Бремя империи

1. Источник № 2/5846 сообщает, что 19.03.1990 года настоятель мечети, расположенной на улице аль-Сайдех, некий Али Хасан Джималь во время богословского спора, при стечении правоверных, заявил дословно следующее: «Русский царь, правящий нами, прожидовлен, благодаря ему миллионы правоверных живут в угнетении и рассеянии. Правоверные угнетаются, а жиды возвышаются. До тех пор, пока все места, где ступала нога святого пророка Мохаммеда, не будут освобождены от неверных и жидов, Аллах не дарует нам спасения. Русские стоят над нами, а над русскими стоят жиды. И русский царь – главный среди жидов, ибо его бабушка – жидовка». После этого разразился богохульствами, проклятьями на православную церковь и христиан, оскорблениями в адрес Высочайшего имени.

…

8. Принятыми мерами удалось установить, что помимо намазов в мечети, «Мулла» тайно собирает небольшие группы правоверных, в основном молодежи, и толкует им Коран. Источник предполагает, что таких групп может быть до десяти, по десять-двенадцать человек в каждой. Собрания происходят вне стен мечети, на квартире «Муллы» и в других местах.

…

10. Принятыми мерами установлено, что «Мулла», начиная, по меньшей мере, с 1990 года, регулярно, не менее чем три раза в месяц, посещает британский сеттльмент, а также вступает в контакты с подданными Британской империи, в частности с неким Джоном Сноу, корреспондентом «Лондон таймс». Результаты наружного наблюдения за объектом «Мулла» силами сыскной полиции будут доведены отдельно, спецдонесением…

…

12. Источник № 2/5228 сообщает, что в мечети, расположенной на улице аль-Сайдех, находится склад оружия и взрывчатых веществ. По предположениям источника, «Мулла» не боится полицейской облавы потому, что у него в сыскной полиции есть осведомитель, который предупреждает его о готовящихся в отношении него оперативных мероприятиях…

– «Лондон таймс» – очень интересная газетенка… – любезно пояснил Иван Иванович. – Относится к категории желтой прессы, печатает всякие скандальные и непристойные новости, перепечатывает материалы других газет без разрешения. И в то же время – знаете, сколько у нее иностранных корреспондентов? Более ста!

Явная крыша британской разведки, к гадалке не ходи…

Я отложил в сторону тонкую папку с материалами, задумался…

– А как же дело в полиции? Если с ним что-то случится, сыскники начнут расследование…

– Не извольте беспокоиться… – сразу ответил Иван Иванович, как будто ждал этого вопроса. – Дело мною уже изъято. Официально – по линии КР, для проведения спецмероприятий, без регистрации. Теперь Мулла сыскную полицию не интересует[66 - К проведению мероприятий по линии КР, то есть контрразведки, сыскную полицию старались не привлекать из-за того, что у сотрудников сыскной полиции не было категории допуска к секретной информации, а при совместной работе ее раскрытие было бы неизбежно, за что могло впоследствии здорово попасть. Играли свою роль и обычные бюрократические интриги.]. А заодно мы провели собственное небольшое расследование. И вот что выяснилось…

Иван Иванович бросил на стол пачку фотографических снимков, веером разлетевшихся по столу…

Я глянул пару снимков – на них мужчина в обычной арабской одежде, отличающийся от прочих только длинной бородой, выходил из дверей какого-то дома. Снимали ночью, поэтому видно было нечетко…

– Что это?

– Это… – Иван Иванович недобро улыбнулся… – это одно интересное заведение. Полиция его пока не накрыла. Среди посвященных оно называется «Салон мадам Габери». Находится в Ждаиде, подальше от любопытных глаз. Знаете, чем там занимаются?

Я покачал головой.

– Мадам Габери – известная в узких кругах сводница. Бандерша, скажем так. Только специализируется она на … скажем так, весьма юном товаре. У нее есть как девочки, так и мальчики. А наш Мулла, видимо, большой любитель детей[67 - В арабском мире отношение к таким вещам совсем другое. Половые сношения с детьми, в том числе гомосексуальные, считаются вполне нормальным, обычным делом. Часто бывает такое, что дорогому гостю в постель подкладывают семи-десятилетнего мальчика или девочку – и гость не протестует. Такое вот арабское гостеприимство. А вот если сексом займутся двое взрослых мужчин – в шариате за это смертная казнь. Впервые с этим столкнулись наши офицеры в Афганистане – там не возбраняется и взрослый гомосексуализм. Были так называемые «бачабозы» и «бачабериши». После общения с такими вот бачабозами очень хотелось помыть руки с мылом.]. Возможно, на этот крючок его и поймали британцы, до недавнего времени он числился в благонадежных. Хотя – бес его знает…

И он еще смеет оскорблять Государя! Ну и мразь… Гнида поганая…

– В общем, так… – подвел итог Иван Иванович. – Времени на подготовку нет совсем, придется импровизировать. Сегодня среда, Мулла посещает сей сад райского блаженства по вторникам и четвергам. Если с ним что-то случится на пороге «Салона мадам Габери» – приедет полиция и накроет весь этот притон. Заодно и выясним, почему местный урядник про вертеп у него под носом слыхом не слыхивал. А Муллой и тем, где именно с ним случилась беда, заинтересуются и правоверные, и Духовное управление[68 - Духовное управление мусульман – аналог патриархии.]. Так что за дело, господа…

– Иван Иванович… – снова начал Али, – а что с той… видеокамерой…

В свалке, в суете, Али все-таки ухитрился стянуть видеокамеру и уйти незамеченным.

