Но солдат с непочатою кровью
На прочёсках вперёд не пускал,
И за это платили любовью,
Называли тепло аксакал.
Как ни странно, бандиты ни разу
Не взрывали бригадных дверей.
Им навязывал скромность не разум,
А животный инстинкт дикарей.
БОМБЕЖКА
Всю ночь в дымах стонал Герат,
А самолёты всё летели,
И бомбы выли и свистели,
И падал вниз смертельный град.
Распятый город, он лежал
На плахе – сын средневековья –
И так, захлебываясь кровью,
Как чудо света умирал.
Я видел много раз подряд,
Как, чтя приказы и уставы,
Зло выворачивал суставы
Кварталов танковый отряд.
Мечеть персидского царя
Казалась взрывами раздета
И не хотела до рассвета
Дожить, огнём дымы торя.
И сумасшедший крик муллы
Звучал визгливо и фальшиво,
И с дрожью, улыбаясь криво,
Я понимал, виновны мы.
А друг – афганец Тозагуль
Уж звал в оазис Кандагара
Для обалденного загара –
Под ним следов не видно пуль.
ПЕРЕВАЛ
В полнеба кровью алою вставал
Чужой рассвет в чаду кромешной пыли,
Мы, оседлав, бросали перевал,
В который раз без боя отходили.
Три дня мы бились, да и враг разбит,
Но что ж в ушах звенит марш похоронный?
Сюда назавтра вновь придёт бандит
И снова будет грабить, жечь колонны.
Шакалы странно выли в этот час,
Так плачут дети, женщины – по-птичьи,
И на броне лежал один из нас,
Мы увозили от зверья кусок добычи.
Мне мертвеца усмешки не забыть,
Он от мороза был ещё бледнее,
И паренька хотелось мне укрыть
Не знаю, как и чем, но потеплее.