Белорусский набат

– В общий лучше не ходить. У нас на этаже отдельный есть.

Из туалета следователь вышел довольно быстро. Подмигнул порученцу.

– Пока пан генерал занят, можно в буфете на этаже посидеть.

– Нет, времени нет. Еще кто вперед проскочит. В приемной посижу.

– Хорошо.

Они прошли в приемную. Она была сразу на два кабинета, общая; на диване сидели двое; увидев огромный рюкзак, оба насторожились, один вскочил и преградил им путь. Как доберманы… сухие, поджарые, настороженные, в одинаковых костюмах-двойках и едва заметных микрофонах-наушниках.

– Что там? – спросил охранник, показывая на сумку.

– Вам какое дело? – грубо ответил майор-порученец.

– Мы должны проверить. Такая сумка представляет опасность.

– Это наше дело.

– Можете проверить, – сказал следователь.

Он поставил сумку на пол и расстегнул молнию. Охранник и майор уставились на плотные пачки долларов, запаянные в толстый полиэтилен, – упаковка, применяемая обычно при перевозке денег между банками.

Следователь выпрямился, а в руке его неизвестно откуда появился АПБ. Автоматический пистолет Стечкина с подготовкой под глушитель, который он снял в зоне АТО с одного из полевых командиров в окрестностях Донбасса. Пистолет был без глушителя, глушитель он заказал на него потом – нестандартный, очень короткий, титановый.

И стрелять из него он умел.

Охранник и майор-порученец, не успев ничего понять, рухнули на пол. Второй охранник прыгнул, выхватывая армейскую «Беретту», но следователь, повернувшись, достал его тремя пулями, и на пол он упал уже мертвым.

Подмигнув длинноногой секретарше, которая вскочила, от ужаса зажимая рот руками, следователь направился к двери, ведущей в кабинет замминистра – как и было положено для кабинетов служащих такого ранга, она была двойной. И вряд ли в кабинете слышали то, что произошло в приемной.

Когда он открывал дверь, по нервам резанул истошный женский визг.

Американец, несмотря на свой сегодняшний статус и возраст, начинал на улицах и до сих пор носил в карманной кобуре небольшой «Глок-26». Они с хозяином кабинета сидели в «гостевом уголке» в глубине кабинета – два пухлых кожаных кресла, журнальный столик, дымящиеся кружки с кофе. Поняв, что происходит что-то совсем неладное, американец с поразительной для его возраста ловкостью упал на колено, выхватывая пистолет: он до сих пор регулярно тренировался в Квантико и был опасным противником в перестрелке. Они выстрелили одновременно. Пуля следователя попала американцу в голову, и он упал, как мешок, пачкая кровью дорогой ковер. Следователь пошатнулся, но устоял. Закрыл за собой дверь и щелкнул замком.

Генерал остался сидеть в своем кресле.

– Дальше что? – спросил он.

– Я тебе бабки принес, – сказал следователь, – они там, в приемной лежат. Подарок.

– Дальше что? – повысил голос генерал. – Ну, завалишь ты меня, и дальше что? В лучшем случае придет такой же, как я. В худшем – придут колорады. Ты этого хочешь?

– Лучше под колорадами жить, – сказал следователь, – чем под такой мразью, как ты…

Его повело в сторону – все-таки ранение от пули американца, видимо, было серьезным. Но выстрелить он успел…

Опираясь на стену, следователь добрел до генеральского кресла за столом и рухнул в него. Достал из кармана гранату «РГД-5», выдернул чеку и зажал гранату в руке. Сдаваться живым он не собирался. Он не то чтобы боялся ответственности – просто он не хотел больше смотреть на то, во что превратилась его страна.

Кто-то тяжело, всем телом ударил в дверь. Дверь хрустнула, но устояла. Пока. Конечно же, вышибут… скоро вышибут.

Еще один удар. Освещение зловеще мерцало, мысли путались… ощущение было такое, как будто ты находишься в быстро взлетающем самолете.

