Прутский Декамерон

– Тебя ждет! – усмехнулся Славик, – классная «трехстволка»!

В эту самую секунду в проеме двери мы увидели совершенно нагую Наташу, направлявшуюся в ванную. На мгновенье задержавшись, она поглядела на нас, и мы отчетливо услышали негромкое и презрительно-насмешливое:

– Козлы!

Усмешка слетела с губ Славика, лицо его окаменело.

«Нарывается баба!» – пронеслось у меня в голове, но было уже поздно. Теперь Славик за эти слова захочет ее проучить, и я никак не смогу помешать ему в этом, не драться же мне с ним. Я вышел из кухни, прошел по коридору и заглянул в полуоткрытую дверь зала.

На разложенном диване, обхватив руками коленки, сидела обнаженная Лидия. Отрешенно уставившись в какую-то только ей видимую точку на противоположной стене, она легонько раскачивалась и что-то еле слышно бормотала. Подбородком она упиралась в свои худющие коленки и сидя занимала на диване меньше места, чем нераскрытая книга обычного формата.

Услышав позади себя шлепающие по полу шаги босых ног, я обернулся. По коридору, покачивая голыми бедрами, направляясь в спальню шла Наташа, позади нее, словно хищник, готовый наброситься на свою жертву, крался Славик, глаза его при этом вопросительно смотрели на меня, его ладони, крупные как лопаты, находились на уровне Наташиных ягодиц. Я обреченно махнул рукой, поняв, что от меня в этой ситуации уже ничего не зависит, и он, взревев, подхватил Наташу под ляжки руками, будто усадил ее на них и понес на вытянутых руках в спальню.

Меня никогда не интересовали чьи-либо сексуальные игры, но тут что-то словно подтолкнуло меня к полуоткрытым дверям подглядеть тайну чужого соития. Войдя в комнату, Славик остановился возле дивана, выпустил Наташу из рук, и она, ойкнув, навзничь шмякнулась в постель, не успевшую еще остыть от наших с ней тел. Затем он завис над ней, руками пошире раскинул ей ноги и стал вставлять свой член, размером напоминающий пивную бутылку. Наташа напряглась, задергалась, и вскричала:

– Славик, что это… что ты делаешь?.. Пощади меня, пожалей!..

Славик захрипел, навалился, нажал, послышался чавкающий звук, Наташа напряглась и… затихла. В какую-то секунду я, потеряв бдительность, высунулся из-за двери, в надежде увидеть нечто большее, и был замечен Наташей, которая тут же замычала что-то нечленораздельное и стала тыкать в мою сторону пальцем.

– Савва, уберись к черту, – не оборачиваясь, проревел Славик, и я, прикрыв за собой дверь, отошел. От нечего делать я направился в кухню, сделал ставший модным на нашем сегодняшнем вечере коктейль из спирта с компотом, и отправился в зал. Лидия находилась все в той же позе, в которой я оставил ее десять минут назад; взгляд ее был по-прежнему бездумен, она, казалось, медитировала. Когда я вошел, она медленно перевела свой взгляд на меня, и внезапно ее лицо исказилось гримасой ужаса!

– Спокойно! – сказал я, миролюбиво поднимая ладонь и давая ей этим понять, что меня не надо бояться. – Я принес тебе выпить.

Еще несколько секунд на ее лице отражалась вся сложная гамма бушевавших в ней чувств, затем Лидия стала понемногу успокаиваться и, наконец, взяв дрожащей рукой стакан из моих рук, выпила залпом. Еще через минуту она была почти в норме, а я смотрел на ее тщедушное тело и удивлялся, как такой бугай как Славик, вообще смог ее поиметь, да еще во все три естественных отверстия?! Вот почему она испугалась, увидев меня! Фантазия подсказала ей, что теперь-то уж, с моим приходом, ей точно конец. После «полового гиганта» Славика чего она могла ожидать от меня? Ведь перед ней возник еще один, не менее крупный самец.

