Война по распорядку. Красным по белому. Альтернативная сага

– Слышал, президент тебе полномочий добавил? Ты у нас теперь вроде как адмирал-губернатор?

– Только вчера всё случилось, а вы уже прозвище придумали? – от души рассмеялся Берсенев.

– Случилось вчера. А указ о твоём назначении помимо командующего флотом ещё и на пост Полномочного представителя Президента в Дальневосточной республике был заготовлен давно.

– И не без твоего участия? – посмотрел на маршала адмирал.

– Не без этого, – не стал скромничать Ежов. – Но больше Шеф постарался. Ну, так ему по штату положено.

Берсенев кивнул. О влиянии Жехорского на Президента ходили легенды. Теперь он (Жехорский) в беседе участия не принимал. Отстал, к разговору, казалось, не прислушивался, весь ушёл в себя.

– Не любит Шеф в Питер приезжать, – вздохнул Николай. – Говорит, что всё ему здесь о Маше напоминает.

– Что, с тех пор так ни с кем и не сошёлся? – полюбопытствовал Берсенев.

– Хреново ты его знаешь, – хмыкнул Николай. – Разве что год без бабы продержался. – И тут же поправился: – Но всё только здоровья для, каждый раз короткий роман, и в дом ни ногой!

– Ты и про это знаешь? – хитро прищурился Берсенев.

– Исключительно от него, – поторопился сказать Ежов. Кинул взгляд на хитрую физиономию шурина и решил слегка оскорбиться. – Ты что, думаешь, я другу в постель заглядываю?

– Что ты, что ты, – поспешил соскочить со скользкой темы Вадим.

– А вы, братцы, никак мои косточки перемываете? – раздалось за их спинами.

Жехорский нагнал друзей и втиснулся между ними.

– Как ты мог такое про нас подумать? – деланно возмутился Ёрш.

– Потому что знаю вас, чертей, как облупленных, да и не оглох ещё, – усмехнулся Михаил. – Да вы не тушуйтесь, – последнее относилось исключительно к Берсеневу, который и вправду испытал некоторую неловкость, – вам в этом вопросе дозволено многое, если не сказать всё! А Питер я не разлюбил, просто бывать здесь для сердца тревожно…

После этих слов меж них троих в речах наступила пауза. Теперь они просто шли рядышком, улыбались отдельным долетавшим до ушей фразам щебечущей впереди молодёжи, пока таким порядком не дотопали до ожидавших их авто.

Разговор продолжился в машине. Молодёжь (все пятеро) набились в первое авто. Ежов, Жехорский и Берсенев устроились на заднем сидении служебного автомобиля Председателя КГБ, машина с охраной замкнула кортеж.

Ежов нажал на кнопку, и поднявшееся стекло наглухо разделило салон автомобиля.

– А Машаня уже совсем невеста, – сказал Николай. – Вот только характер тот же: всё такой же «звонок»!

– Неправда ваша, – возразил Михаил. – Дочь у меня повзрослела не только внешне, она стала намного серьёзнее. А сегодня, это так, детство вспомнила!

– Как она окончила школу? – спросил Николай. – Медаль всё-таки профукала?

– Профукала, – рассмеялся Михаил, – на это у неё серьёзности не хватило. Но аттестат всё равно очень приличный!

– Но Кирилл-то, надеюсь, медаль не упустил? – обратился Николай к шурину.

– Не упустил, – подтвердил Вадим, в голосе его слышалась гордость за сына.

– Не передумал, куда поступать будет? – продолжил допытываться Николай.

– Не передумал, – подтвердил намерения сына Вадим.

– Кстати, почему Петроград? – вмешался в разговор родственников Михаил. – В Москве я этот вопрос задать не успел, спрашиваю сейчас. Ведь во Владивостоке, я слышал, очень приличное военно-морское училище?

– Так он у нас в подводники собрался, – пояснил за шурина Николай, – а такой факультет есть пока только в Петрограде.

– Понятно… – протянул Михаил.

– Ещё нет, – сказал Николай. – Я имею в виду, не всё тебе понятно в причине, побудившей Вадима привезти сына в Петроград. Есть один немаленький нюанс, но об этом он тебе сейчас расскажет сам.

Михаил посмотрел на Вадима.

– Понимаешь, – начал тот, – в Москве у нас действительно не хватило времени об этом поговорить… В общем, Миша, я хочу, чтобы Кирилл принял участие в разговоре, который вы наметили провести с детьми. Ты ведь не будешь возражать?

Михаил перевёл взгляд на Николая.

– Если я правильно понимаю, моё слово последнее?

Ежов мимикой лица подтвердил его догадку.

– Я не возражаю! – поставил жирную точку Жехорский. Потом обратился к Николаю:

– Твои-то почему в курсантской форме?

– А ты разве забыл? – удивился Ежов. – Они ведь Старшую школу с военным уклоном закончили.

– Это я помню, экспериментальный класс и всё такое. Но разве на поступлении в училище это отражается?

– А ты что, думал, я для них особые правила изобрёл? – обиделся Ежов. – Нет, Шеф, здесь всё по чесноку. После школы, если аттестат подходящий, зачисление автоматом в любое военное училище. Дальше – отпуск до начала занятий. Но мои парни от отпуска отказались, и уже службу тянут. Потому им форму и выдали, авансом. А сегодня они в увольнении.

– Вон оно как… – протянул Жехорский.

– Да, вот так! – сказал Ежов и тут же сменил тему разговора.

– Ты Крупскую когда видел?

– Да буквально вчера, – ответил Жехорский, – соседка, как-никак, а что?

– Просто хотел узнать, как она…

– Тебе привет точно не передавала, – усмехнулся Жехорский. – А так, ничего, держится бодрячком.

(Ленин, после того, как истёк второй и последний дозволенный Конституцией срок пребывания на посту Президента СССР (т.е. после 1933 года), никаких государственных постов больше не занимал, потому что много болел и прожил ещё только два года. В прошлом году его похоронили в Петрограде на Волковом кладбище со всеми причитающимися бывшему президенту почестями. Крупская и до, и после смерти Ленина, работает в газете «Правда»).

– А вы знаете, – после небольшой паузы, сказал Михаил, – я об этом раньше не рассказывал, но перед смертью он меня позвал в Горки.

Ни Ежов, ни Берсенев, не уточнили кто это «он», и так было понятно.