Старуха

По неизвестной мне причине, больше вопросов не последовало. Тишина вновь отдавалась в ушах моим оглушающим дыханием. Под покрывалом становилось невыносимо душно, потому я аккуратно раскрыл нос, стараясь не думать, что кто-то потусторонний только этого и ждал. Тут же мою постель начало сильно трясти, да так, что я чуть было не слетел с неё. И вот тут я закричал. Оливер проснулся неожиданно быстро. Обычно его не разбудил бы и пушечный выстрел, но, к моей радости, не в эту ночь. Он включил фонарь, висевший между нашими столиками, и свет прогнал тьму. Потом мой брат будет клясться, что увидел на мгновение высокий тёмный силуэт, нависший надо мной. С учётом всего произошедшего после той ночи, я всегда был склонен верить ему в этом.

Вытаращенные глаза Оливера в тот миг, пытавшегося понять, что явилось причиной моего крика и пора ли бежать, я вспоминаю до сих пор с улыбкой. Знаете фильм с Томом Хэнксом в главной роли, где он играет странноватого персонажа, чьим дурацким именем и названа лента? Не припомню названия, но своими повадками мой брат порой походил на него. Из-за этой его особенности нам часто приходилось драться в школе с агрессивно настроенными сверстниками и обиженными на жизнь старшеклассниками, считавшими своим долгом попытаться избить отличника Оливера и его младшего братца. И нам удавалось выходить победителями в большинстве случаев, что и помогло, в конце концов, решить эту проблему. Из-за того, что мы никогда не сдавались, нас предпочитали обходить стороной, донимая куда более слабых ребят. К тому же, мы с братом учились в одном классе, хоть он и был старше, и это позволяло нам следить друг за другом, в любой момент приходя на помощь один другому. Нет, он не был отстающим, а я не являлся гением. Как я уже говорил выше, Оливер был отличником, зубрилой, ботаном, но из-за пережитой в раннем детстве болезни и тяжёлой операции, его поступление в школу отсрочилось на год, вследствие чего мы с ним и оказались за одной партой.

Мне не хватает брата. Жаль, что его век оказался короче моего…

В ту далёкую ночь мы оба были живы, юны и так напуганы, что даже не обратили никакого внимания на стук снизу. Видимо, дедушка Крейг постучал шваброй в потолок, давая знать, что мой крик не остался незамеченным.

Мы оживлённо обсуждали добрых пару часов произошедшее, не рискуя выключать свет. С одной стороны, нас пугало оставаться на чердаке, тем более без света. Но с другой – страх подобен наркотику, он активизирует разум, заставляет вибрировать мышцы, продуцируя адреналин. Нам нравилось бояться, будучи на грани, хотя тогда ни один из нас в том бы не признался ни за какие коврижки. Да и мыслей-то таких не было.

Дедушка разбудил нас утром и взял с собой в поле, видимо, в качестве наказания. Мы помогли ему вбить колья для фиксирования верёвок, которыми привязывались козы на пастбище. Далее, пока роса окончательно не спала, мы с Оливером по очереди косили траву, неумело и нещадно заминая её под отборную ругань Крейга. День был богат на задания, и к вечеру лично я валился с ног от усталости, чувствуя себя невольником на колониальной плантации. Не хватало только отведать плети.

Труд не оставил места страхам и опасениям, потому мы, добравшись до своих постелей, довольно быстро провалились в сон. Предыдущая же казалась туманным бредом. И, вероятнее всего, я бы даже, спустя несколько месяцев, убедил себя в том, что мне всё привиделось или ещё чего, если бы не то, что случилось в этот раз.

Я проснулся посреди ночи от тревожного ощущения опасности. Воздух был подобен дёгтю и облеплял меня своей неподвижностью. Луна безумным художником оттеняла черноту, придавая мистический вид всему, на что падал взгляд. Из-за её неверного света тени будто плясали, медленно покачиваясь под неслышную музыку ночи.

Одна тень отличалась от остальных.

