СатАна

– Спасибо, – священник ещё раз поклонился, – Как я уже говорил ранее, в тот день в четыре часа я удалился в свою келью, чтобы осуществить молебен за души заблудших, обратившихся ко мне с покаянием. Я пребывал там уже несколько часов, когда услышал, что кто-то решил посетить Пресвятейший храм. По обыкновению я не стал мешать страждущим, продолжив свою молитву.

Однако спустя недолгое время я услышал слова брани, звучащие между прихожанами. Я не осознал толком, о чём шла речь, а так же не мог узнать, кому именно принадлежали голоса, но Пресвятейший позволил мне понять, что спор вёлся между мужчиной и женщиной.

Особенно горяча была женщина. Её слова доносились до моего слуха резкими чёткими формами, позволявшими услышать всю горечь, испытанную ей.

– Ещё бы, – хмыкнула Сатана, – Вам бы один такой денёчек, я бы на вас посмотрела.

– Да-да, именно вас я тогда и слышал, – священник, прищурившись, взглянул на девушку, – Глаза могут подвести, но вот слух, который только и способен распознать слова истинной молитвы, обмануть не может. Именно ваш голос я слышал вчера, из своей кельи.

– Ну, так я этого и не отрицаю.

– Хорошо, – не выдержал кто-то из судей, – Однако данный факт не является предметом разбирательства, поэтому, Арсинг, не могли бы вы продолжать.

– Да, конечно. У меня и в мыслях не было затягивать заседание, – священник прокашлялся, – Дальше всё произошло очень быстро. Девушка в порыве гнева покинула храм, а мужчина остался, я слышал его шаги в зале.

Вроде бы всё успокоилось, но потом вновь началось нечто странное. Мне показалось, что я услышал звуки борьбы. Я поспешил выйти из своей кельи, и когда я уже почти добрался до зала, до моих ушей вновь донёсся голос всё той же девушки. А затем я увидел, что она сидит, склонившись над истекающим кровью человеком.

– Вы можете сказать, она ли нанесла верховному адепту ранение? – уточнил спокойный голос судьи.

– Нет, к сожалению, я не видел этого своими глазами. Но было похоже, что всё случилось именно так.

– Чушь, – бросила Сатана и тут же увидела палец своего адвоката, приставленный к губам, – «А чего это мне молчать?»

– Защитник Рэснэроз, вы говорили, что показания Арсинга Юсайтуса могут дополнить следствие. Пока же мы не наблюдаем в них ничего нового. Может быть, вы поясните свою точку зрения?

– Конечно, достопочтимый Суд, я всё поясню. Но для начала мне бы хотелось задать свидетелю несколько уточняющих вопросов по существу дела.

– Хорошо, задавайте.

– Господин Юсайтус, мне совершенно понятны все ваши мысли, связанные со вчерашними событиями, а так же то, что, как и каждый, понимающий значение своего дела, вы человек занятой. Поэтому я постараюсь быть краток в своих расспросах, чтобы лишний раз вас не задерживать.

Итак, вы сказали, что вчера в храме мужчина и женщина ссорились. Не могли бы вы уточить, о чём был их спор?

– Я же уже говорил, что всего разговора я не слышал. Только некоторые обрывки.

– Не могли бы вы припомнить хоть что-то, из тех обрывков, которые вы слышали?

– Да-да, конечно, я постараюсь, – священник произвёл неподдельное усилие, напрягая свою память, что выразилось появлением нескольких новых морщинок у него на лице, – Насколько я могу судить, речь шла о родителях девушки, а точнее об её отце. Ныне упокоившийся, да благословит свет его имя, сказал о нём что-то, что девушку очень сильно разозлило, к сожалению, не знаю, что это могло быть.

– Спасибо, господин Юсайтус, за ваш ответ. У меня есть к вам ещё один вопрос, но прежде чем задать его, я бы хотел уточнить у своей подзащитной, действительно ли имел место быть данный предмет спора?

Сатана недоумённо уставилась на своего защитника.

– Да, такой разговор был. Но дядюшка Хэйдо не говорил о моём отце ничего плохого. Он просто поведал мне обстоятельства смерти моих родителей, о которых я ранее не знала, а так же намекнул, что мой отец может быть всё ещё жив. Вот я и разозлилась.

– Вас разозлил тот факт, что ваш отец может оказаться жив? – уточнил судья.

– Нет, меня разозлило то, что от меня это, кстати, по настоянию Клана, до сих пор скрывалось.

– Хорошо, – кивнул адвокат, – А теперь, господин Юсайтус, ещё один вопрос. Можете ли вы припомнить последние слова обвиняемой, прежде чем она покинула храм?

– В целом это было сказано достаточно громко, поэтому я слышал… не могу, конечно, воспроизвести дословно, но общий смысл был такой: девушка сказала, что она будет и дальше верно служить своему Клану, а ныне убиенного она никогда не простит.

– Спасибо вам, я услышал всё, что хотел.

– Защитник Рэснэроз, Суд не совсем понимает вашу позицию. С нашей точки зрения показания свидетеля лишь подтверждают вину обвиняемой.

– Да, – согласился адвокат, – Они подтверждают вину моей подзащитной в убийстве. Но не её мотивы.

– Что вы хотите этим сказать?

