Третий цвет на доске

Как же тут темно и мрачно, и холодно.

Какой-то мужик с огромной рыбиной на голове бегает по улице и кричит, размахивая руками: «Жизнь темна и воняет тухлой рыбой!». У него же половина лица застряла в этой рыбе. Ничего удивительного.

Следом за рыбоголовым вприпрыжку бежала девочка. Девочка?! О, нет. Что она делает в этой дыре? К тому же такая миленькая, маленькая, с цветами и бабочками на голове. Единственное радостное существо в этом городе. Убежала вприпрыжку дальше.

Вдалеке виднеется башня. Её черный силуэт грозно возвышается над низенькими постройками в два этажа. Надо подняться посмотреть на город с высоты, хотя бы пойму где я. Подойдя ближе, вижу, что бабуля кормит книги (!) пылью и приговаривает: «Кушайте, мои хорошие! Совсем зачахли без интереса!». Н-да, не очень-то жители этого города почитают книги. Кто же кормит книги пылью? Когда подхожу к башне, бабуля остается далеко позади. Открываю массивную стеклянную дверь, ведущую в нутро этого зловещего строения. Винтовая лестница очень узкая и длинная. Интересно, куда она приведет?

Очень холодно. Темно. Пока поднимешься по этим стеклянным ступенькам можно отморозить себе ноги. Не упасть бы с этой лестницы. Почему я босиком? Надо осмотреть тут все, пока эта башня не рухнула, уж очень она хрупкой конструкции. Хотя стены у нее, похоже, из камня, или какого-то матового стекла. Может, кварц? Лестница заканчивается просторной комнатой. Слишком просторной, если вспомнить какой узкой была башня снаружи. Какой вид из окна! Море. Возле берега вместо буйков плавают фонари, вместо чаек летают книги. Как же жалобно они выкрикивают цитаты: «Твои» люди остаются с тобой, как бы ты ни ныл, каким бы ором ни орал, как бы ни пропадал. Они просто есть, они рады тебе открыть дверь, протянуть руки, разделить бутерброд.»; «Понимаете, когда начинаешь искать во всём что-то хорошее, постепенно забываешь о неприятностях.»; «Трудно согреть руки, если души ещё дрожат.» – Глупости! Всё это глупости. Одна книжка подлетела совсем близко и прошептала: «Трагедия жизни – не смерть, а то, что умирает в нас по нашему недосмотру, пока мы еще живы». Отвернулась от окна.

Ага, зеркальце в углу. Что у меня на голове? Булыжники?!

Ветер усилился, надо уходить от сюда… Башня шатается. Сильно шатается. Землетрясение? Каменная кладка башни начинает рассыпаться, стеклянные ступени трескаются и аккуратно рассыпаются, медленно падая вниз. Я тоже падаю? Да, так и есть. Вокруг всё рушится, я медленно лечу вниз.

Темнота.

…Город рухнул…

Очнулась в огромной куче стеклянных осколков. Везде кровь, но я невредима.

Девочка?

«Хватит рыдать! Пойдем, может мы сможем кому-нибудь помочь!». Вот вроде маленький ребенок (лет пяти), а соображает. Идём.

Сколько трупов… Теперь это город стеклянных домов с горой трупов, они повсюду. Вон даже несколько на берегу валяются.

Что это виднеется в море? Плот? Бегом туда!

Вода холодная, но мы должны спасти всех, кто выжил!

Мой Дима! На плоту приплыл в этот город Дима! Любимка. Он без сознания. Быстрее на берег. Вроде дышит. Всё в порядке.

Девочка куда-то пропала. Надо найти ее. Иду искать. Нигде нет. В городе хаос. Везде трупы, обломки. Слезы подкатывают. С чего бы? Девочки по-прежнему нет.

Вернусь к Диме, может очнулся уже. И его нет. Ну, блин! Это уже выше моих сил! Куда он ушел? Девочки нет, Димы нет, трупы. Ветер. Холодно.

Удар по голове. Опять темнота.

Алиса открыла глаза, и первое время не могла понять, где находится.

Я в шалаше, и на мне простынь. Больше на мне ничего нет. Зато на голове волосы! Угу, замечательно. На берегу девочка рыбачит вместе с Димой. Ранний рассвет.

– Что произошло? Меня кто-то ударил по голове?

Девочка: Да, это я тебя ударила. Мне не нравились твои камни, так намного лучше!

Пауза.

– Что вы делаете?

– Песни ловим и жарим на костре!

Пауза.

