Корпорация «Гермес»

* * *

Я вышел из машины сразу же, как передо мной открылась дверца. Здание академии больше походило на торговый дом, чем на святилище знаний. Меня осматривали любопытными взглядами, изучали, чтобы через мгновение забыть, как о вчерашнем леденце. Старичок в ливрее выдохнул, словно пожаловался: еще один бедолага пожаловал. Это что же, сюда сгоняют непослушных сынков корпоративных родов? В наказание, как в тюрьму? Дети эллинов были иными: возможностью посещать палестру поощряли и награждали. Другое время, другие нравы, другой народ…

Эола уверенно сидела на плече: оказалось, обычные люди ее не видят, даже одаренные. Мне вспомнилось, как вчера в коридоре меня подкараулила разъяренная Светка, хотела припереть к стенке. Несмотря на мой нынешний тщедушный вид, у нее ничего не получилось. Она шипела и сыпала бесполезными угрозами с таким усердием, что мне казалось: вот-вот увижу раздвоенный язык. Обещала сгноить, сжить со свету, устроить веселую жизнь в академии за мою вчерашнюю выходку. Она что же, тоже здесь учится?

Эола покачала головой в ответ: ей выбрали престижное учреждение. Словно последняя ябеда, саламандра жаловалась на девчонку: той было не занимать подлости. Ну и натерпелся же от нее Серега!

– Прошу, вашу ладонь. – Девушка с кошачьими ушками боялась поднять голову. Из рабынь, и это чувствовалось. Она как будто целиком была собрана из фальшивых улыбок, мелодичного голоса и приветствий.

Таившееся в ладони сканирующее устройство тут же выдало мою подноготную. Ну если она ухмыльнется на графу о уровне сил, нашлю на нее проклятие! Или безумие – последнее у нас в семье любили больше всего.

– Доброго дня, Сергей. Рада сообщить, что вы зачислены на первый курс. Ваши занятия начнутся завтра, а пока проследуйте в пятый корпус. Вы определены в пятьсот сорок вторую комнату. Для отпирания замка достаточно коснуться магического приемника ладонью. Желаю вам легкости в постижении наук!

Я кивнул. Видел, что больше всего ей хотелось спать или хотя бы глотнуть кофе. Чудесный напиток, одно из немногих изобретений потомков, которое я однозначно одобрял. Очень помог в бессонных изучениях мира через чтение новостей и сети.

Пятый корпус оказался на пятом этаже. В нем все как будто было иначе: если на первом этаже царили скука с унынием, здесь пахло мечтами и перспективами. Я видел девчат, что жаждали посвятить свою жизнь золотому тельцу. Пухлый очкастый парнишка мечтал стать торговцем, основать фирму, а пиком своих фантазий видел возможность стать под крыло какой-нибудь крупной корпорации.

Эола подсказала, что здесь готовят будущее полиса: окруженный кольцевой стеной мир держался лишь за счет непрекращающейся торговли. Рабы, заклинания, провиант: деньги умудрялись делать почти из воздуха. Информация и стремления: сыновьям я даровал ловкость и хитрость, а вот своих последователей награждал иначе. Подскажешь, где на тракте засел разбойник, или что илотам удалось укрыть добрую часть урожая от спартанцев, и они уже знают, где продолжить дело! Если потомок, звавшийся моим отцом, надеялся, что я здесь хоть чему-то научусь, он сильно ошибался. Скорее наоборот – я должен здесь преподавать…

– Берегись! – Эола охнула, я же понадеялся на прежние скорость и ловкость.

Зря. Человеческое тело не обладало ни тем, ни другим. Меня пихнули в спину, и я, потеряв равновесие, рухнул наземь. Ну вот, начинается! Почему при виде слабого всегда отыщется дурак-задира? В этот раз их оказалось пятеро. Четверо надо мной, одна стоит в сторонке, усевшись на подоконник.

Улыбчивая блондинка, симпатичная, Афродита узрела бы в ней соперницу. Или свою далекую внучку. Усердно смотрела в сторону, делала вид, что совсем здесь ни при чем, но на самом деле жаждала развлечения своих бугаев надо мной. Из Светкиных знакомых? Пигалица же обещала мне проблемы, вот они и подъехали. Ухмыльнулся. Да разве ж это проблемы? Так, на один зубок…

– Слышь, ты кто такой, а?

Я сразу же встал: нет жальче картины, чем опрокинутый бог. Возвышающийся надо мной бычара из Аполлонова выпаска: экий у него квадратный подбородок! Так и просит кулака.

– Девчонку видел? Раздевал ее своими глазенками бесстыжими? За красоту платить надо. Думал, бесплатно?

Сразу захотелось поинтересоваться, сколько тогда стоит увидеть ее полностью голой? Нельзя развешивать на людей ценники, всегда найдется кто-то, способный заплатить. И я планировал в скором времени пополнить этот список.

Боковым зрением увидел единственного взрослого: не иначе преподаватель. Да уж, им точно нечему меня учить – тот трусливо спрятался за дверью комнаты, сделав вид, что ничего не заметил. Произойди такое в моих палестрах, для его казни уже плавили бы золото… Но это я так, фантазирую. В моих палестрах такого бы точно не случилось.

– Ты оглох, что ли, крысеныш? Пять тысяч гони и вали отсюда, ага.

– Да это из Гермесовых выродок. Они, пока им пару раз кулаком не сунешь, не понимают.

Здоровяка отстранил вытянутый, высокий красавчик. Сколько ни всматривался, не видел в нем божественной крови, а вот магия присутствовала, и немало. Хорошая, сильная. Божественную волю с ней не воплотишь, но заклинания попроще – пожалуйста.