Следователь оперся, как мог, о стол и направил «стечкин» на дверь…

Reuters

…

Заместитель директора ФБР убит в результате теракта в Киеве, сообщает Reuters. Украинский полицейский открыл огонь по представителям американских правоохранительных органов в здании Министерства внутренних дел Украины. В результате теракта также был убит первый заместитель министра внутренних дел Украины, погибли несколько сотрудников американских и украинских правоохранительных органов. По сообщению пресс-службы ФБР, миссия ФБР на Украину была направлена с целью организации совместного расследования убийства посла США на Украине Дэвида Уолшо Гастингса…

Где-то в Центральной России. 22 августа 2020 года

Приняли меня конкретно и просто. Буднично, так скажем. Было сразу понятно, что у тех, кто меня принимал, был в этом немалый жизненный опыт.

Я тоже снимал квартиру в Москве и, спускаясь вниз, столкнулся на лестнице с женщиной. Если бы я жил тут долго, я бы, наверное, знал, что она тут не живет и вообще неизвестно откуда взялась. Но я тут не жил и своих соседей практически не знал. Я посторонился, пропуская ее, сухо треснул разрядник – и больше я ничего не помнил. Просто скатился во тьму…

Пришел в себя я, когда мы куда-то ехали. То есть я лежал на полу со связанными руками и чем-то на голове – по крайней мере, видеть я точно не мог. Гул дороги и шум мотора подсказали мне, что мы куда-то едем. Я попытался перевернуться – меня немного попинали ногами, потом ногами же и зафиксировали. То есть поставили на меня ноги, чтобы я не дергался. И мы поехали дальше…

Точнее – меня повезли дальше…

В голове была какая-то пустота, как всегда бывает, когда получишь по башке или хороший удар током, растерянность – я уже понял, что меня приняли, и вы, я так полагаю, – тоже это поняли. Вопрос – кто меня принял?

В России существует несколько спецслужб, в том числе и тех, о которых никто не знает. Но главное противостояние идет между двумя. Министерство внутренних дел и Федеральная служба безопасности. Если я действующий сотрудник ФСБ, то можно предположить, что меня приняло именно МВД.

Вражда МВД и КГБ началась еще давно, когда нынешние участники этой грызни даже не пешком под стол ходили, а были лишь в проекте у своих мамы и папы. Два великих министра – Николай Анисимович Щелоков и Юрий Владимирович Андропов. Первый правил шестнадцать лет, второй – восемнадцать. Второй стал Генеральным секретарем, первый снес себе полголовы из ружья. Победив, Андропов принялся разрушать МВД, чтобы противостоящая КГБ структура, уже замахивающаяся на создание чего-то вроде международной милиции социалистических стран – Интермила, – больше никогда не поднялась на ноги. С тех пор в СССР началось стремительное развитие организованной преступности – одно время с ней действительно было почти что покончено.

МВД возродилось в девяностые. Во-первых, МВД имело прямой доступ к криминальным деньгам, а это серьезное подспорье. Во-вторых, по КГБ был нанесен страшный удар – его разделили на пять частей, забрали следствие. В-третьих, после начала чеченских событий значительно усилились Внутренние войска, и в каждом регионе страны окончательно были созданы милицейские подразделения специального назначения. Напомню, в 1991 году в России существовало всего два отряда ОМОН – в городах Москве и Санкт-Петербурге. Сейчас их – более ста пятидесяти с численностью бойцов свыше тридцати тысяч человек[14 - На 2012 год – 120 отрядов с численностью бойцов примерно 25 тысяч человек. Рост численности ОМОНов был связан с резким обострением обстановки с приграничных с Украиной регионах.].

