Неолит Петербурга и ближайших окрестностей: Паджа Уль Дэнг – Люди Большой Воды. Первое приближение

В силу всех этих обстоятельств животный и растительный мир Литоринового моря был гораздо разнообразнее, чем животный и растительный мир современного Балтийского моря. Так, например, в Литориновом море водилась кольчатая нерпа, длинномордый тюлень, обыкновенный тюлень, а также гренландский тюлень и морская свинья.

При этом западная часть Литоринового моря была более соленой, чем восточная, и поэтому в западной части моря морские животные, рыбы и моллюски были представлены более широко.

Климат. Атлантический период

Время существования Литоринового моря соответствует атлантическому периоду или голоценовому[9 - Голоцен – современная геологическая эпоха, начавшаяся в X тыс. до н.э. (с концом последнего ледникового периода) и продолжающаяся по настоящее время, слово голоцен происходит от греческих слов ???? – «целый, весь» и ?????? – «новый».] климатическому оптимуму. Различные ученые несколько различно определяют временные рамки атлантического периода, но, в общем и целом, можно сказать, что ранний атлантический период начинается в VIII тыс. до н.э., а поздний атлантический период заканчивается в III тыс. до н. э.

Климат в то время был более теплый и влажный, чем современный. Лето было жарче и продолжалось примерно на две недели дольше, а зимы были мягче.

На территории Петербурга и Ленинградской области были широко распространены такие деревья как вяз и дуб, а смешанный лес современного вида был отодвинут далеко на север.

Современный лиственный лес, который можно увидеть, например, по южному берегу Ладожского озера, может дать лишь некоторое представление о том, как выглядел лес атлантического периода, потому что в современном лиственном лесу преобладают такие деревья как ольха и осина и почти не встречаются дуб и вяз.

В лесах атлантического периода в изобилии водились кабаны, косули, а также глухари, тетерева, куропатки.

Речная сеть

В неолите еще не существовало реки Нева, была река Тосна (Палео-Тосна) которая текла в Литориновое море и Мга (Палео-Мга), которая впадала в Ладожское озеро (рис. 9).

Рис. 9. Территория Петербурга в неолите, до образования Невы (рисунок автора)

Сразу после отступления и таяния ледника уровень воды был высоким, а почва, только разгрузившаяся от тяжести ледника, еще не успела подняться, и Ладожское озеро соединялось с древним морем (Балтийским ледниковым озером) протокой на севере Карельского перешейка (рис. 10).

Затем, почва, освободившаяся от давления ледника, поднималась, Ладога обособилась и стала озером, не имеющим стока (рис. 11). Уровень воды в Ладоге поднимался, а стока не было. Когда уровень Ладоги поднялся на 12 метров, то случился прорыв Ладоги в Балтийское море. Воды Ладожского озера пошли в Палео-Мгу, повернули ее течение вспять, и далее эта новая река соединилась с Палео-Тосной (рис. 12), и так появилась река Нева, а Тосна и Мга стали ее притоками.

Рис. 10. Ладога соединяется протокой с Балтийским ледниковым озером (между 10200 и 8500 до н.э.) (рисунок автора)

Рис. 11. Ладога становится бессточным озером (рисунок автора)

Рис. 12. Максимум Ладожской трансгрессии (рисунок автора)

(Трансгрессия – наступление моря на сушу в результате опускания земной коры либо повышения уровня моря, термин создан из латинских слов trans – «сквозь» и gress – «движение». )

Таким образом, можно сказать, что река Нева возникла из части Палео-Мги и части Палео-Тосны.

Следы древнего водораздела, существовавшего между Палео-Тосной и Палео-Мгой, можно видеть и сейчас – это Ивановские пороги (рис. 13). В 1973 – 1978 проводились взрывные дноуглубительные работы, и значительная часть каменной мели была срезана, но, все равно, даже и сейчас на месте древнего водораздела можно наблюдать буруны.

Прорыв Ладоги в Балтику был одномоментным, катастрофическим событием, и произошло это относительно недавно, приблизительно 1200 до н.э. (Герасимов, Субетто, Бельский 2008: 170).

Исходя из того, что среднегодовой расход реки Невы составляет около 80 км

, а также из того, что объём Ладожского озера составляет около 900 км

, при средней глубине озера около 50 м, можно предположить, что объём озера, пока оно было замкнутое, увеличился примерно на 100 – 200 км

 при повышении уровня на 12 метров. Таким образом, истечение избытков воды из Ладоги, вероятно, заняло всего лишь 1 – 2 года. Такое событие действительно можно считать катастрофическим. И можно предполагать, что это катастрофическое событие нашло отражение в названии реки Нева.