Словно очень высокий человек, с плечами внушительной ширины, стоял посреди помещения, чернея пуще всех остальных теней в нём. Помню, я подумал, что этой тени неоткуда взяться именно в том месте, ведь там ничего не было, пустое пространство без хлама. Но тень была. Она колыхалась, подобно пламени, пожирая свет луны, падающий на неё. Я моментально укрылся с головой и прикинулся мёртвым сусликом. Страх стучал в висках так громко, что мне начало казаться, будто моя голова взорвётся. Через пару мгновений, я решил, что нет причин бояться, и посмотрел в сторону той тени. Какое-то время я не мог понять, почему мои глаза не видят ничего, кроме черноты перед собой. Затем с ужасом осознал ситуацию.

Нечто стояло вплотную к моей постели, заграждая кругозор.

Как только я всё понял, ужас нахлынул с новой силой, но он уже не был только лишь порождением моего страха, нет. Этот ужас шёл извне, вытекая из чернеющего нутра незваного гостя, вливаясь внутрь меня с каждым крошечным вдохом, обволакивая разум и парализуя тело. Я лежал на левом боку, спиной к постели брата, потому не мог увидеть, оказался ли Оливер в той же ситуации или нет. На самом деле, в тот момент для меня это не имело значения, мне лишь хотелось как-то разбудить его, чтобы тот помог прогнать прочь эту странную тень.

Внезапно тяжёлая рука опустилась мне на голову и принялась вдавливать её в подушку. Пружины моей раскладной постели жалобно заскрипели. Шея, казалось, вот-вот переломится. Ужас, боль, паника… Невозможно описать словами водоворот чувств, который обуял меня в тот миг. Я был готов обмочиться, да только это вряд ли как-то помогло бы.

И, вот, когда уже отчаяние достигло пика, а я мысленно распрощался с жизнью, всё прекратилось. Не веря в своё внезапное спасение, я лежал, как и прежде, боясь шелохнуться. Казалось, в целом мире не осталось звуков, кроме биения моего перепуганного сердца. Глубоко выдохнув пару раз, я резко сел в постели и громко позвал Оливера. Брат отозвался через ещё две мои попытки разбудить его. Я не хотел мучить его, мешая спать, ведь он тоже устал за день, как и я, но самому мне требовалось в тот миг понимание, что я не один. И не спятил.

Хотя до сих пор я не уверен, что в своём уме.

До утра я больше не сомкнул глаз. Оливер стоически пытался меня в этом поддержать, но ведь это не ему чуть было не сломали шею, потому сон сморил его очень скоро. И это хорошо, хоть один из нас был в течение дня бодрым.

Последующие три ночи были повторением этого кошмара. И всякий раз, когда мне казалось, что я умираю, всё прекращалось. В отчаянии, я спросил у бабушки, случались ли в их деревне когдалибо необычные события, какие-нибудь резонансные случаи насилия или мистики. И жила ли когда-то там странная старуха. Может быть, деревенька поставлена на старом индейском кладбище или что-то такое. В общем, я не скупился на вопросы, но лишь один ответ был положительным и имел для меня какой-то смысл.

Бабушка Вельма сказала тогда следующее:

– Здесь неподалёку жила странная женщина, но она погибла ещё тогда, когда мне было-то семь лет отроду. Смутная история, надо сказать. Местные и из соседних деревень считали ту женщину ведьмой. Должно быть, подливало масло в огонь ещё и то обстоятельство, что домик старушки стоял особняком от остальных далеко в полях, у самых холмов, где никто никогда не селился, не считая аборигенов. Тем не менее, ведьма или нет, но мужики валом к ней захаживали, чтобы пойло прикупить. Она делала отменные настойки. Даже мой дед был её постоянным клиентом, хоть и перекрещивался всякий раз, как к ней собирался… Да, лицемеров всегда хватало, детишки. Однажды двое нетрезвых клиентов пришли к ней из соседней деревни, а расстояние проделали приличное, да и ветра тогда осенние разгулялись. Совсем нелёгкий путь у них был. Так эти дуралеи, как от неё вышли, так и через какое-то время обратно к ней же и пришли. Говорят, заколдовала она их, с пути сбила, к себе вернула. Перепугались, в общем, те двое, да и спалили ей дом, чтобы от колдовства защититься. Только, вот, старуха-то спала внутри… Так и сгорела на своей кровати, несчастная, да сохранит Господь её душу. По утру вся деревня пришла, там её и похоронили. Говорят, до сих пор можно её могилу найти на месте сгоревшего дома.

