– Вот как?
Бернштейн щедро плеснул виски в бокал.
– И я эмигрант. И как – нравится на чужбине?
Я пожал плечами.
– Нормально. Если не ленишься, можно жизнь сделать.
– А вот меня все достало… – Бернштейн быстро перешел на «ты». – Знаешь, мы в свое время уезжали и думали, что бежим из надоевшей нам страны в какой-то лучший мир. Более справедливый, более богатый, более … нормальный, что ли. Но вот сейчас – я понимаю, что мы бежали от самих себя. А от себя не убежишь. И наше дерьмо – всегда с нами…
Так. Это уже не интересно.
– Мистер Бернштейн, – я поставил свой бокал, – я не психоаналитик.
– Да, да… – Бернштейн допил свой. – Что вам нужно?
– Видите ли, мистер Бернштейн, – сказал я, – я не сказал, что работаю на дона Хосе. У нас скорее общие интересы.
– Вот как? Ну, я это уже понял – иначе вы бы меня мистером не называли.
Я про себя подумал – теряю квалификацию. Ошибка и грубая.
– Я сейчас работаю на российское правительство, – открыл карты я.
– Даже так…
– Вы смотрите телевизор, мистер Бернштейн. Скандал с переправкой наркотиков из Аргентины. Мы бы хотели разобраться в этом деле. И закрыть канал. А что-то мне подсказывает, что вы знаете организаторов этого дела.
– А если не знаю? – сказал Бернштейн.
– В таком случае я просто доставлю вас обратно на берег. Живите дальше вместе со всеми вашими проблемами.
Бернштейн налил еще виски.
– Скандал у ворот вчера с полицией вы устроили?
– Да.
– Как?
– Сказал, что они бутылку на дорогу бросили.
– Ловко…
…
– Если я вам все расскажу, что вы сделаете с этими людьми?
– Я не решаю такие вещи…
– Да? Ну, ладно…
Слон. Буэнос-Айрес. 04–07 марта 2018 года
Посольство России в Аргентине располагалось совсем недалеко от американского, на улице Родригеса Пеньи, это совсем рядом с главным вокзалом столицы – Ретиро. Вокзал – отличное место для неофициальных встреч: много народа, постоянное движение, повышенное внимание полиции, что не помогает, а затрудняет слежку. Именно поэтому Слон назначил встречу резиденту ГРУ в Буэнос-Айресе именно на вокзале. Точнее, не на вокзале, а в одной из электричек, идущих в пригород.
Покупая билет, Слон поразился его дешевизне – дешевле, чем в Москве, а увидев электричку, поразился, что кто-то вообще выпустил в рейс это чудо. Электричка была старой, грязной, часть дверей вообще не закрывалось, причем сделано это было нарочно – чтобы в пути вагон продувало. Пара вагонов была без сидений – специальные для велосипедистов, они так на велосипедах и ехали…
Резидент появился вовремя, Слон сразу понял – толку от него будет мало, но, похоже, малый старательный. Он нервно осмотрелся и зашел в вагон. Слон зашел следом. Электричка, точнее дизель-поезд – тронулся…
Соблюдать меры предосторожности было бессмысленно, Слон это понял сразу. Вагон был набит людьми, как сельдями в бочке, кто-то открывал дверь и высовывался, гарцуя перед своими друзьями и рискуя свернуть себе шею, шум стоял такой, что надо было кричать, чтобы услышать собеседника. Потому Слон протиснулся поближе к молодому парню, который пришел навстречу, прокричал ему в ухо:
– Виктор?
Парень обернулся.
– Да. А вы…
– Выбери место, где можно выйти. Я выйду за тобой…
…
Виктор вышел почти сразу – еще в черте аргентинской столицы. Кругом была застройка, напоминавшая Москву времен Лужкова, было грязно и шумно, толпился народ. Прямо по рельсам – бегали крысы, подбирая выброшенные прямо на рельсы пищевые отходы. Такое ощущение, что люди здесь не знали смысла слова «субботник», и грязь тут копилась несколько лет…
За ними вышло много народа, но все разошлись. Слон соскочил с поезда в последний момент, подошел к парню – который, кстати, неплохо со своей майкой вписывался в окружающий пейзаж.
– Нас тут на нож не поставят?
– Да нет…
– Ладно, пойдем, прогуляемся…
Они сошли с платформы, и пошли по улице. Слон недоуменно смотрел по сторонам и думал – будний день, а сколько народа на улице. Они что – все не работают?
– Почему столько людей на улице? – спросил он.
– А… тут обеденный перерыв два часа.
Здорово…
– Ну, давай знакомиться. Меня Алексей зовут.
– А по отчеству как?
– Просто Алексей. А ты – Виктор, так? Что закачивал?
– Военный университет.