Рис. 13. Местоположение Ивановских порогов (рисунок автора)

Предполагается, что название Нева связано с индоевропейским корнем *nеwo[10 - Звездочка обозначает реконструированные формы слов, в реальности не зафиксированные.] «новый», который представлен и в современных индоевропейских языках, например: английский – new, валлийский – newydd, литовский naujas, шведский – ny, и, собственно, само русское слово новый. Объяснение на основе корня со значением «новый» выглядит очень правдоподобно, так как река действительно новая и образовалась на памяти людей, проживающих на северо-западе Европы. Такое катастрофическое событие, как образование в одночасье такой полноводной реки, как Нева, не могло не пройти незамеченным. (Существуют также попытки объяснить название Нева через финно-угорские языки, например, есть версия, что слово Нева якобы восходит к финно-угорскому корню со значением «болото», «болотистая местность», однако, в прибалтийско-финских[11 - Прибалтийско-финские языки – это группа финно-волжских языков, распространенных вокруг Балтийского моря, к прибалтийско-финским языкам относятся, например, такие языки как: финский, эстонский, карельский.] языках корень с таким значением не известен, и, в общем, такого рода попытки они выглядят гораздо менее убедительными, чем гипотеза об индоевропейском происхождении.)

Неолитические памятники на территории Петербурга и ближайших окрестностей

Охтинский мыс

Как было отмечено ранее, вся жизнь неолитических людей на территории Петербурга и Ленинградской области была теснейшим образом связана с Литориновым морем, и поэтому археологические памятники, связанные с неолитом, так или иначе привязаны к этому древнему морю.

Охтинский мыс (место, где Охта впадает в Неву, см. рис. 14) – уникальное место не только для Санкт-Петербурга, но и вообще для России и для Северной Европы. На очень ограниченной территории были обнаружены археологические памятники, относящиеся к разным эпохам: шведская крепость Ниеншанц, которая существовала в 17 веке и была взята русскими в 1703 году, средневековое русское городище Невское устье, шведская крепость Ландскрона, построенная в 1300 году, а уже в 1301 взятая штурмом и разрушенная русскими, а также следы неолитического времени (территория мыса стала осваиваться людьми в IV – III тыс. до н. э.).

После разрушения крепости Ниеншанц центр жизнедеятельности переместился ближе к Заливу, а на месте Ниеншанца были устроены оранжереи, затем, в 1806 году эта территория передается Морскому ведомству, и там строятся судоверфи.

Рис. 14. Охтинский мыс (рисунок автора)

С 1914 верфи стали называться Петрозаводом. Однако, с конца 19 века значение предприятия начало постепенно снижаться. В советское время завод продолжил свое функционирование, но с середины 1970-х годов предприятие было перепрофилировано на выпуск технологического оборудования. С развалом СССР завод постепенно пришёл в упадок. В 2006 году значительную территорию мыса выкупило дочернее предприятие «Газпрома» – ОАО «Газпромнефть» для строительства общественно-делового района Охта-центр.

Раскопки

О существовании крепости Ниеншанц было известно еще до раскопок из исторических документов и старых карт, но также было понятно, что помимо крепости 17 века есть что-то еще.

В 1992 – 1998 археологической экспедицией под руководством П. Е. Сорокина проводились раскопки, в результате которых в 2001 году территория между Невой и левым берегом устья Охты была официально объявлена археологическим памятником и взята под охрану государства.

Таким образом, планируя строительство Охта-центра, застройщик (Газпром) был обязан сначала профинансировать археологические исследования на этой территории.

С 2006 по 2010 год на территории объекта культурного наследия «крепость Ниеншанц» были проведены беспрецедентные по масштабам охранные археологические раскопки. Общая территория раскопок составила более 40000 квадратных метров, в ходе исследования был выявлен ряд археологических памятников, изучены культурные слои и сооружения неолита – раннего металла – средневековья, нового времени. Первый этап раскопок осуществляла под руководством Петра Сорокина, затем исследование продолжила группа под руководством Натальи Соловьёвой. Раскопки щедро финансировались и были хорошо оснащены в техническом плане. Обычно археологи начинают копать летом и заканчивают копать с наступлением осени, но в случае Охтинского мыса раскопки велись без остановки круглый год, зимой и летом. Для защиты от петербургской непогоды над раскопами были установлены огромные тенты, были помпы для откачки воды из раскопов, а в холодное время года для обогрева использовались термопушки, кроме того, не было недостатка в простой рабочей силе[12 - В 2008 году автору довелось непродолжительное время принимать участие в раскопках на Охтинском мысу.].