Бабушка любезно подсказала, в какой стороне был тот самый «ведьмин» дом, после чего строгонастрого запретила приближаться к тому месту, но мы с братом уже всё решили и приготовились отправиться в поход на поиски могилы ведьмы, преисполненные волнения. Мы знали, что нужно сделать, чтобы упокоить блуждающий мстительный дух. И у нас с собой было всё, что требовалось для этого.

День был свободен от дел, что было весьма кстати. Взяв складную походную лопату Крейга, две бутылки воды, библию и распятие, а так же пару бутербродов, мы отправились в путь. Не помню уже, сколько времени у нас заняла дорога, и как быстро мы нашли искомое место, но наши спины были мокрыми от пота, а вода почти выпита полностью.

Заросли высокой травы раскинулись во все стороны, и при беглом взгляде на поле это мешало увидеть что-либо, кроме всё той же травы. Но мы знали, что искали, потому довольно быстро обнаружили следы давнего пожарища в виде обгоревших камней и брёвен, уже изрядно покрытых растительностью и истлевших со временем.

Мы с братом наивно полагали, что найдём надгробие или крест, могильную плиту или даже склеп, но реальность оказалась менее лицеприятной. Под высокой сосной, одиноко растущей в поле, были навалены камни разных размеров. Именно это и привлекло наше внимание. Всё указывало на то, что камни притащили и сложили искусственно. Но зачем?

Подойдя к груде, каждый принялся тщательно осматривать её. В конце концов, мы приняли решение растащить камни и посмотреть, что под ними, хотя уже имели определённые догадки на этот счёт. Но не успели мы извлечь и двух камней, как из-под них неожиданно выползли змеи, угрожающе шипя. Вскрикнув, мы тотчас же отскочили подальше, схватили свои вещи и поспешили прочь.

Уже будучи дома, Оливер предложил вернуться туда завтра, взяв с собой спички, старую пластиковую расчёску и несколько газет, которых у Крейга было хоть отбавляй. Если бы нам удалось выкурить гадюк, то мы смогли бы сделать задуманное, при условии, что могила ведьмы была именно под теми камнями. Запланировав свой новый поход на следующий день, мы занялись обыденными делами. Я надеялся, что ночь будет спокойной, и ничто запредельное не станет тревожить мой сон. И дело было не только в том, что я устал за день.

Мои надежды не оправдались. Этой ночью ко мне вновь приходил чёрный гость, снова пытаясь свернуть мне шею, но исчезнувший в самый последний момент, не доведя моё убийство до конца. Конечно же, целью появления этой необъяснимой сущности не являлось моё физическое уничтожение, я уверен в этом. Иначе я бы уже не писал это сейчас. Скорее всего, это было что-то вроде суккуба, какого-то духа-прилипалы, питающегося жизненной энергией или страхом жертвы. Но никто не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть эту догадку, ведь люди так мало знают о физическом мире, что уж и говорить про мир энергий.

Одно было неоспоримо – стоило избавиться от этого кошмара. И мы думали, что знаем, как это сделать.

Встав с петухами, я и Оливер взяли снаряжение и отправились в путь, как и днём раньше. Но теперь мы уже не бродили зазря и не выискивали что-либо, напоминающее могильник. Мы шли к цели.

Оказавшись у груды камней под одиноким деревом, мы выломали зубчики расчёски и завернули каждый в несколько слоёв лоскутов бумаги, сделанных из страниц газеты. Затем подожгли и потушили каждый. Внешне пламя угасло, но во внутренних слоях оно ещё теплилось и пожирало пластмассу, выпуская нешуточное количество дыма. Этому фокусу в своё время дедушка Крейг нас научил. Понятия не имею, откуда он его взял.

