Табу на любовь, или Сломай меня

Он крепко спит, а я забираю из ванной еще влажные вещи и неторопливо их надеваю. Снимаю пиджак с вешалки, туфли несу в руках, потому что ноги еще дрожат от волнующей близости, и долго вожусь с хитроумным замком.

На часах шесть утра, в общем коридоре пустынно, так же, как в спускающем меня на первый этаж лифте. Слишком рано, чтобы встретить кого-то во дворе, да оно и к лучшему. Я, как никогда, сейчас нуждаюсь в одиночестве, чтобы смириться с тем, что натворила.

– Доброе утро.

Плюхнувшись на заднее сидение, я приветствую полусонного водителя и радуюсь, что он включает музыку, заполняющую салон ненавязчивыми битами. Ночью я выплеснула слишком много, и сил не осталось. Ни на то, чтобы говорить, ни на то, чтобы кого-то слушать и даже пошевелиться.

Я провожаю проносящиеся картинки невидящим взглядом, медленно выползаю из автомобиля, когда мы доезжаем до места, и ступаю на асфальт босыми ногами. Холодно.

Какое-то время я сижу на лавочке и не думаю ни о чем. Просто смотрю в пустоту и очень хочу оттянуть момент, когда случившееся обрушится на меня своей тяжестью. А спустя полчаса все же звоню школьной подруге и поднимаюсь в ее съемную однокомнатную квартиру с дешевой мебелью и продавленным диваном.

– Ринка, ты как здесь?

– Привет, Лесь, – я крепко ее обнимаю и съеживаюсь. Продрогла. Зуб на зуб не попадает. – Есть во что переодеться?

– Да, конечно. Минутку.

Бросив мой пиджак на сушилку, она начинает суетиться и вскоре снабжает меня теплой фланелевой пижамой на два размера больше. В которую я с удовольствием ныряю и прячу нос в мягкой ткани.

– На кухню. Живо! Чай будем пить.

Вечная активистка, профорг группы, строго командует Леська, а я с радостью подчиняюсь. Мне нужно, чтобы кто-то взял надо мной шефство, усадил в скрипящее кресло и сунул в руки чашку с горячим черным чаем без сахара.

– Сто лет не виделись. Кажется, с твоей свадьбы? Ты похудела, Дарин. Нормально все?

– Угу.

Я отвечаю односложно и чувствую, как постепенно отогреваются озябшие пальцы. Тепло медленно растекается по стенкам желудка, и жизнь представляется чуть лучше, чем пару минут назад. Медленно цедя ароматную жидкость, я молчу, пока подруга бойко тараторит, рассказывая последние новости.

– Мы с Артуром недавно расстались, и теперь я – птица в свободном полете. Инка иммигрировала в Штаты, Зойка развелась с мужем, Катька родила второго. А вы со своим Бекетовым ребеночка не планируете.

– Нет.

Едва не пролив чай на штаны, я вздрагиваю от мыслей о супруге и моей измене, и это, конечно же, не укрывается от проницательной Леси. Так что она подозрительно щурится и выдает твердое.

– Колись!

– Мое замужество вряд ли можно назвать счастливым.

– И что тебя держит? Его статус? Деньги?

– Было бы все так просто.

Горько усмехнувшись, я опускаю чашку на колени и веду подушечкой указательного пальца по ее ободку. Набираю полные легкие воздуха и резко выдыхаю, приготовившись к исповеди.

– Если мы расторгнем брак по моей инициативе, я буду должна ему огромную сумму. Ни один банк столько не даст безработной студентке.

Я не посвящаю подругу в детали заключенного мной контракта, но и этих подробностей достаточно, чтобы она ошарашенно охнула и грохнула большой пузатой кружкой по столу. Только вот Леся не знает, что самая страшная правда впереди.

Поджав под себя ноги, я промачиваю горло чаем и рвано произношу.

– А еще я переспала с его братом сегодня ночью.