Таким образом МВД стало серьезно претендовать на кусок ФСБ, в том числе и в вопросах борьбы с терроризмом. При Нургалиеве в структуре министерства создали засекреченный ситуационный центр, четвертый – после МО (У МО их, кстати, два: собственный и гэрэушный на Ходынском поле), ФСБ и МЧС. Это было уже серьезной заявкой – постройка такого центра означает, что у министерства появляется возможность вести собственную политику внутри страны. К ситуационному центру прилагается целая простыня штатного расписания с должностями аналитиков.

Пока я работал в Ростове, отношение полиции к происходящему было неоднозначным. Простые сотрудники, те же омоновцы, с которыми иногда выбирались попить пива, собирали гуманитарку для беженцев, тренировали ополчение, несмотря на то что им за это регулярно попадало. Руководство относилось скорее негативно: их, кстати, можно понять – люди с оружием по-любому портят статистику.

Но неужели кто-то в МВД решил пойти на похищение сотрудника ФСБ? Может, они не знают, кто я такой?

В свое время убийство майора Мельниченко из секретариата Андропова – убийство пьяными ментами-лимитой на Ждановской – послужило началом полномасштабной аппаратной войны между ведомствами.

Сейчас менты отвоевали у ФСБ часть полномочий по антитеррору, особенно на Кавказе: КТО была официально окончена, а всякая шпана по горам по долам шлялась, надо было по ней работать – так у ментов появились очень опытные фронтовые агентурщики, способные работать не только по уголовникам, но и в зонах вооруженных конфликтов. Появился и опытный спецназ. А самое главное – часть полномочий по антитеррору на местах тоже передали им, создав внештатные группы оперов, покатавшихся по командировкам, а в особо угрожаемых регионах, таких как Кавказ или украинское приграничье и СОГ, специальные огневые группы – этакие мини-ОМОНы, внештатные боевые группы на уровне каждого РОВД, каждого ГУВД. Они вполне могли отслеживать меня еще с Ростова.

Или меня похитили местные фээсбэшники? А что – тоже могли. У нас как – сначала делают, потом думают. Могли просто не знать, кто я такой. Могли получить какую-то левую информацию. Могли… да много чего могли.

Третья версия – меня похитило СБУ.

СБУ – это Служба безопасности Украины. Вполне могли, а почему нет. Каким-то там соглашением, то ли секретным, то ли нет, спецслужбам вступивших в СНГ государств запрещалось шпионить за Россией. Но в Украине – как нам удалось выяснить – еще в две тысячи пятом году секретным указом Ющенко в штате ГУР было создано специальное управление Р, задача которого была действовать против России. Руководителем этого управления был назначен некий мутный тип – его я называть не буду, – но с огромными связями еще с Афгана, где он начинал. Связи у него были в России, но еще более опасные личные контакты у него были в КГБ Беларуси, он там мог буквально ногой дверь открывать, имел выход на Батьку «через одного», то есть всего с одним посредником. Вообще… если брать происходящее сейчас… то позиция Батьки в этом конфликте как минимум двусмысленная. С одной стороны, я не сомневаюсь в том, что большинство белорусов за нас, и всякие фашистские наломы на жизнь им и на фиг не нужны. С другой стороны, Беларусь сейчас как проходной двор. По всей стране открылось полно казино и развлекательных центров, играть приезжают как наши, так и натовцы. Западная граница как решето, через нее контрабанда не просто течет, а льется полноводной рекой. Всего за пару лет в Беларуси научились выращивать такую экзотику, как омары, а яблочные сады волшебным образом увеличились раза в три. Разговаривали с Батькой на эту тему жестко, вплоть до угрозы закрыть границу с нашей стороны, но угрозы никогда не выполнялись. А у Мудрого Викинга были контакты в белорусском КГБ – и как-то он поведал мне под большим секретом, что уже несколько лет в белорусской спецслужбе и армии идут чистки однозначно пророссийских кадров, а на самом верху вокруг Батьки обосновались и находятся в фаворе очень мутные кадры с самыми разнообразными связями за кордоном. И Батька не может этого не понимать.