Рассовав дымящиеся свёртки в щели между камнями, мы обложили одну сторону газетами и ветками, после чего разожгли огонь. Конечно же, предварительно мы затоптали траву и вскопали лопатой почву, чтобы не дать пламени распространиться кругом. Как и у всех прочих животных, у змей отлично развит инстинкт самосохранения, потому нам не пришлось ждать долго их появления. Но мы не ожидали, что их будет так много. Они выползали и выползали, разных размеров, чёрные и полосатые, шипели и скрывались в зарослях травы, и мы знали, что выиграли себе время.

Собравшись с духом, я первым вытащил крупный камень из сложенных. На этот раз никто не выполз. Я взялся за второй, Оливер подключился тоже. Через полчаса усердного труда нам предстала ужасная находка.

Между камней торчала железная деталь изголовья кровати.

С одной стороны, это упрощало многое, с другой – показывало людей в дурном свете. Тогда ещё я был уверен, что хороших людей значительно больше, а зло всегда получает по заслугам и сполна. Жаль, что время и развитие информационных технологий отнимают эту веру. Разбросав камни, мы увидели то, чего ожидали увидеть, – обугленный скелет человека, припёкшийся к железной кровати. Старуху, обвинённую двумя перепившими настойки выпивохами в колдовстве и казнённую ими, смерть настигла, пока она спала на своей кровати. Но ужаснее всего было другое – то, как обошлись с покойной её соседи. Ни погребения, ни похорон, просто завалили камнями, будто то не был человеческий труп, а лишь какое-то презренное существо, вроде змеи или жабы. Зато это немного объясняло то, почему дух старухи гулял ночами и донимал тех, до кого было просто добраться. Если это вообще как-то можно объяснить. Исходя из вычитанного в книгах, нам предстояло всего-то отделить голову от тела и закопать её с соблюдением кое-каких правил… Напомню, мы были ещё совсем детьми.

Лопатой я кое-как отделил старый череп от остальной части скелета и кровати, попутно чуть было не вывалив на него содержимое своего желудка. Я не мог сдержать своих слёз, а те бежали из глаз, словно их миссией было совершить библейский потоп. Мой старший брат стоял с замогильной бледностью лица, пребывая будто в прострации. А ведь это была только первая часть из того, что мы собирались сделать.

В продолжении было следующее – мы закопали череп в яме, которую выкопали под дубом и в которую насыпали соль, туда же поместили серебряное распятие. Поверх импровизированной могилы для головы ведьмы Оливер налил воды, которую я освятил, используя выписанную в библиотеке молитву, не помню уже из какой книги. Этого должно было хватить, если верить той информации, которой мы обладали.

Вернувшись, мы какое-то время просто сидели молча. Нам не хотелось ни обсуждать, ни даже вспоминать произошедшее.

Сказать, что всё закончилось, я не смогу, ведь ещё несколько месяцев после того импровизированного захоронения ведьмы меня мучили неописуемые ночные кошмары, настолько ужасные и реалистичные, насколько не может быть даже жизнь. Но никто и ничто уже не навещало меня среди ночи и не пыталось вдавить мою голову в постель.

Прошло много лет, я стал седым и дряхлым стариком, доживающим свою не столь интересную жизнь в одиночестве, пусть и не бедности. Оба моих сына разъехались кто куда, и каждый из них обрёл собственную семью в выбранном уголке мира, потеряв связь с отчим домом. Я не виню их. Никогда не винил. Когда я умру, а я думаю, это случится скоро, они оба получат всё, что я оставлю после себя.

Но кое-что, пожалуй, возьму с собой…

Почему я решил рассказать о столь далёкой истории из своего детства только сейчас? Потому что я вновь вижу её. Вижу ту старуху. Иногда во сне, иногда средь бела дня. Она просто стоит и смотрит на меня. На её лице нет никаких эмоций, взгляд не выражает ровным счётом ничего.

Однако я абсолютно уверен, что она ждёт меня.

И как только я протяну ей руку, мы вместе отправимся в бездну.

Что ж, с каждым новым днём я чувствую, будто готов это сделать.

Может быть, сегодня…