– А ты меня не будешь насиловать? – прервав мои размышления, спросила Лидия трепещущим голосом.

Я поглядел на нее, улыбнулся, прислушиваясь как за стеной, в соседней комнате, стонет то ли от боли, то ли от удовольствия ее подруга и отрицательно покачал головой.

– Хочешь, я тебе отсосу? – спросила она опять, на этот раз как-то даже участливо, ей явно хотелось сделать мне что-либо приятное.

Я вновь отрицательно покачал головой и, покинув комнату, отправился на кухню.

Наутро я, как джентльмен, провел девушек до остановки автобуса, чтобы они не заблудились в незнакомом районе, дорогой никто из нас не произнес ни слова. Посадив девушек в автобус, я махнул им на прощание рукой и навсегда исчез из их жизни и, очень бы хотелось надеяться, из памяти тоже.

А примерно через месяц меня в городе встретил Славик и спросил:

– Ты помнишь тех стерв, медичек, что были тогда у меня дома?

– Помню.

– Так вот!.. Я проверился и у меня нашли сифилис!.. Сходи и ты проверься. Вляпались мы с тобой, итить твою мать!

Что я мог ему сказать? Я проверялся на днях по линии медосмотра, обязательного по роду моей работы, и у меня, славу богу, все было в порядке. «Бледная спирохета» – подумал я и покачал головой, вспомнив худую и тщедушную Лидию – какое точное, оказывается, «имечко» я дал ей тогда.

1980 г.

«Красное молоко».

Малиновый сироп 20 мл.

Коньяк 10 мл.

Сахарный сироп 50 мл.

Молоко 200 мл.

Лед.

Смешать компоненты, вылить в бокал со льдом, и долить охлажденное молоко.

Новелла седьмая. День Конституции

День Конституции напомнил мне

усопшей бабушки портрет:

портрет висит в парадной комнате,

а бабушки давно уж нет.

    И.Губерман

1

Этот праздничный октябрьский день 1980-го, олимпийского года – день Конституции, оказался для меня чрезвычайно богатым на события.

Итак, обо всем по порядку. Из Ворошиловграда рано утром в наш город приехали старинные друзья моего напарника Саши Чумакова. Их было двое: Иван – невысокий, плотного сложения цыган с острым и цепким взглядом небольших, черных, круглых как две пуговицы глаз из-под густых, косматых бровей, – он работал директором крупного мясного магазина на одном из Ворошиловградских рынков; вторым был Сергей – голубоглазый шатен, тоже крепыш, только он был ростом повыше и постройнее своего товарища, и работал директором коктейль-бара в том же городе. Ребята они были еще совсем молодые – меньше тридцати, а в таком возрасте занимать престижные и довольно доходные должности, да еще не в таком, как наш, небольшом городке, а в крупном областном центре – это, скажу я вам – ой-ой-ой! – немало значило.

Не знаю, какие дела эти ребята имели с моим напарником Сашей – вероятнее всего, думаю, дела серьезные, денежные, но для меня, человека непосвященного, версия звучала так: друзья приехали навестить своего старого приятеля, с которым они были знакомы и дружили чуть ли не с пеленок, а заодно повеселиться, погулять и попьянствовать.

Свою машину – «Волгу» с широкими спортивными колесами, ребята поставили у входа в бар, чтобы была всегда под рукой, да и под присмотром – ведь машина их была не совсем обычная: в ней было наворочено немало всяких дополнительных прибамбасов, таких как стереосистема и телевизор внутри, и пять-шесть разнокалиберных антенн снаружи, хитрые импортные сверхсильные фары, а в багажнике даже располагался небольшой холодильник-бар.

Был мой рабочий день, и Саша предложил мне встретить ребят как полагается добрым и гостеприимным хозяевам: выставить им кабак, пригласив для украшения компании представительниц прекрасного пола, а затем, после закрытия ресторана, продолжить мероприятие в баре. Столики на вечер Саша заказал наверху, что же касается представительниц прекрасного пола – этот деликатный вопрос, как всегда, был возложен на меня. И это, скажем, не совсем простое задание, решилось довольно быстро: в обеденное время, когда я весь в делах и заботах носился по ресторану, распределяя и раскладывая товар, в очередной раз пересекая вестибюль я увидел трех хорошеньких девушек, крутившихся перед трюмо около женского туалета.

