Белый, белый снег… (сборник)

Машенька немного помолчала, потом чуть слышно произнесла:

– Мам, а где наша собачка?

– Убежала.

– Далеко?

Надежда промолчала, ладонью размазывая слезы по щеке.

– А может быть, ее надо поискать? – простодушно предложила Машенька.

– Спи… – Надежда глубоко, прерывисто вздохнула. – Закрой глазки и спи.

Она поцеловала дочь и погасила свет.

15

Утро в семье Котельниковых было безрадостным. Из замерзших окон сочился сиренево-бледный неяркий свет. Иван нервно курил в свой комнатушке. Иногда он вставал, начинал ходить из угла в угол, потом снова садился. И снова вставал… Он не мог найти себе места. Муки похмелья и осознание того, что он натворил, не давали ему покоя.

В другой комнате Надежда заплетала Машеньке косы. Павел сидел за столом, листал толстую книгу и прихлебывал остывший чай.

Наконец Иван, не выдержав, вышел к семье.

– Я вчера это… Не знаю, что нашло… Затмение… Ничего не помню почти…

Надежда молча ушла. Он хотел погладить по голове дочь, но Машенька отстранилась от него, как от чужого. Иван попробовал заговорить с сыном, но наткнулся на незнакомый жесткий взгляд… Прервавшись на полуслове, он потерянно замолчал.

Душу Ивана терзали раскаяние и тоска. Будущее представлялось безрадостным… Взгляд его упал на стену. Там висел моток веревки на гвозде. Он взял веревку и вышел во двор.

Все вокруг было белым бело. Снег падал всю ночь и засыпал округу.

– Кар-р! Кар-р! Кар-р!.. – услышал он над собой. На деревьях копошились вороны, роняя на землю снег с пушистых ветвей.

«Погодите каркать, – устало подумал Иван. – Я ведь живой еще пока…»

Он помял веревку в руках, словно примериваясь, как лучше сделать петлю. Выдержит ли она? И вдруг…

След! Он увидел идущий от приоткрытой калитки след – глубокую борозду с кровавыми отпечатками собачьих лап. Смятение и ужас охватили его. Показалось, что он сходит с ума.

Следы вели к конуре. Иван бросился туда и увидел израненную собаку.

– Дик… Дика!.. Ди-и-ик!

Потрясенный, он опустился на колени… Узнав хозяина, пес преданно посмотрел ему в глаза и, с трудом приподняв окровавленную голову, попытался лизнуть руку.

16

В холодном и пустом коридоре районной ветлечебницы Иван Котельников провел уже не один час. Но он словно бы и не замечал этого. Время перестало для него существовать. Сидя на жестком, потертом диване, он мучительно ждал.

В двух шагах от него, за плотно закрытыми дверями с надписью «Операционная» ветеринарные врачи привычно делали свою работу.

Наконец дверь приоткрылась. Невысокий крепкий мужчина в белом халате, вытирая руки чистым вафельным полотенцем, изумленно покачал головой:

– Как он выжил – ума не приложу. Такое ранение… Да вы не переживайте, на охоте и не такое бывает. Люди под выстрел попадают! А уж собаки… Чего говорить.

С листком, исписанным мелким торопливым почерком, подошла помощница главного ветеринарного врача. Иван поднялся им навстречу.

– Чем кормить, и какие лекарства давать – я там все подробно расписал… Будут вопросы – звоните.

Расчувствовавшись, Иван крепко пожал протянутую руку.

– Спасибо, доктор!

17

Перебинтованный Дик лежал в доме, на теплом мягком коврике. Иван растапливал печь. Уложив в топку дрова, он острым широким ножом нащипал сухой лучины, надрал мелко бересты. Потом чиркнул спичкой, поднес к тонким берестяным завитушкам маленький трепещущий огонек. Береста вспыхнула, запотрескивала… Белое яркое пламя радостно заплясало среди сухих лучин. В печи тихо загудело, потом все громче и громче… Осмелевший, окрепший огонь принялся пожирать брошенные в топку дрова.

Жаром дохнуло в лицо… Щурясь на пламя, Иван притворил железную дверцу.

Мягко ступая по полу в вязаных шерстяных носках, он подошел к столу, взял ложку, налил в нее из бутылки микструру. Склонившись над собакой, влил в пасть лекарство. Пес дернулся и затряс головой.

– Так надо, Дик… Так надо… – успокоил его Котельников. – Чтобы побыстрее выздороветь. Понял?

Хлопнула входная дверь. На пороге появился Чика. Он был изрядно навеселе, с бутылкой водки в руках.

– Привет, Иван! Готовь стакан!.. – торжественно воскликнул он, и осекся, увидев лежащего на полу пса. Изменившись в лице, он опустил руку с бутылкой.

– Я не пью больше. Все… Завязал, – тихо ответил Котельников.

– Та-а-ак… Ну, дела-а-а… – удивленно протянул Чика.

Иван погладил беспокойно заерзавшего пса.

Чика криво усмехнулся:

– Решил, значит, правильным стать? Культурным… Живой уголок завел.

– Иди, Чика, иди… – взглянув исподлобья, качнул головой Котельников.

– Вот так, значит? Друга гонишь?!

– Не друг ты мне… Понял?!

Он грозно шагнул в сторону Чики и тот, зная крутой характер Ивана, испуганно попятился. Уже со двора, крикнул с досадой:

– Гляди! Попросишь еще похмелиться!

18