Три пути – Одна дорога

– Да?

– Конечно, я тебе в вечной верности, как твой меч, поклялся.

– Младший ученик, не ходи никуда. Нармиз, это значит, будешь тут Графом, от моего имени.

– Какой налог?

– Да иди ты, будет надо денег, сам найду. Но ты вот что, сделай тут у себя школы для крестьянских детей, учителей найми в городах. И зарплату им плати хорошую, пусть у тебя уровень образованности повышается. Будем передовое государство строить.

– Умными людьми управлять тяжело.

– Умные люди поминают что любая правильная власть будет заботится о народе, и будут всеми силами этому содействовать. А вот всяких возмутителей спокойствия, казни на месте, не давай им людям на уши лапшу вешать.

– Что вешать?

– Врать им не позволяй.

– Понял.

– Ученики, как у вас дела, помощь нужна?

– Нет, учитель, все хорошо. – Павел, наконец, слез с люстры.

– Понятно. Альвель, еврей ты чертов, прекрати еду тырить.

Эльф застыл, не донеся серебряный поднос с нарезкой до пространственного кармана.

– Пошлите, нам надо к гномам отправляться, тут сами разберутся. – я кинул корону, которую снял с головы, герцогу, и открыл портал в башню.

Глава Четвертая

Портал, открывший мне путь в башню, растаял за спинами моих друзей. Да, теперь я могу с уверенностью сказать, друзей. Мы нормально познакомились, рассказали о себе, и нашли в наших судьбах немало общего.

Наш Альвель, или Макар Георгиевич Андриевич, мужчина в полном расцвете лет. Ему восемьдесят три. Он ученый-микробиолог, участник одной из войн арабо-израильского конфликта. Был одним из тех, кто смог реализовать концепцию нанитно-морфического обмундирования. Идея заключалась в том, чтобы создать экипировку для солдат, которая могла бы принимать любую форму, и имела возможность легкого и незаметного ношения. Этими учеными мужами, был создан военный прототип «Мимик-1с», который за считанные секунды разворачивался из небольшой пластины, крепящейся на лопатки, в полноразмерный бронированный костюм. Который был способен выдерживать короткие очереди, из автоматов малого и среднего калибра.

Как это часто бывает, он ушел из войск не только ветераном, но и инвалидом. Его дети, не посчитавшие целесообразным ухаживать за стариком, сдали его в дом престарелых. Там Георгиевичу дали полный доступ к капсулам погружения, и широкополосный интернет. Он и потерялся в новомодных играх, пока не остановился на Истоке. Тут для него были все условия не только для комфортного пребывания, но и для продолжения работы в науке. Он сейчас создавал прототипы новейших биополимерных протезов, для инвалидов.

Гном тоже оказался личностью с богатой историей. Карен Гарегинович Хачатрян. Один из известнейших на весь мир мастеров кузнечного и ювелирного дела. Его руке принадлежали работы, которые стали одними из самых ценных в сокровищницах шейхов и султанов. Его работы дарились президентам и правящим династиям некоторых архаичных государств. Он делал великолепные украшения и изысканное холодное оружие, украшенное драгоценными металлами и камнями. У него была великолепная мастерская, в которой работал он сам и несколько его подмастерьев. Когда-то, во время работы, он потерял несколько пальцев левой руки, но это нисколько не убавило его мастерства. Наоборот, его стали величать «одноруким мастером», и его работы стали стоить еще дороже.

Но так случилось, что он потерял все. Его сын, будь он трижды не ладен, несколько лет назад связался с наркоторговцами и задолжал им крупную сумму. Карен в течении полутора лет работал на наркобаронов, стремясь оплатить долги сына. И вот, когда близился конец его мытарств, в мастерскую врывается сынишка, и умаляет отца одолжить ему крупную сумму. Карен, сердобольный донельзя, отдает сынишке все свои сбережения, а это не много не мало, около двух миллионов долларов. Но этого оказывается не достаточно, и он продает свою мастерскую. Сын, забрав деньги, и сказав, что вернется вечером и все расскажет, оставляет пожилых отца и мать в недоумении. Прождав день, два, неделю, Карен перестает ждать, и обращается в полицию, откуда и узнает, что его сынишка уехал в Америку.

