Экипаж специального назначения

– Есть.

Берега тут коварные.

Общими усилиями нам удалось подвести лодку впрямую к берегу, а потом и вытащить ее. Включив фонарик, я посветил… Немного есть, но немного. Тут ремонтный набор: кевларовая ткань и клей. Наложим заплатку посветлу.

– Так, Студент – охранение, Трактор – тащишь его.

– Есть. Есть.

– Карлик и ты… Как тебя?

– Шпиц.

– Соберите тут по берегу коряг посуше и двигайте за нами.

– Есть. Есть.

Место, которое мы присмотрели для допроса, образовалось после того, как рухнула здоровенная сосна, оставив наполненный желтым песком кратер. С сосны мы тоже наломали сухих сучьев и настрогали щепы, после чего замутили отличный костер, и еще до утра растопки хватит. Притащили любвеобильного негра-пирата, привязали руками за хороший сучок – так он сидел спиной к сосне. Штаны у него уже были мокрые.

– Балаклавы надеть, – шепотом сказал я, – и материтесь погромче. Мы – русская мафия.

Пару слов надо сказать о русской мафии. Несмотря на страшные рассказы про нее, место в местном криминальном сообществе у нее небольшое… если брать во внимание только русских мафиози, а не тех, кто разговаривает на русском, например чеченское, узбекское или дагестанское криминальные землячества. Я-то знаю, не раз на русских тут работал как частный детектив. Русские мафиози здесь занимаются либо отмыванием денег, либо это удалившиеся на покой серьезные криминальные авторитеты – они тут пытаются вести праведный образ жизни и надеются, что за ними не придут. Обычное дело русского авторитета – купить бар или стрип-клуб с б…. Никакого сравнения с теми же албанскими дилерами, которые давно вытеснили из наркоторговли итальянцев. Здесь, в Скандинавии, они занимали сто процентов рынка, потому что у них было убежище – Косово, где не действовали никакие законы, и потому что в свое время жалостливые скандинавы пустили к себе беженцев из Косово, бежавших от сербской армии. С албанцами не смогли справиться даже чеченцы: потеряв в серии разборок более ста человек, они отступили южнее, в Польшу и Восточную Германию. Албанцы так же поддерживали кровную месть и так же сначала делали, а потом думали.

– Э… Э!

Я присел на корточки и стал хлестать пирата по щекам. Тот находился в состоянии грогги – как боксер, пропустивший удар.

– Э!

Пришлось снять и повязку с глаз. Глаза пирата лезли из орбит, он явно размяк на шведских-то харчах и не ожидал сопротивления.

– Просыпайся, дядя.

Ни слова на сомалике, языке сомалийцев, я не знал. Потому я снял с огня закипавший котелок и полил кипяток рядом с ногой негра. Немного попало на ногу, он заорал.

– Вот и отлично, голос прорезался, – сказал я, показав жестом, чтобы долили воды в котелок. – По-английски понимаешь?

– Да… да…

– Чая хочешь? – Я показал на костер.

Негр затрясся от страха.

– Вот и отлично, – сообщил я ему. – С тебя «лимон». Понимаешь, да? Один миллион евро.

– Что?

– «Лимон» евро, б… За беспокойство. Ферштейн?

Лучше всего начинать с наезда. Поверьте – действует.

– Соображай! Я тебе предъяву кидаю на «лимон», а ты не спрашиваешь за что?

– За… что?

– Ты зачем наш корабль угнал, п…р? Ты хоть знаешь, чей это корабль? Да ты за него до конца жизни отрабатывать будешь!

– Корабль…

– Давай, шевели мозгами! – Я влепил пощечину. – «Сирена», порт отправки Клайпеда, порт назначения – Ларнака. Твой стебанутый братец его угнал и требует пять «лимонов». Ты хоть знаешь, чей там груз?! Тебя за него живым закопают…

– Я… Мне…

– Чего мычишь, козлина?! Чего ты там вякнул? Где мой «лимон»?!

– Мне…

Если честно, мне не очень нравилось то, что я видел. То, что он серый, – это нормально, негры от страха сереют. Но то, что он так дышит, мне не нравилось…

Я оглянулся:

– Что это с ним?

Парень, который представился Студентом, подошел, проверил пульс. Выругался матом, начал доставать аптечку…

Рассвело.

Негру стало немного получше, наш «типа врач» определил у него предынфарктное состояние. Это хреново… Мы на него особо и не давили – а его уже кондратий хватил… Это нехорошо. Медкарту его не проверял… урок на будущее. Хорошо, что у нас было сразу две аптечки – армейская и яхтсмена, на лодке. В аптечке яхтсмена мы нашли сердечное. Сейчас негр сидел у костра, под присмотром Трактора и Студента, и пил горячий чай.

А у меня зазвонил телефон. Кто говорит? Слон, б…

Кстати, это на самом деле так. У Жеки – мы так его называли – погоняло в армии было Слон. Кстати, стремное погоняло, переводится как Солдат, Любящий Огромные Нагрузки. Так обычно называют тех, кто не смог завоевать авторитет среди сослуживцев.

Я отошел в сторону. Тянуло дымком, в ветвях сосен шелестел заблудившийся утренний ветер.

– На связи.

– Почему не отзвонил?

Я посмотрел на часы. Да, точно. Косяк.

– Косяк. Прости, братишка.

– Что там у вас? Груз взяли?

– Взяли. Чисто.

– И?