Грани пустоты

– Я пытался, но… – Где же эта книга? Ведь была под рукой все дни, манила обложкой с первого дня, как он приехал сюда. И ни разу не терялась! Николай рассеянно водил взглядом по небольшому пространству, которое теперь звал своим домом. Он сам не знал – хотел ли заглянуть в финал, или просто показать ее гостье.

Но книга как провалилась. Возможно, что не все истории готовы открываться без спросу? И свой долгожданный клад в финале он найдет, только если пройдет весь путь целиком.

– А иногда дорога к кладу и есть самое важное, что мы можем получить. Спасибо, я обязательно ее поищу. – Марта отодвинула варенье и перевела взгляд на центр стола, где были в беспорядке разбросаны исписанные листы. – Вы сам писатель? Вы так вдохновенно говорите о книгах, словно они и есть ваша жизнь.

Словно они ваша жизнь… Да, Николай мог бы с этим согласиться. Здесь, в глуши, с ним не осталось больше никого, но одиночество не ощущалось чем-то плохим и неестественным.

– Ну что вы, – он улыбнулся и кивнул на кипу бумаги, – я аспирант. Это моя диссертация, именно ради нее я и приехал сюда.

«Заниматься серьезной научной работой, а не рассуждать о книжках», – хотел добавить он, но почему-то не стал.

– Хм, – заинтересованно промычала Марта и вытянула из-под самого низа кипы листов титульный. – «Ментальный аспект формирования субъективной реальности»?

– Ну, – он заметно смутился, – это пока черновое название. Оно звучит все же лучше, чем изначальное «Что-то там про любовь».

Николай хмыкнул, ожидая смеха собеседницы. В конце концов, это была его первая шутка за пару месяцев. Вроде не такая плоская.

Но лицо Марты осталось вежливо-заинтересованным, будто он не сказал ничего необычного. Она ждала ответа.

– Если говорить простыми словами – есть теория, что мысли формируют реальность. – Он начал бодро и уверенно, но к концу фразы стушевался и почти перешел на шепот. – Звучит как пафосная фраза для мотивационных курсов… Но мне кажется, под ней что-то кроется. Мир состоит из материи…

– Могут ли мысли ее формировать, – не спросила, а закончила его фразу Марта. – Интересная тема.

Прежде чем продолжить, Николай поймал взгляд гостьи, ненавязчиво прошелся по ней глазами. Он постарался сделать это вскользь – и никак не мог понять, что слышит в ее тоне, искренний интерес или скрытый сарказм. И почему он так жаждет ее впечатлить? Ведь Марта не сказала о себе ни слова.

– Мысли человека могут сформировать что угодно, будь то собственные чувства или завтрашний день. Эта теория притягательна, правда? Что мы можем творить…

– Творить мир вокруг нас, лес или дом. – Марта улыбнулась и прищурилась, теперь уже не спуская взгляда с Николая. А он вдруг слишком резко опустился во второе кресло у камина и сжал свою кружку с чаем. – Или чувства.

– С чувствами проще.

– Ты так считаешь? – Она так непринужденно перешла на «ты», будто всегда сидела в этом доме, вела философские разговоры и грелась у камина каждый вечер.

– Они эфемерны. – Он все же улыбнулся, вспоминая начало своей работы. Именно чувства были выбраны первым «подопытным кроликом» диссертации. – Набор скачущих гормонов поддается не только химии, но и простому усилию воли.

– Невозможно дотронуться до чувств человека, в отличие от него самого. – Она поставила пустую чашку на стол. Звук показался слишком громким и неуместным для маленького дома. – Они не материя, но не менее важны в строительстве мира.

– Если я смогу понять, – Николай ненадолго запнулся, отвел глаза к пляшущему в камине огню и заговорил решительно, – доказать связь мыслей и материи, то за чувствами не встанет проблемы.

Гостья будто тихо усмехнулась, но он не стал поднимать глаза, чтобы проверить. Поэтому неожиданный вопрос в очередной раз выбил из колеи.

– А ты любил когда-нибудь?

Такой банальный вопрос в их возвышенной беседе показался почти оскорбительным.

– Не стоит думать, что я засел за эту диссертацию от безответной любви. Сбежал из мира в поисках лекарства для души. – Хотелось добавить еще что-то, чтобы доказать серьезность своих намерений, но слова исчезли. Николай закрыл рот и молча ждал ответа гостьи.

– А жаль. Я считаю, что любовь – одна из величайших тайн мироздания. Важная глава для твоей диссертации. – Теперь сарказм в голосе ему не показался.