Вкусные песенки, однако. Интересно, долго я была в отключке? Что сейчас происходит в городе? Подкрепившись песнями, мы отправились на разведку в руины стеклянных домов. Увиденное вселило какую-то странную надежду: жители начали отстраивать свои дома и теперь уже не из стеклянных кубиков, а из стеклянных блоков. Да какая разница? Ну, все же поустойчивее, наверное. Видимо, недавний сильный ветер убедил людей построить нечто более надежное. Теперь прогуливаться по улицам куда приятнее!

Девочка прыгала возле нас с Димой и пела песенки, а потом взлетела со словами: «мне пора!». В небе она начала светиться, постепенно становясь все ярче, пока не стала солнцем. Везде яркий золотистый свет. От такого яркого света заболели глаза, щурясь я огляделась по сторонам. Как же красиво переливаются стеклянные дома! И как же хорошо просто вот так стоять в обнимку с любимым. Любимым… Любимым?

Что-то не так. Обнимаю Диму, но он холодный. Обнимаю Диму и руки проходят сквозь него. Обнимаю Диму, но он больше не дышит, улыбается. Падает, исчезает. Димы нет, девочки нет, трупы. Я все еще голая. Холодно. Ветер. Темнота.

Проснувшись, Алиса долго отходила от увиденного во сне. Умывшись холодной водой, она пошла заваривать чай. «И приснится же такое! К чему это все? Мое подсознание живет отдельной, своей жизнью. Если рассматривать этот город как мой внутренний мир, то многое сходится. Все персонажи – это мои эмоции. С землетрясением можно сравнить мой недавний развод. Тогда ведь действительно все рухнуло во мне. И Дима в моей жизни тоже неожиданно появился, так же вроде и рядом, а вроде и сам по себе…» – разложила все по полочкам Алиса, но смутное волнение осталось. Что-то в этом объяснении было неверно.

Послышалась возня в прихожей. В квартиру вошел Дима – парень спортивного телосложения, лет 25-и. Как бы написал Лермонтов: «Он был высокого роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом провинциальной жизни, ни бурями душевными.»

«Лиска, как самочувствие?» -спросил он.

«Жить буду» – с улыбкой ответила Алиса. «Надеюсь ты тоже.» – Уже про себя добавила она и улыбка исчезла.

Через минуту Алиса уже была окутана объятиями. «У тебя температура! Марш в постель! Я за малиной» – проворчал молодой человек. Алиса не обиделась, наоборот, ей показалось это крайне милым проявлением заботы.

Выпив чай с вареньем и немного посмотрев телевизор, Алиса заметила, что Дима выглядит уставшим и каким-то измученным. «Как день прошел?» – спросила она. «Как обычно, ничего интересного» – ответил парень, снимая очки и потирая глаза. «Вижу устал, давай спать ложиться» – промурлыкала Лиска. «Согласен.» – буркнул Дима и завалился на кровать.

«Мне такой сон странный приснился…» – заговорила Алиса, уже по привычке начиная разговор перед тем, как уснуть. Но в ответ услышала лишь сонное: «Угу, спокойной ночи».

«Как так? А поговорить? Пять минут можно и уделить перед сном любимой женщине! Какое пренебрежительное отношение ко мне!» – начала возмущаться девушка, но услышав тихий храп поняла, что ее уже не слушали. Лиску это не остановило, и она продолжила громким шепотом: «Мало завоевать крепость, надо регулярно укреплять ее защиту! Не думай, что если мы живем вместе, то мне уже не нужно внимание. Нужно! И даже больше, чем прежде. Может ты просто уже охладел ко мне, и я стала тебе не нужна?». Алиса обиделась и демонстративно отвернулась. Где-то еще минут десять она бухтела, а Дима уже во всю смотрел сны и не слышал, как его отчитывают. «Надо сворачивать удочки и уходить. Я натерпелась уже от игры в одни ворота! Хотя… Может, он просто сильно устал? Наверняка уже за год отношений понял, что когда у меня такое настроение, лучше притвориться мертвым. Ой! Мертвым?» – Проверила дышит ли и выдохнула: «Фуф, всё хорошо. И вообще, он так мило спит.» – Уже улыбаясь, размышляла девушка. «Я тебя прощаю!» – проговорила она, целуя спящего. «А? Что? … я тебя тоже люблю, Лис» – пробормотал Дима и обнял ее.

Прошло еще пятнадцать минут, пока Алиса не поняла, что не уснет в ближайшее время. «Всё же хорошо. Что меня тогда беспокоит?» – думала она, лежа на спине и уставившись в потолок. Затем встала и пошла набирать ванну. Этот способ помогал ей уснуть, когда её что-то тревожило.

ГЛАВА 3

Вероника

– Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, намного лучше.

– А где мои питомцы?

– Твои демоны сейчас здесь, не пугайся, просто стены наших строений не пропускают твой зов. Они в полном порядке.

– То есть вы помогаете мне только потому, что вам так сказали?