Оставшись без ничего, пожилая пара продолжает жить. Карен делает украшения из медной проволоки и бисера, и продает их на базаре Еревана, его жена Аглая, вспомнив свою первую профессию, устраивается бухгалтером в маленькое ИП младшей дочери. Так проходит несколько месяцев, и дочка приглашает пожилую пару жить к себе в Москву. Она накануне развелась с мужем, а за тремя маленькими сорванцами нужен глаз да глаз. Карен с Аглаей переезжают в Москву, продав свой огромный дом, который Карен и его родичи когда-то строили. Аглая становится главным бухгалтером компании дочери, и помогает ей серьезно увеличить доход, исправляя, казалось бы, маленькие ошибки в производстве, и отказавшись от некоторых договоренностей.

Карен же, изнывающий от безделья был усажен старшим внуком за компьютер. Сначала это были стрелялки, потом танки – игры популярные около века назад. Но увидев рекламу игры Исток, там в фрагменте как раз показывали низкорослого бородатого кузнеца, Карен захотел попробовать. Уже через несколько месяцев любимой работы, он мог с легкостью создавать легендарное оружие и экипировку, что примечательно, на его счете скопилась приличная сумма золота, на которую можно было позволить себе хорошую квартиру в центре Москвы. Он узнал, как переводить деньги в реал, и вывел чуть больше четырех миллионов. Сделав подарки внукам, жене и дочери, он было собирался съехать с женой, чтоб дочке не мешаться. Но дочь воспротивилась, сказав, что без матери в доме будет бардак, а дети слушаются только деда. Карен отдал деньги дочери, и та купила большую квартиру, недалеко от центра, и у всех появились свои комнаты, а дети перевелись в престижный лицей.

Тут у нас с некоторыми пьяницами разгорелся спор по поводу элитного образования. Я упирал на то, что знаю элитные породы лошадей и свиней, а элитных ученых или музыкантов, не знаю. Ну да не важно.

Дед вновь стал одним из кормильцев семьи, а дочка купила на дальнем востоке несколько гектаров, и закупила по сотне скотины, куры, овцы, свиньи, коровы. И открыла производство мясных изделий, и простого мяса. Вот сейчас они развиваются, пока продают маленькими партиями, наращивают поголовье.

Карен же, решил немного попробовать поиграть в Исток, оставил подмастерьев в кузнице в гномьей столице, а сам начал набирать уровни, и обучатся рунному искусству. И на выходе мы получили големостроителя пятисотого уровня, который создавал практически неубиваемых големов. Он кстати признался, что в битве со мной выпустил двух средненьких големов, а свою лучшую работу «Титанитового Стража» приберег, от греха подальше. Обещался его при случае показать.

Вот такие вот мы три старичка. Вернемся к башне.

Мне открылась картина, страшная. Моя башня стояла в центре полянки, а саму полянку и озеро опоясывала огромная стена из гранита.

– Гарегиныч, твоя работа? – обратился я к гному.

– Да, мой. Ты не хотел лишные рты кормит. – гном спокойно пожал плечами, мол, он тут не при чем.

– А валяющиеся огромные жабы по берегу озера, я так понимаю…? – обернулся я к Альвелю с немым вопросом.

– Не-а, это стражи места силы. Зачем мне огромных лягушек создавать.

– М-да, погуляли мы знатно. – я оглядел поляну с разбросанными стульями и столами. – А что мой алтарь тут делает?

– Бракосачитаниэ. – тяжко вздохнул гном.

– Что?

– Мы Фонарика женили. – усмехнулся эльф.

– Кого?

– Элфа, архымагистра.

– Ё-маё. На ком?

– На дочери Арганимааза. – эльф подошел к столу и принялся наводить порядок, собирая тарелки, помогая себе телекинезом.

– Черт. Иди сюда демон! – крикнул я.

Вспыхнуло адово пламя, и предо мной предстал демон, стоящий на одном колене. Он уже был одет в богатые одежды, и на голове, меж черных рогов, полыхало пламя.

– Ты звал хозяин? —подобострастно пролепетал этот рогатый.

– Звал. Мы что твою дочь за Фарандаля выдали?

– Да, владыка. Я до сих пор не понимаю, чем тебе насолил этот эльф. – высший инкуб усмехнулся.

– Черт! Он же не демонолог, она подчинит его своей воле! Зачем я это придумал. – я схватился за бороду.

– Ты нэ хотел пить без повода.

– Но почему мне в голову пришла именно свадьба?

– А это не твой идэя. – гном помогал собирать мебель и разбросанную утварь. – Это тролл прэдложил.

– Какой тролль? Тот, каменный из замка?