S-T-I-K-S. Пират. Потерна в прошлое

– И ещё какой! – усмехнулся Пират. В школе с другом написали поэму. Помню лишь только начало: «Мы оба с Игорем поэты. И не вини, о муза, нас за это».

– Ну ты, батя, даёшь!

– Зря мама с нами не пошла, – осторожно прихлёбывая горячий кофе и восхищённо глядя на звёздное небо, произнёс Мирослав, – какая красота!

Небо с крупными звездами, к которым Пират так за все годы так и не привык. Это для Мирослава они родные. А для него… Первое время он долго не мог понять, чего ему так не хватает. То, что созвездия совершенно другие и чужие, это ладно. Но вот что-то ещё должно быть. Лишь где-то год спустя он понял – все звёзды неподвижны! Не хватает привычных для земного звёздного неба бесшумно двигающихся мерцающих огоньков.

«Ну не летают здесь спутники и самолёты!»

«Дзинь! Дзинь! Дзинь!» – задёргался в темноте кончик фидера со светлячком. Пират нажал кнопку налобного фонаря. Яркий узкий луч прорезал ночь, выхватив из темноты тростниковые заросли, и замер на трясущемся кончике фидера.

– Мирослав, твой сработал, подсекай!

В ответ лишь тишина и еле слышное посапывание и похрапывание.

«Дзинь! Дзинь!»

– Ох уж эти рыбаки – дрыхнут без задних ног! И рыбалка им пофиг.

От последующего мощного рывка сигнализатор-светлячок слетел с кончика фидера и подсвечивая себе путь, медленно опускался на дно. Рыбья мелюзга носами тыкалась в маленькое солнышко, пихая его из стороны в сторону. Пират вскочил с кресла и в последний момент успел схватить удилище, уволакиваемое кем-то в темноту водоёма. От мощного натяжения оно согнулось в дугу.

– Ну и зверь!

Неизвестная рыбина, словно торпеда, стремительно стягивала со шпули шнур. Хорошо, что фрикцион оказался не зажат. К счастью, вскоре ход замедлился, Пират тут же воспользовался заминкой и поспешил подмотать. Рыба поддалась, и ему удалось вернуть на шпулю метров десять шнура. Но не тут-то было, словно опомнившись, она вновь рванула в сторону. Фрикцион затрещал, отдавая назад только что отвоёванные метры. Очередная подмотка катушки, и снова ожесточённое сопротивление.

«Достойный противник! Ладно, пусть напоследок порезвится».

Пират почувствовал – рыбина начала уставать, её скорость снизилась. Не давая слабину, рыбак выдержал паузу:

– А теперь давай назад, хватит уже и меня, и себя мучить.

И лоб весь в испарине, и камуфляж влажный – нелегко далось рейдеру выуживание трофея. И что обидно – потенциальные зрители сопят в четыре дырочки и не подозревают о происходящем в данный момент противоборстве. Уровень адреналина в крови буквально зашкаливает.

«Только бы не сошла!»

Наконец устал не только рыбак, но и его достойный противник. Пират подтянул трофей к пристани. Держа в правой руке фидер в натяг, левой потянулся к подсаку. Хорошо, что близко под рукой оказался. Подвёл его под рыбину. Луч налобного фонаря плясал по поверхности воды, высвечивая блеснувшее золотом тело.

– Есть!

Перехватил подсак двумя руками, фидер уже не нужен – его в сторону, Пират с усилием поднял трофей на пристань.

«Ни хрена себе! Килограмм пятнадцать весит!»

Длинное и почти круглое бронзовое тело, толстые мясистые губы со свисающими с обеих сторон усами.

– Сазан!

Теперь понятно. Это не лещ, которого стоит лишь поднять на поверхность и дать глотнуть воздуха. А потом спокойно тяни к себе. Опять промучился с вытаскиванием крючка из толстой губы рыбы.

«Хм, ещё немного, и мог без трофея остаться». – Крючок оказался немного разогнут.

Освобождённый сазан опять показал норов. Выгибаясь и подпрыгивая на досках, мокрым хвостом сильно шлёпнул по босой ноге спящего в кресле Мирослава.

– А-а! – Спросонья сын не понял, что произошло.

Подскочив, он ошалело вертел головой, не понимая, что случилось. Увидев огромного сазана, замер от восторга.

– Ух ты! Ну и монстр! Батя, класс!

– Это была твоя рыбина, но ты её благополучно проспал.

– Я её бы и не вытянул, – честно признался Мирослав.

– Вот что: разбуди Ксанку, видишь, как она скукожилась в кресле. Пускай в спальнике укладывается. И сам тоже ложись во второй. Как чувствовал, что пригодятся. Толку от вас сейчас один чёрт никакого…

* * *

– Смотри-ка, мать, чего у нас есть! Ты много потеряла, что с нами не пошла.

– Зато в отличие от вас я хорошо выспалась – никто у меня под ухом не храпел. Вас комары не съели? – поинтересовалась Белка.

– Я их отогнал.

– Трутовики жёг?

– Да. Хорошее средство. Не нравится кровососам их дым.

– Мама Белка, а я сама леща огромного вытащила, вот такого! – Ксанка с гордостью развела руки, не стесняясь размерам своей фантазии. – А Мирослав только двух карасей поймал. Вот таких. – Её ладони едва не сомкнулись одна с другой.

Мирослав возмущённо фыркнул, но всё же промолчал.

– Умничка! Знатно половили. Ух, сазанище какой большой! Я приберусь и займусь рыбой. А вы идите спать. Из вас сейчас помощники никакие, вон носами клюёте, – Белка решительно отправила сонных рыбаков спать.

– Дорогая, рыбу почистишь? Двух лещей замаринуй, на мангале после приготовим, а сазана пока в морозилку положи. У подлещиков и плотвы только внутренности убери, чешую не трогай. Я их вялить буду. Извини, я бы помог, но сильно устал. За ночь даже на минутку глас не сомкнул. Я вначале в душ схожу, и после на боковую.

– Я вижу – прямо с ног валишься, спишь на ходу. Не волнуйся, я справлюсь. Автомат только здесь не оставляй, наверх забери.

* * *

– Какой божественный запах!

Пират перевернул решётку с лещом. Подёрнутые пепельной сединой угли источали сильный жар. Капли жира, падая, вспыхивали яркими звёздочками. Мирослав с Ксанкой не отрывали глаз от мангала, стараясь не показывать, как им не терпится попробовать ароматное блюдо.

– Скоро уже? – спросила Белка, сглатывая слюну.

– Мольчи, женщина! Слюшай, не мешай. А? – придал Пират своему голосу шуточный кавказский акцент. А после уже серьёзно добавил: – Жаль, что виноградных листьев нет, ещё вкуснее получилось бы.

– Пират, хватит уже над нами измываться, он и так вкусный! Рыба готова, я и отсюда вижу! Вот что – ты нам положи, а сам можешь второго леща хоть до следующего утра готовить.