Остановившись, я несколько секунд гадал, пришли девушки в ресторан или уже собираются уходить, затем, набравшись храбрости, направился к одной из них – невысокой блондинке с короткой стрижкой платиновых волос, которая как раз в эту минуту, отделившись от своих подруг, отошла немного в сторону. Лицо ее мне показалось открытым и приветливым, и я, подойдя и поздоровавшись, сказал ей, что был бы счастлив познакомиться. Девушка удивленно меня оглядела, посчитала, видимо, что я грузчик или уборщик, и мне пришлось сказать ей, что работаю барменом, после чего мы тотчас нашли общий язык. Мы с ней успели перемолвиться буквально несколькими словами: девушка сообщила мне, что они уже пообедали и теперь торопятся в студенческий городок, где обязаны присутствовать на торжественном собрании в честь дня Конституции.

Увидев, как я расстроился тем, что они уже уходят, Людмила, – подруги, окликнув мою собеседницу, тем самым помогли мне узнать ее имя, – сказала, чтобы я не печалился, и что она постарается уговорить своих подруг прийти в ресторан вечером попозже, когда все праздничные мероприятия в студгородке закончатся. А я сказал ей, что буду их очень ждать и специально выйду в фойе к десяти часам вечера, чтобы встретить у входа.

Проводив Людмилу до дверей ресторана и мило с ней попрощавшись, я возликовал: приглашать на вечер наших, местных дамочек легкого поведения у меня не было никакого желания, так как все они мне уже порядком осточертели. А вот встреча со студентками Кишиневского медицинского института, которые работали на местном консервном заводе и проживали в студенческом городке, предвещала нам новые приключения. И этому было свое резонное объяснение: быть может, студентам-медикам для повышения квалификации и важно было знать, как препарируются-консервируются продукты – мясо, овощи и фрукты, перед тем как попасть в банки; я также не в курсе, как там у них обстояло дело в плане производственных показателей, но в развлекательной программе нашего города столичные медики в этом году проявили себя очень активно и были на первых ролях, пользуясь у городских донжуанов заслуженным уважением и бешеным успехом.

Часам к восьми вечера в ресторане появился мой напарник Александр: он прибыл не один, а вместе с мамой, которая, кстати сказать, всегда присутствовала на всех мероприятиях вместе с сыном, независимо от того, по серьезному ли поводу предстояла встреча, или же, как, например, сегодня, намечалась банальная пьянка.

Сашина мама была примечательной особой: на первый взгляд она казалась обыкновенной располневшей провинциалкой с простым русским лицом, возрастом 50+, однако когда вы видели ее глаза, этот пронизывающий вас насквозь взгляд, более подходивший работнику КГБ в звании не ниже полковника, вы чувствовали себя словно просвечиваемым рентгеном. Эта женщина тридцать лет проработала в торговле, из них двадцать – заведующей областной промтоварной базой все в том же Ворошиловграде, и имела огромный опыт общения с людьми разного типа и ранга, начиная от алкашей-грузчиков до руководителей областного масштаба и выше.

Вместе с мамой Саша поднялся в зал, где накануне им был заказан банкет на десять мест, для чего официанты попросту состыковали три столика вместе.

Наши гости, Ваня-цыган и Сережа, пришли в ресторан несколькими минутами позже, их я тоже отправил наверх. Ваня в сопровождении своего друга до прихода в ресторан обошел весь город; он был в легком подпитии и пребывал в добром расположении духа, а посему любил весь мир и желал облагодетельствовать всех местных одноплеменников, поэтому он повсюду, где только не встречал цыгана, а в нашем городе их проживает немало, обнимал, целовал его или ее, и дарил каждому по пяти рублей.