– И правда, я бы сильно о ней беспокоился, если бы смог мыслями создать стул или стол, а может, и целого человека. – Он ответил в тон гостье, но почему-то сразу пожалел об этом.

Зато Марта наконец-то рассмеялась. Николай поднял глаза, чтобы натолкнуться на холодный, почти пустой взгляд над улыбкой. Кого он впустил в дом этой ночью?

– Если не чувства, с чего бы начал ты?

– Я правильно понимаю, куда мы клоним беседу? Серьезно обсуждаем создание мира и людей? – Быть может, это она писатель? Поэтому так уцепилась за библиотеку и его писанину?

Нет, вряд ли. Уж слишком холоден ее взор для человека, который должен уметь чувствовать остро и тонко. Живых героев у нее бы не получилось…

– Почему бы и нет, – улыбалась в ответ Марта. Кажется, она выглядела довольной, но даже в таком виде теперь пугала не меньше, чем кошмар, бродивший за окнами по ночам. – Ты не писал эту главу в диссертации?

– Пока нет… Она значилась под конец, но я ее удалил. Слишком смелое решение, лучше начать со стула.

– Или дома. – Николая опять передернуло от этих слов. – Давай немного помечтаем? Руки, ноги, голова и целая бездна чувств и мыслей внутри… Смог бы ты наполнить все это смыслом, той же пресловутой любовью?

Николай молчал долго. Он бы мог сказать, что вся жизнь пробегает перед глазами, но четко в памяти всплывали лишь последние два месяца в этом лесу. Прочитанные книги, ненаписанная работа, начатые и брошенные мысли. Сейчас все это имело колоссальное значение – будто сама жизнь могла зависеть от следующего ответа. Могла ли?

Когда он вновь заговорил, слова медленно, с трудом выходили изо рта.

– Я помню, каково это – любить. Я могу больше никогда не испытать этого чувства, но память подскажет, направит. Да, я бы попробовал…

Что он несет?!

Сердце глухо бумкнуло внутри, и мир развалился на осколки.

Чтобы через секунду по крупицам собраться вновь совершенно иным.

История Марты, меняющая все

Женщина откинулась в кресле, не сводя пристального взгляда со своего творения. Всем своим видом она давала понять, что первый урок пройден успешно, но похвалить еще рано.

Николай совершенно потерялся от нахлынувших чувств. Он казался сам себе барахтающимся в луже котенком. Беспомощным созданием, которое, несомненно, выплывет, когда воздуха в легких почти не останется, но выучит этот урок. А еще он чувствовал, что следующие слова Марты поменяют все. Он боялся и не хотел слышать.

Она чувствовала это и тянула. Позволяла несчастному хотя бы попробовать нащупать почву под ногами. Марта была явно заинтересована в том, чтобы объяснение прошло успешно.

Николай уронил пустую чашку, хотя руки больше не дрожали. И даже не стал ее поднимать, зато следующий вопрос отчетливо всплыл в голове.

– Кто ты?

– Я бы назвала себя ученым, это слово с детства вызывало во мне трепет. Я хотела стать ученым, и, если обойтись без лишнего пафоса, у меня получилось. Раньше я обожала загадки, особенно те, что преподносит нам само мироздание. Ведь ответ всегда рождает сотни новых вопросов. Я любила на них отвечать. Как должен любить и ты, Николай.

Он кивнул. То, что еще вчера казалось непреложной истиной о себе самом, как бледно-русые волосы или слишком худощавое тело, которое он видел в зеркале, – теперь казалось зыбким, неустойчивым. Будто он нуждался в подтверждении со стороны, какой он, чтобы оставаться собой. И Марта давала это подтверждение.

– Я не сразу заметила, что живу дольше, чем положено. У меня всегда было занятие, и, честно признаться, я не слишком обращала внимание на людей вокруг. Смешно, но смену своего ассистента я заметила только в тот день, когда назвала его по имени, а юноша ответил мне, что так звали его деда, который работал на меня. В тот день я оглядела весь свой персонал и не узнала ни одного лица. Этот любопытный факт занял меня на целый день. Но в конечном счете – я и так не собиралась умирать, какое мне дело до того, что умирали остальные.

Николай кивнул, хотя это от него и не требовалось. Ему пока еще казалось, что будь такой уникальный случай – женщина, которая не стареет и не умирает, – вся ученая среда только и галдела бы о ней. Эликсир бессмертия, философский камень и множество других любимейших баек человечества отражали главную людскую мечту – не умирать. А она так легко, мимоходом, говорит об этом!

Но все, что Марта сказала дальше… Вспоминая тот день позже, он всегда признавал, что выжил только чудом.