– Работаем…

Бейрут, бульвар Императора Михаила

Поздний вечер 14 июня 1992 года

– Да проезжай! Совсем охренел, козел!!! – Али раздраженно стукнул кулаком по баранке – где только таким права выдают…

Хотя… Повод нервничать у водителей был, и серьезный – впереди был блокпост…

После взрыва жандармерия среагировала мгновенно – ко всем районам, где жили мусульмане, выдвинулась бронетехника. И, как оказалось, – не зря. Уже вечером в городе начались массовые беспорядки…

Все происходило как будто по точно разработанному плану. Вечером тринадцатого рядом с международным университетом начал собираться народ, в основном молодежь. Полиция и глазом не успела моргнуть, как число собравшихся перевалило за десять тысяч человек. В толпе то тут, то там мелькали люди, призывавшие идти убивать мусульман, чтобы отомстить за террористический акт. И как назло, рядом оказалась стройка…

Серьезных погромов все же удалось избежать, все ограничилось парой сотен перевернутых и сожженных машин и несколькими сожженными магазинами, принадлежащими мусульманам. Наиболее крупную группу блокировали как раз на бульваре Императора Михаила. После отказа подчиниться требованиям городовых и разойтись всю эту толпу окатили холодной водой с подошедшего вплотную к берегу спасательного корабля-буксира. После холодного душа, подействовавшего на людей весьма отрезвляюще, желающих бесчинствовать не осталось и все разошлись, побросав арматуру.

Но были и инциденты – все улицы, ведущие в мусульманские кварталы, плотно перекрыть не удалось, и мелким группам погромщиков все же удалось проникнуть за периметр оцепления. Стычки с мусульманской молодежью и с жандармерией продолжались всю ночь. К утру ситуация резко обострилась – и с той и с другой стороны появилось оружие. Тогда генерал-губернатор принял решение отключить все виды связи, в том числе Интернет, где неизвестные размещали призывы к различным акциям, к сопротивлению властям, к насилию. В двенадцать часов дня в город на усмирение вошли казаки и чеченцы, части морской пехоты блокировали порт и встали живым щитом между кварталами. Все с тревогой ждали ночи…

По-хорошему, операцию надо было отменять. Да и Мулла, совсем не факт, что пойдет в такое время в обитель разврата. Но мы решили проехаться и хотя бы посмотреть на место предстоящей акции…

Машины продвигались медленно, бульвар был перекрыт темно-зелеными тушами бронетранспортеров. Их было два – в полутьме, освещенные только светом фонарей, они казались еще больше и уродливее, чем есть на самом деле. Пушки одного бронетранспортера были повернуты в сторону мусульманских кварталов, второй уставился толстыми ребристыми рылами стволов[69 - Судя по всему, тут речь идет даже не о БТР, а о специальной машине огневой поддержки. Основным ее оружием была спаренная тридцатимиллиметровая авиационная пушка с боевого вертолета, с сумасшедшей скорострельностью, способная разрезать своими снарядами многоэтажный жилой дом пополам.] на дорогу, на выстроившуюся перед блокпостом колонну машин. Как подумаю, что в башне сидит какой-нибудь пацан из новобранцев и держит палец на кнопке электроспуска, так не по себе становится…

Часть морпехов проверяла машины, часть сидела на броне, прикрывая. Оружие – не за спиной, а в руках, в полной боевой готовности. И сидели грамотно – лампочки в фонарях уличного освещения над блокпостом перебили и притащили откуда-то несколько прожекторов, развернули в обе стороны. Теперь они сами в темноте и их не видно – а вот они видят все…

– Может, наши там… – рассеянно пробормотал я.

– Хреново было бы… – досадливо отозвался Али. – Чужие все равно документы проверят и пропустят, а наши еще начнут думать, а что это мы тут ездим…

– Оно так…

Машины продвигались вперед черепашьим темпом, вдоль рядов машин шли солдаты, недоверчиво просматривая документы, светя фонариками в салоны машин. Подозрительные машины проверяли чуть в стороне, в организованном на тротуаре «отстойнике»…

К счастью для нас – наших здесь не было, нас никто не знал. В качестве документа Али протянул два офицерских удостоверения личности – свое и мое, с небольшими наклейками в углу, означающими запрет проверки и досмотра, – их нам выдал Иван Иванович. На какое-то мгновение я занервничал – и в салоне и в багажнике машины было оружие, но обошлось. Все-таки флотский флотскому всегда друг, товарищ и брат, даже если они и не знакомы лично. Мельком глянув документы, солдат протянул их обратно…

– Будьте осторожны, господин старший лейтенант… – решил напутствовать он нас, – впереди неспокойно…

– А что такое?

– Да молодежь собирается, что с той, что с другой стороны. Отморозки, чтоб их… Не терпится друг другу кровь пустить. Еле сдерживаем…

– Хорошо. Будем иметь в виду. Спасибо.

– Не за что, господин старший лейтенант. Удачи…

Мы переглянулись – говорить тут было нечего. Али ловко направил машину в небольшое пространство, оставленное между двумя бронетранспортерами. Удивительно, но, несмотря на погромы, жизнь в городе не замерла и желающих попасть в мусульманские кварталы было много. Таков уж Бейрут…

«С той стороны», с мусульманской, следы уличных побоищ еще были видны, хотя их уже начали убирать сами жители. Перевернутые, в некоторых местах еще дымящиеся мусорные контейнеры – во время беспорядков они пострадали первыми, разбитые и сгоревшие машины, но их было немного. И только в одном месте черным провалом, заметным даже на фоне ночи, щерилась сгоревшая лавка…

– Из-за нескольких подонков… – пробормотал Али.

– Что?

– Да из-за нескольких подонков все страдают.

– Оно так…