Цыган. В плену страсти

У нас ведь с ней такая большая разница в возрасте.

«Ты ей как мама», – всю жизнь вдалбливали мне мои родители. «Ты должна заботиться о ней и помогать».

И это мы вместе с ней покупали ей эти проклятые туфли для её нового ухажёра. Как она тогда сказала мне.

Для моего мужа…

Очередной порыв ветра, брызги дождя. Или это мои слёзы? Я еду на ощупь. Несусь с бешеной скоростью по трассе, словно пытаясь оставить позади все эти ужасные воспоминания. Но она не отпускают меня.

Они сидят здесь же, вместе со мной, в салоне авто. Глумливо ухмыляясь мне с заднего сидения в стекло заднего вида…

Думай, думай, Ева.

Думай, Ева, что же теперь тебе делать?

2

По крайней мере, как минимум, я должна сказать им, что я знаю всё.

Что я видела их.

Что я не прощу.

Стоп.

Зачем я вообще уехала? Сбежала с места преступления, как будто это я – та самая преступница!

Или, не ври себе, Ева, ты же наверняка думала по-тихому улизнуть, сделать вид, что ничего не было, что ты ничего не знаешь? Это ведь правда? Только себе самой не надо врать!

Как всегда, как только дело касается принятия каких-то важных решений, я всегда прячу голову в песок. Делаю вид, что ничего не случилось. Хорошая милая девочка.

Только девочке уже за тридцать.

Ни детей.

Теперь ещё и мужа.

И сестры.

И снова слёзы заливают мне всё лицо, как только я вспоминаю, как мой Миша трахает мою сестру.

Не стесняясь. Ещё и причмокивая.

И он любит её!

Он же не мог это просто так сказать?! В приступе экстаза?! Мне ведь он такого не говорил уже много-много лет!

И вообще, когда он успел положить глаз на мою сестрёнку? Десять лет назад, когда мы только поженились? Когда ей было всего десять?!

Или это она сама, моя маленькая сладкая девочка Катюша, которой только ещё вчера я заплетала в школу косички, сама первая положила глаз на взрослого и такого классного дядю Мишу? И соблазнила его первой?

При мысли о том, что мой прекрасный муж Миша мог быть вообще первым у моей младшей сестрёнки, меня чуть ли не рвёт съеденным в обед салатом на руль.

В моей голове лихорадочно прокручиваются картинки, сменяющие одна другую: я не вылезаю из командировок, впаривая наш прекрасный самый лучший товар клиентам, а в это время мой муж растлевает сестру своей жены, приглашает её в кино, кормит мороженым, поит сладкой шипучкой, только ради того, чтобы потом залезть её в трусики, разложив её на простынях. Мною выстиранных, отутюженных и благоухающих лавандой!

Так, ладно, хватит скулить, как побитая собака. Что случилось, то случилось. Судьба. Шарю рукой по пассажирскому сиденью, чтобы нащупать свой мобильник.

Я должна написать ему. Он должен знать, что я в курсе. Пусть убирается из моей квартиры. Ну хорошо, нашей. В любом случае, его не должно быть там, когда я вернусь домой.

Точнее, их. Их обоих не должно быть в нашей квартире.

Экран мобильника приветливо моргает в темноте, желая сообщить мне что-то, и я, не удержавшись, совсем рефлекторно, отрываю взгляд от трассы, чтобы посмотреть на экран.

«Сестрёнка, я выхожу замуж!», – радостно моргает мне телефон, и я тупо смотрю на экран, пытаюсь сообразить, что всё это значит.

Получается, моя сестрёнка выходит замуж? И изменяет своему жениху с моим мужем?

Не может же она выходить замуж за моего мужа? Что за бред? Что-то тут не сходится…

Но тут я наконец-то отрываю взгляд от экрана, как раз для того, чтобы увидеть, как я несусь на бешеной скорости в чей-то зад. Упругий и красивый. Жму на тормоза. Меня швыряет, закручивает, я держусь за руль, как за свой последний спасательный круг в этой жизни, словно стоит мне его отпустить, и меня больше не станет.

Словно сквозь сон я вижу, как белым сугробом надувается подушка безопасности, словно обволакивая меня, обнимая, пока меня кружит и кружит, как маленький детский волчок на месте…

Мне кажется, я просыпаюсь в другой жизни и на другой планете. Чьи-то сильные руки словно выдёргивают меня из небытия, и я слышу низкий мужской голос где-то над собой:

– Эй, ляля, ты жива?

Я пытаюсь сообразить, что я и где я, пока осознание реальности со всей своей безысходностью не обрушивается на меня.

Получается, я ещё и въехала в кого-то. Ладно, хоть жива.

Хотя…

Может быть, это совсем даже и не хорошо?

Я чувствую, как что-то тёплое щекочет мою щёку, и совершенно машинально я стряхиваю невидимую муху рукой. Но это не муха. Подношу ладонь к глазам: кровь.

Слизываю её, словно пытаясь убедиться, что она солёная на вкус. Что это не бутафория.

Её железный привкус словно приводит меня в чувство. Ставит меня снова ногами на землю.

Я наконец-то оглядываюсь по сторонам, и сразу же вижу свою машину, плотно приткнувшуюся в бок огромной спортивной машине. Я пытаюсь не думать ни о чём, когда вижу её шильдик, которые помню разве только по кинофильмам о роскошной жизни.

Этого просто не может быть. Ламборгини.

Пусть это будет сон!

Никакой каско, мать её, не хватит, чтобы покрыть ущерб!