– Вот, смотрите как надо! – Он в одну секунду оказался почти вплотную ко мне, кулак размашисто метил прямо в мое брюхо.

Я перехватил его руку, пропустил мимо себя, подсечкой заставил потерять равновесие. Красавчик каркнул, заваливаясь на пол: подобное стало для всех неожиданностью. Парочка за спиной здоровяка сделала шаг назад: не иначе раздумывали бежать.

– Ах ты! Ну, сам напросился! – Он целил мне в голову. Коварства не занимать, собирался разбить мне нос, повалить наземь, а уж потом…

Здоровый – да, соображающий – с этим проблемы, раз с первого раза не понял. Поднырнул под него, выпрямил голову, тут же врезавшись затылком в его подбородок. Державшийся за челюсть бык отскочил назад, распихав дружков. На разбитых губах бедолаги показалась кровь, в глазах – слезы обиды и боли. Он привык получать от других деньги, а не отпор.

Ничего, сейчас организую ему еще один подарочек. Чтобы точно запомнил урок самого Гермеса! Запас магической энергии вмиг иссяк, но заклинание получилось: не зря, ох не зря в свое время кентавр Хирон учил меня экономному колдовству!

Ладони здоровяка вспыхнули огнем. Жадное пламя лизнуло несчастного по лицу. С отчаянным воплем он бросился прочь под повисшее в воздухе немое молчание. Глаза наблюдавшей за всем светловолосой бестии горели любопытством: судьба свиты волновала ее в последнюю очередь. Сзади навалились, как два обожравшихся Гефеста. Под колени сунули нечто, резко ударившее, заставившее упасть. Эола приземлилась рядом со мной, но была беспомощна. Взглядом дал ей понять, чтобы не лезла – разберусь сам.

– Ты что же это творишь, паскуденыш? В мою-то смену?

Великан надо мной рычал разъяренным циклопом. Одет так, что сразу признаешь в нем стражника. Ухмыльнулся – сколько раз подобные ему выставляли меня за городские ворота, когда я прикидывался простым бродягой. Что же будет сейчас? Он поднял меня на ноги – требовательно, но аккуратно. Руки за спиной сковало заклинанием, ничего особенного. Сложное для смертных, слишком просто ломаемое для меня. Будь я при силах, чародейские кандалы даже бы не схлопнулись. Широкая ладонь пихнула в спину, подгоняя под заинтересованные и испуганные взгляды. Кажется, мне предстоял не самый приятный разговор.

* * *

Большая дверь встретила лаконичной табличкой – «Декан». Не знаю, что значило это слово. Звучало как имя кровожадного демона.

– Да брось, служивый. Я всего лишь поправил парню улыбку. Не на съедение же за это отправлять, – не без насмешки высказал громаде, что привел меня сюда. Тот шуток то ли не любил, то ли не понимал, посему едва ли не швырнул в распахнутую дверь. Эола мышкой прошмыгнула за миг до того, как дверь захлопнулась за нашими спинами.

Я сохранил равновесие, увидел перед собой стол и высокую, едва ли не до потолка спинку кресла. От сидящего пахло Зевсом. Кем бы он ни был, привык управлять и править. И недолюбливал спорщиков.

– Вот, как просили, – служивым псом рявкнул охранник.

– Оставь нас, Боря.

– А наручники?

– Сама сниму, если будет паинькой.

Кресло натужно скрипнуло, сидящая повернулась ко мне лицом. Молодая, старше Сергея лет на семь. Серебристые завитые волосы. Искры звезд усеивали их, словно ночное небо. Будто желая подчеркнуть родство с самим Зевсом, она была похожа на молнию. Борис сгинул, как вчерашний сон – а она умела держать подвластный персонал в ежовых рукавицах.

Строгость читалась во всем – взгляд, костюм, поза. В руках дымилась курительная палка: видел такую у одного из портовых матросов. По крайней мере, воняла она точно так же. Взгляд пробежался по мне: она оценивала, что за птица сегодня угодила в ее силки.

– Господин… – Она едва сдержалась, чтобы не прыснуть в кулак, произнося это, – Сергей Грасов. Вы решили угодить в особые условия, едва переступили порог моей академии?

Я промолчал, глянув на ее стол. Имя отыскать нетрудно – демоницу передо мной звали Денисой. Рядом стояла большая прозрачная бутыль, в которой плескалась отнюдь не вода. Интересно. Я повел руками: пока шел сюда, подобрал ключик к заклинанию. То рассыпалось, возвращая мне свободу.

– Впечатляет, – хладнокровно заявила девушка.

– Меня впечатляет, что у вас разрешен разбой.

– Разве бог твоего рода не покровитель разбоя, Сергей?

– А еще купцов, врачевания и знаний.

Дениса выдохнула, встав со своего места. С курительной трубки прахом просыпался жертвенный пепел.

– Ты остер на язык. И делаешь прежде, чем успеваешь подумать. Мне не нравятся такие, как ты. Мы здесь перевоспитываем трудных и непослушных мальчиков и девочек.

– Да ну? Те, кто на меня напал, приехали сюда за минуту до меня? Планируете начать перевоспитательный процесс сразу после нашей беседы?

Солидарная со мной Эола живо оказалась на столе у женщины и отважно смотрела прямо в ее напыщенные глаза. Ей-боги, лучше бы порылась у нее в ящиках, там наверняка много интересных штучек.

– Пока хорошие детки благородных родов просто постигают науки, мы выбиваем дурь из таких, как ты. Отправляем в экспедиции за стены. Держим в узде ваш магический потенциал. – Ее хищная улыбка не предвещала мне ничего хорошего. – Видела я ребят, что сходу шагают в «особые условия», но ты решил рвануть к ним спринтом. Снимать при мне магические оковы и поджигать ученикам руки – скверная затея.