Болезненное откровение падает между нами огромным булыжником и потрясает эмоциональную Леську до глубины души. Так, что она смешно выпучивает глаза, вскакивает со стула и садится обратно, прожигая меня неверующим взглядом.

– С тем самым Русланом Бекетовым, который…?

– Участник смешанных боев. Чемпион. Да.

– Так он же в Америке!

– Прилетел вчера.

– Господи, Ринка! – испуганно всплескивает руками Олеся и хватается за голову. – Муж тебя убьет! А Руслан?!

– Он не знает, что я – Лешина жена. Он пропустил нашу свадьбу. Готовился к какой-то схватке.

Откинувшись на спинку кресла, я истерически хмыкаю и очень жалею, что не могу отмотать время назад. Не ехать в проклятый бар, не сталкиваться с опасным деверем и не принимать его провокационное предложение.

– А делать-то что теперь будешь?

– Молиться, чтобы Руслан укатил в свой Лос-Анджелес и мы с ним больше не встретились.

В конце концов, зачем парню, вкусившему жизнь в Америке, киснуть в задрипанной Рашке?

Именно так я убеждаю себя в потенциальном благоприятном исходе и свято верю, что скоро Бекетов-младший свалит за бугор и возобновит карьеру, о приостановке которой трубили все социальные сети и масс-медиа. Чем он хуже Мак Грегора, трижды возвращавшегося на ринг?

– На что я бедовая, но ты, Ринка – самый настоящий магнит для неприятностей. Это ж надо было так попасть между двух огней.

– Не сыпь соль на рану, а?

Шикнув на Лесю, я уже спокойнее допиваю свой чай и закусываю обуревающую меня панику бутербродом с докторской колбасой. Соглашаюсь посмотреть пару эпизодов недавно вышедшего сериала про трудных подростков и на несколько часов залипаю в экран плоского телевизора.

Там бывший спортсмен Ковалев пытается найти общий язык с проблемными ребятами. Не глупый парень Филипп старается не вылететь из университета, играть в футбол и выпутаться из банды одновременно. Разменивавшая себя на мелочи девочка Лена пересматривает ценности и прикладывает максимум усилий, чтобы заново заслужить расположение Фила. А закрепощенный неудачник Гена попадает во всевозможные казусы и очень стесняется своих отношений с толстушкой Женей.

И я настолько растворяюсь в созданной фильмом атмосфере, что с большим трудом выпутываюсь из виртуальной реальности. Снимаю с себя пижаму и складываю ее аккуратной стопочкой на краю кровати. Надеваю просохшие вещи и взбиваю запутавшиеся волосы пальцами.

– Скоро Лешка с рыбалки приедет, надо успеть раньше него, – отказываюсь зависнуть еще на день и переночевать у Олеси, объясняя ей причину своих сборов, и застываю на пороге, прижавшись щекой к ее щеке. – Спасибо, что выслушала.

– Не за что, – укоризненно выгнув тонкую бровь, фыркает приятельница и на полном серьезе сообщает. – И помни, если помощь какая-нибудь нужна будет, труп там закопать или алиби подтвердить, я с тобой.

– Ненормальная!

– От сумасшедшей слышу!

Еще раз крепко обняв Лесю, я выметаюсь на лестничную площадку, с сожалением покидая гнездышко, где мне было тепло и уютно. А в салоне такси все возвращается на круги своя: тревога затмевает рассудок с новой силой, интуиция ревет белугой, тугой спазм скручивает спиралью желудок. И мне приходится вонзить ногти в серую обшивку и часто-часто дышать, чтобы обрести хоть крохи утраченного самообладания.

Перед глазами до сих пор мелькают непристойные картинки, кожа хранит аромат чужого парфюма, а губы помнят требовательные властные прикосновения. И я никак не могу справиться с разыгравшимся воображением и долго и нудно себя грызу, варясь в котле противоречивых эмоций.