– Ты не просто так появилась на Арелии, дитя. Ты нужна этому миру.[2 - Цитата из книги «Волчья кровь»]

«Что это за бред? Арейры? Арелии? Может еще русалка Ариэль?» – Веронике надоело слушать этот диалог двух незнакомых женщин, которые по виду напоминали очень неудачный косплей на мир средневековых RPG с подземельями и драконами. Сама местность напоминала европейский городок времен чумы, какие показывают в фильмах – мрачно и бедно. «Ладно, самое главное я узнала, а эту бредятину пусть слушают 16-и летние подростки-задроты, накурившись „спайса“. Мне уже пора» – решила она и двинулась прочь от главной площади города. Однако далеко уйти не успела. Стены домов начали сворачиваться в спираль и исчезать. Вот уже не осталось ни города, ни людей. Но Вероника всё же где-то находилась. Или нет? В отсутствие пространства нет и времени. Она испугалась, что тогда секунда может длиться вечность, ведь эту секунду никак не сосчитать. Так может прошли уже десятилетия? Единственной величиной измерения являются мысли. Но как долго их думать? Действие кетамина ослабевало, и Вероника понемногу начала осознавать, что снова находится в своей ветеринарной клинике, а не в каком-то фэнтезийном мире, или вне пространства. Но хоть начало проясняться, где она находится, кто такая «она» вспомнить было сложно. Вначале закрепилась мысль что она человек. «Я Вероника, человек.» – Повторяла она, но что бы это значило пока еще было непонятно, а повторяла скорее от ощущения, что так надо. Почему надо? Кому надо? Что стоит за этими словами? – ее начинало злить, что она не может вспомнить. Стоп! Кого это начинает злить? И вместе с тем, холодок страха явно ощущался внутри. Но опять же: внутри чего? кого? Страшно было не от того, что она никто, а как раз из-за того, кем она может быть. «Эту мысль кто-то думает, кто-то не может вспомнить, возможно этот кто-то и есть я. И если я не могу вспомнить, значит есть время, ведь я когда-то знала. А если есть время, то есть и пространство. Ведь если нечему изменяться, то и времени не будет. А если есть пространство, то я должна где-то быть и что-то из себя представлять. Ух ты!» – Не смотря на то, что глаза у Вероники были открыты, она только сейчас заметила свое тело. Она лежала на диване у себя в кабинете и смотрела сквозь свои руки в окно. «О! Руки! Мои!» – Удивилась она. Руки напоминали гуттаперчевые, их движения были похожи больше не на руки, а на лениво двигающиеся тентакли, или на щупальца осьминога, выброшенного на берег волной прибоя. Она попробовала подняться и сесть на диван. Получилось, но была какая-то неестественность и медлительность в движениях. Осознание себя как личности вернулось. И стало не ясно, как можно было что-то не помнить, все же очевидно. Она по-прежнему была хозяйкой вет. клиники. На самом деле клиника принадлежала ее родителям. Целая династия ветеринаров трудилась над становлением этого бизнеса. В конце концов это возымело успех: сеть ширилась и росла. И вот уже Москва оказалась слишком конкурентнолюбивой и дорогой. Решено было развивать экспансию на юг. Воронеж показался вполне приемлемым вариантом по цене аренды и клиентуре, как-никак город-миллионник. Формальной хозяйкой этой первой клиники в Воронеже и назначили Веронику, любимую и единственную дочурку. Сама Вероника не очень любила профессию ветеринара, да и Воронеж ей казался тем еще захолустьем, но должность директора ей импонировала, и она переехала сюда жить. Чуть пухленькая, для своих неполных двадцати трех лет, девочка-москвичка не отличалась умелым управлением, знанием коммерции или финансов. Потому часто просто сидела у себя в кабинете за компьютером, смотрела аниме или предавалась наркотическим грезам. Многие вопросы решались через ее голову, и она не знала, что на самом деле творится в этом царстве помощи животным на платной основе, расположенном на первом этаже жилого дома на окраине города. Вот как Веронику описала ее знакомая: «Круглое лицо, серо-зеленые глаза, пушистые ресницы, хорошо очерченные губы, небольшой рот. Волосы прямые, русые, длиной до плеч. Фигура невысокая, довольно коренастая, тип: песочные часы». Ничего из ряда вон выходящего. И вот эта коренастая фигура добралась до телефона, что лежал на столе возле компьютера. Старенький и потертый iPhone не желал удобно ложиться в руку, норовя соскользнуть. Но дело было не в телефоне. Даже простые движения все еще давались Веронике с трудом. Непонятно было какое усилие прикладывать. Справившись с разблокировкой, и уже чуть лучше контролируя свои движения, она начала набирать сообщение для некоего АА. «Дорогой АН…» – Написала она и стерла. «Дорогой АА…» – опять ей что-то не понравилось, и она начала заново: «Всё жопку свою в Маскве морозишь? Давай быстрей в Воронеж. Я нашла Алису».

