правительство, и расследований не избежать. А потом и сокращений неученых подразделений, и наказаний за скрытые источники финансирования.

Следование законам в этом случае служило на руку врагам, поэтому помощь таких солдат, как савояр Штоллер, была весьма кстати.

– Ну что, машинки-то бегают? – осведомился капрал, садясь на траву под деревом и пристраивая свой паек на колени.

– Бегают, чего им сделается, – ответил Джек.

– Сразу видно – свежая техника, не то что наши коптилки. Ваши-то совсем не дымят, а «стрейлисы» коптят, как подстреленные масловозы.

– Так у нас турбины со сточенными лопатками! – заметил Скотт, евший свой паек под соседним деревом. – Компрессии в цикле нет, потому топливо и сгорает не полностью.

– А почему не поменяете турбины накачки? – спросил Петер, заканчивая со второй порцией.

– У нас их нет. Вот запасных опор хватает, подшипников ходовой пары – хоть завались, а с турбинами вышла накладка.

– А танковые нагнетающие ставить пробовали? – спросил Хирш.

– Танковые стоят уже на «гауссах», у них степень сжатия схожая, а мы легкачи, нам чего поизящнее требуется, – сказал Скотт и вздохнул. – Но это даже к лучшему, когда машины далеко, нашим сразу понятно, что это «стрейлисы», за ними дым коромыслом. Да и каттинги их побаиваются, не сразу могут определить, что за техника такая и как к ней подступиться.

– Правда, что ли? – спросил Джек.

– Правда, – улыбнулся Скотт. – Стрелять начинают с большим опозданием, у них в архиве наведения нет подходящих образов. Вот и лупят только на прямой наводке, когда уже ясно, что мы за птицы такие.

В роще завелись четыре грузовика-заправщика и, покачиваясь на ухабах и торчавших корнях, двинулись в путь раньше остальной колонны. Это были заядлые тихоходы, и от них зависело, насколько быстро будет двигаться весь отряд.

В сопровождении двух танкеток они медленно пробирались через рощу, и их экипажам приходилось доедать свой обед в раскачивающихся кабинах.

– До хрена же у нас топлива, – заметил Петер, глядя вслед неуклюжим тягачам.

– Топливные – первые три, – заметил ему Скотт, облизывая пластиковую ложку. – Четвертый – масловоз.

– Масловоз?

– Масловоз. Так у нас называют подвозчика технических жидкостей. Вся техника старая, поэтому приходится лить техжидкости, как горючку. Вот и возим с запасом.

4

После еды Джек хотел подремать, но капрал Штоллер не дал ему такой возможности. Трое пилотов с «большой земли» все еще считались здесь диковинкой, ведь они прибыли с планет цивилизованного сектора. Наверное, Штоллеру казалось, что каждое слово, произнесенное новичками, имело какой-то большой скрытый смысл. Вот местные, например, говорили: паек, а лейтенант Хирш или капрал Джек иногда добавляли слово – сублимированный.

Местные таких слов не использовали.

А еще, видимо, Штоллеру хотелось бы узнать, как выглядят настоящие большие города, ведь эти-то ребята наверняка бывали в настоящих ночных клубах, знали толк в изысканном меню ресторанов, умели оттопыривать губу, проглядывая карту вин. А капрал Штоллер, надо думать, видел все это только в кино, а самый большой городок, который он видел, назывался Квиклберг и насчитывал две тысячи жителей.

– А скажи, Джек, какая она вообще, жизнь на тех планетах?

– Нормальная, – пожал плечами Джек.

– Ну, как нормальная? Здесь-то у нас пыль да грязь, а там, наверное, иначе?

– Штоллер, дружище, мы уже который год воюем, – вмешался Шойбле, переводивший дух перед третьей порцией обеденного пайка.

– Который год? – переспросил Штоллер и по его лицу было ясно, что он не совсем понимает, с кем можно воевать на Большом секторе, если все враги здесь.

– Да, приятель, мы там так же воевали, как и вы здесь, – подтвердил Джек. – Только вы здесь дрались с нороздулами, а мы там – между собой. Вот Петер служил в Арконе, а мы с Хиршем в Тардиона и раньше стреляли друг в друга.

– Стреляли? – повторил пораженный Штоллер, а Скотт, внимательно следивший за разговором, даже перестал есть.

– Ну да, мы же были в разных армиях.

– А… что же вы не поделили?

– Это была работа. Корпорации что-то не поделили, а мы лишь зарабатывали деньги, участвуя в этой войне.

– Люди против людей?

– А что тебя удивляет? Разве савояры не воюют друг с другом здесь, на этой планете?

– В том то и дело, что воюют, но я думал, что у людей все иначе.

– Нет, приятель. Все так же.

Некоторое время компания сидела молча, затем капрал Штоллер поднялся и ушел, унося коробку с недоеденным пайком.

– Огорошили парня, – заметил Шойбле, принимаясь за третью порцию.

– Да вы не обращайте внимания, он не такой уж простой, – сообщил Скотт. – Просто прикидывается.

Неожиданно на рубеже охраны застучали зенитки, в небе полыхнула вспышка разлетевшейся цели.

Солдаты побросали было пайки и схватились за оружие, но потом стали возвращаться к прерванному обеду, а облако копоти понесло ветром на восток.

– Что это было? – спросил Джек, который тоже поднялся на ноги и теперь смотрел сквозь деревья, вытягивая шею.

– «Узо», наверное. Легкий разведывательный беспилотник, – сказал Скотт.

– А был бы большой, его с орбиты достали бы? – спросил Хирш, смахивая с брюк крошки невкусного кекса.