– Моя подзащитная не убивала верховного адепта Хейдо Борна из мести или в порыве каких-то душевных волнений. Она сделала это совершенно осознанно.

Суд был в замешательстве. Саму же Сатану ситуация даже веселила. Неужели её защитник настолько отчаялся в ситуации, что решил самостоятельно подлить масла в огонь? Или же он решил таким вот образом потянуть время, вынудив Суд искать ей нового адвоката? Нет, в Клане такой номер не пройдёт.

– Достопочтенный Суд, – между тем продолжал Рэснэроз, – Я вижу, что мои мысли пока что всем не особо понятны. И поэтому я уточню. Дело в том, что мне была доставлена копия приказа Верховного Совета Клана, отданного адепту Хейдо Борну ещё десятилетие назад. Приказ гласил, что адепт не должен раскрывать своей подопечной Сатане Версет никаких фактов, так или иначе связанных с судьбой её родителей и с обстоятельствами их смерти.

Хейдо Борн усердно исполнял этот приказ до недавнего времени – все эти годы девушка оставалась в неведении. Однако вчера всё изменилось – верховный адепт раскрыл своей воспитаннице всё. Я понимаю, что прошло уже больше десяти лет и приказ, возможно, утратил своё былое значение, однако он не был отменён. И тем самым, нарушив его, Хейдо Борн стал никем иным, как предателем. Поэтому моя подзащитная, будучи стражем клана Тарвати, убила не верховного адепта, нет. Она убила предателя. Следовательно, судебное разбирательство над ней не имеет под собой никаких оснований.

Он замолчал. Все остальные так же молчали, видимо собираясь с мыслями. Сатана же до сих пор не могла поверить в услышанное. Неужели её адвокату всё-таки удалось победить? Причём вот так просто? Немыслимо.

– Подсудимая, – между тем обратился к ней Суд, – Согласны ли вы со словами своего защитника? Всё действительно было так, как поведал нам ваш адвокат?

Дяде уже не помочь. Да и то, каким образом Сатана избежит приговора, ему было бы совершенно не важно, если только она останется жива. А значит стоит ей сейчас лишь подтвердить сказанное, и всё закончится. Приговора не будет. Её выпустят из зала Суда и она сможет спокойно дальше служить своему Клану, в тоже время ища истинного виновника произошедшего. А когда она найдёт его, ничто уже не будет мешать ей обелить и поруганное имя дядюшки Хейдо.

Девушка украдкой посмотрела на своего защитника. Он сидел, напряжённо глядя на неё. Его лицо, сравнимое сейчас разве что с каменной маской, не выражало собой совершенно никаких эмоций. И только лёгкий ободряющий кивок выдавал в нём неподдельное волнение.

А ведь действительно. Всё просто. Ситуация сложилась как нельзя лучше. Остаётся просто сказать «да». И всё же…

– Нет, достопочтенный Суд, – Сатана прокашлялась, пытаясь говорить спокойно, – Я понимаю действия моего защитника. Он пытается помочь мне. Более того, он действительно думает, что помогает. Но на самом деле это не так. На самом деле не так всё ныне сказанное. Мой дядя был великим человеком. Он всегда превыше всего ценил свою семью и Клан, и, я думаю, никто не смог бы усомниться в его верности. Поэтому, если бы у меня и поднялась на него рука, то только не за предательство.

Слова были сказаны. Назад пути больше не было. Теперь оставалось надеяться разве что на здравомыслие судей, которого они по недосмотру высших сил были явно лишены.

– Что ж, если это ваше последнее слово, то, думаю, дальнейших разъяснений данный вопрос не требует. Защитник Рэснэроз, есть ли у вас ещё хоть что-то, что можно добавить к судебному заседанию?

Адвокат глубоко вздохнул. Возможно, у него и могли бы быть какие-то идеи, как заставить судей усомниться в виновности обвиняемой, если бы не одно «но»: минутой ранее он сам признал, что не кто иной, как Сатана убила своего дядю. Так что теперь все его попытки опровергнуть это выглядели бы, по меньшей мере, жалко.

– Нет, достопочтимый Суд, у меня всё.

– В таком случае судебное заседание можно считать оконченным. Но прежде, чем Суд примет своё решение, подсудимая, вы имеете право на последнее слово.

– Если весь его смысл в том, чтобы добавить ситуации драматичности, то я, пожалуй, откажусь.

– Будь по-вашему, – ей показалось, или спокойный всё это время голос приобрёл несколько иные нотки? – А теперь, уважаемые коллеги-судьи, настало время нам вынести свой вердикт.

Всё смолкло. Судьи молчали, не произнося больше ни слова. Казалось, обсуждение вопроса их вовсе не интересует. Но Сатана ясно понимала, что это всего лишь видимость. И хотя она не знала, каким способом они общаются между собой, сам факт разговора был очевиден. Возможно, какие-то магические формулы, вроде тех, что скрывали завесой тьмы их лица, не позволяли их речи пробиться в общий зал. Объяснить это как-то ещё было сложно, ведь, в самом деле, не телепаты же они.

Наконец через несколько долгих минут ожидания завеса пала. По залу вновь эхом разнеслись слова всё того же судьи, которые, несмотря на всё своё спокойствие и непредвзятость, не сулили тем не менее ничего хорошего.