Охтинская эпопея

Еще до окончания раскопок в обществе возникли идеи, что все археологические памятники, обнаруженные на Охтинском мысу должны стать музеем. Однако, планы археологов и общественных активистов по созданию на Охтинском мысу музея входили в некоторое противоречие с планами застройщика.

С 2011 года и по сей день продолжаются судебные разбирательства и тяжбы по поводу судьбы Охтинского мыса.

Следует отметить, что памятникам Охтинского мыса присвоен лишь статус «выявленных объектов культурного наследия». Такой статус является временным. Для того, чтобы окончательно поставить археологические объекты на Охтинском мысу под охрану, необходимо включение их в список объектов культурного наследия федерального значения (таков охранный статус всех памятников археологии в России).

Несмотря на несомненную ценность найденного памятника для археологии, мнения специалистов по поводу его дальнейшей судьбы разошлись. По мнению Петра Сорокина, окрестившего место раскопок «Петербургской Троей», археологический памятник уникален не только с научной, но и с экспозиционной точек зрения, территория имеет уникальную ценность для изучения не только истории Санкт-Петербурга, но и всей Древней Руси, а также Северной Европы. Ввиду этого он предлагает создать на месте раскопок археологический парк.

Однако, многие археологи и специалисты по музейному делу критически относятся к такой идее. Они указывают на сложность сохранения конструкций из древесины памятника в открытом виде во влажном петербургском климате. Кроме того, указывают на то, что памятника, по сути дела, уже нет, потому как он уничтожен в результате раскопок (когда археологи что-то раскапывают, они вместе с тем это и уничтожают), и что создание музея – археологического парка с неоригинальными экспонатами противоречит самой концепции сохранения культурного наследия.

Есть и ряд компромиссных предложений: Охтинский мыс должен осваиваться и застраиваться, но какую-то часть открытого памятника можно законсервировать.

Тем не менее, многие специалисты и деятели культуры уверены, что на Охтинский мыс не может быть застроен.

Следует отметить, что находки, найденные на Охтинском мысу, нигде толком не выставлялись. Некоторое время существовал музей «Ниеншанц» по адресу Английской набережная д. 6, однако, в настоящее время по неизвестным причинам музей не функционирует, часть предметов была передана в Кунсткамеру, часть в Эрмитаж. Из названия музея становится понятно, что в этом музее основной акцент был на крепости Ниеншанц, а также средневековых поселениях, а находки неолита если и были представлены, то по остаточному принципу.

Таким образом, для начала было бы полезно просто организовать музей неолита Петербурга – выставить найденные предметы, а уже потом думать о создании археопарков.

В 2013 году инициативной группой была составлена «Охтинская декларация», в которой сказано буквально следующее: «Считаем, что уникальный комплекс археологических памятников на Охтинском мысу имеет важнейшее историко-культурное значение для Петербурга, России и всей Европы. Выявленные здесь археологические памятники должны быть взяты под охрану в качестве объектов культурного наследия федерального значения. Допустить застройку Охтинского мыса – значит допустить гибель памятников отечественного и мирового культурного наследия. Охтинский мыс – национальное достояние России – не может находиться в частной собственности. Он должен быть возвращен городу. Мы убеждены в том, что памятники Охтинского мыса должны стать основой для создания ландшафтного археологического музея-заповедника общероссийского значения». Эту декларацию подписали: Анатолий Кирпичников, Владимир Дыбо, Андрей Битов, Леонтий Войтович, Сергей Белецкий, Александр Кушнер, Андрей Зубов, Александр Архангельский, Юрий Мамин, Борис Вишневский, Владимир Сарабьянов, Сергей Трояновский и многие другие (всего около 5 тысяч человек). Охтинская декларация была передана тогдашнему губернатору Санкт-Петербурга Георгию Полтавченко.

В результате большого общественного резонанса Газпрому пришлось отказаться от возведения бизнес центра на Охтинском мысу и перенести его в Лахту.