«7 часов утра. Пора вставать. Давай, ты сможешь! Баблишко ждет тебя!» – с такими мыслями Алиса проснулась и начала собираться на работу. Быстро оделась и привела себя в порядок. Чайник вскипел, но открыв шкафчик на кухне, она поняла, что сахар закончился, и Лиске пришлось давиться несладким черным кофе. Это небольшое ограничение в глюкозе навело ее на мысль: «Как люди находят себе немыслимые объяснения своих страданий? Сложные обстоятельства, плохие люди. Да все что угодно, лишь бы не брать на себя ответственность за свою жизнь. „Я был бы успешным, умным и здоровым, если бы у меня были богатые родители, а так приходится работать дворником и разбавлять трудовые будни водочкой“ Да что за чушь, господа? Обстоятельства формируются в зависимости от ваших решений! Ведь каждая мелочь, каждая мысль сейчас – это целая цепь событий в будущем! Так, к чему я это все? Елки-палки! Я опять опаздываю!». Алиса подскочила, накинула на себя пальто, быстро обулась и выбежала на улицу. На улице был густой туман, моросил мелкий дождик. Ловко лавируя между пешеходами, Алиска быстро приближалась к автобусной остановке. «Хватит уже на такси кататься. Денег не напасешься» – корила она себя за любовь к этому виду транспорта. Смотря себе под ноги, Алиса ждала зеленого сигнала светофора, чтобы перейти дорогу. Звук проезжающего рядом грузовика, заставил ее поднять глаза. Это был Renault – белый седельный тягач с полуприцепом. В голове всплыла фразочка: «Рено и Айвека убили человека». Девушка была уверена, что никогда не слышала этой присказки. Однако задуматься откуда эта фраза в ее голове она не успела. Так как на боку полуприцепа располагалась надпись, которая очень удивила Алису. Надпись черными буквами гласила: «Follow the white rabbit[3 - Следуй за белым кроликом (англ.) – цитата из Алисы в стране чудес. Также эта цитата была использована в фильме Матрица.]». Что?! Она прищурилась что бы быть уверенной что ей не показалось. Но надпись уже гласила: «Follow your Heart. Beauty beyond senses»[4 - Следуй за свои сердцем. Красота за пределами чувств (англ.) – не полный рекламный слоган компании Alfa Romeo.]. Грузовик промчался, оставив Алису в растерянности. «Надписи меняются во снах!» – Вспомнила она – «Но я же вроде не сплю». Что бы убедиться, что не спит, она посмотрела на свои руки. Руки были обычными, не как во сне. Этот прием с руками она почерпнула из одной известной книжки про сны и управление ими. «Значит не сплю» – заключила она, потрясла головой, стряхивая остатки наваждения, и перешла дорогу, ведь уже загорелся разрешающий сигнал. Стараясь больше ни на что не обращать внимание, она надела наушники и отправилась в путешествие до работы на маршрутке, предварительно дождавшись ее на остановке маршрутных транспортных средств, до которой дошла уже под звуки 9-ой симфонии Бетховена.

Когда Алиса добралась до работы, тревожность все еще не проходила. Она быстро прошмыгнула на свое место, ни с кем не здороваясь, села на свое кресло и включила компьютер. Даже начальница, вроде, ее не заметила. Не хотелось ни с кем говорить. Уж лучше было погрузиться в работу с головой. Хотя, казалось бы, там тоже нужно говорить, но это совсем другое. Что-то попалось под ногу, – рюкзак, который она швырнула в прошлый раз под стол и забыла забрать. Вспомнив про его содержимое, лицо ее побелело. Там батончик, который подарил Тимур. Где-то на Украине (да, именно «НА» Украине – Тимур на этом настаивал) он нашел этот, теперь так пугающий Алису, снэк, и подарил ей. На упаковке был нарисован енот, но не это главное. Конфета называлась «Eat Me»[5 - Съешь меня (англ.)]. Теперь это название вызывало в Алисе ужас. Ей казалось, что всё это не случайность. Может в другое время эти совпадения не вызвали бы такую реакцию. Но последний месяц ей казалось будто она в коробке. Вернее, как в кукольном театре. Всё вокруг – декорации. Небо давит. Дышать нечем. Такое все искусственное, не настоящее, кукольное. Периодическое чувство иррационального страха, перманентное волнение и беспокойство. Все это теперь вылилось в то, что она боялась конфеты в рюкзаке. Алиса вскрикнула и дернулась всем телом, когда начальница тронула ее сзади за плечо.